Продолжаем подводить итоги 2022 года в Абхазии. О работе конституционной комиссии, предложения которой проигнорировала исполнительная власть, о молодежном движении против соглашения по госдаче «Пицунда», новом составе парламента и необходимости проведения реформы в интервью «Эху Кавказа» рассказал политолог Алхас Тхагушев.
– Алхас, давайте поговорим о том, с чем пришла Абхазия к концу 2022 года. Как вы вообще оцениваете политическую ситуацию в республике?
Власть не проявляет какого-то конструктива. В оппозиции тоже все не сильно хорошо ладится. Такое ощущение, что в новый год мы вступаем с невыученными уроками прошлого и позапрошлых лет
– Ситуация сложная, в том числе и потому, что есть непростой внешнеполитический контекст, тот, который так или иначе давит на нас. Это война в Украине и все, что происходит вокруг Украины. Что касается внутриполитических дел, все глубже политический кризис, неразрешенность и очередная попытка проведения конституционной реформы, административной, которая переродилась непонятным образом после добавления поправки от президента. Это все показывает, что мы наступаем на все те же грабли. Видимо, в следующем году эта ситуация будет раскручиваться. Власть не проявляет какого-то конструктива. В оппозиции тоже все не сильно хорошо ладится. Там тоже видно, что пытаются искать новые форматы, новые лица появляются, это, конечно, обнадеживает. Но такое ощущение, что в новый год мы вступаем с невыученными уроками прошлого и позапрошлых лет.
Your browser doesn’t support HTML5
Алхас Тхагушев: «Нас неминуемо ждет серьезный политический кризис»
– Вы были членом этой конституционной комиссии или сейчас тоже являетесь, поправьте меня, почему так получилось, что те предложения, которые озвучила эта комиссия, не были учтены?
Президент счел возможным в очередной раз единолично что-то решать. Он, конечно, президент, с другой стороны, как раз был смысл в том, что нам необходимо уходить от единоличных решений. Но получается, что мнение членов комиссии ему неинтересно
– Я тоже не понимаю, мы являемся еще членами этой комиссии или не являемся, скорее всего, нет. Видимо, своими односторонними, какими-то странными действиями президент завуалировал весь этот процесс. Не было предложено комиссии возможности пообщаться. Человек приглашал нас в эту комиссию, мы включились в работу. Достаточно серьезная работа была проведена, но в какой-то момент вдруг оказалось, что можно, не согласовывая, не общаясь, посылать со своими предложениями, которые никак не касались комиссии, можно посылать эти поправки. Получается подмена понятий. В обществе есть мнение, что это поправки, которые комиссия разработала. На самом деле, с добавлением новеллы от президента, связанной с роспуском парламента, это все теряет смысл. Президент счел возможным в очередной раз единолично что-то решать. Он, конечно, президент, с другой стороны, как раз был смысл в том, что нам необходимо уходить от единоличных решений. Но на стадии разработки получается, что мнение членов комиссии ему неинтересно. Комиссия, которую он же сам создал своей инициативой, получается, но нет смелости, нет воли, нет смелости сказать о том, почему он добавляет что-то. Мы обсуждали в комиссии тоже эти моменты, связанные с роспуском парламента.
Читайте также Аслан Бжания хочет получить право распускать парламент
Это связано с тем, что ты должен аргументировать позицию. Если ты не аргументируешь и посылаешь это без обсуждения, как я понимаю, аргументов у тебя нет. Когда у тебя сильная позиция, то скрывать тебе особо нечего. Я очень разочарован тем, как распорядились нашим трудом, тем, что комиссия почти в течение года делала, наработала. Можно сказать, что это все выброшено на свалку, и никакой реальной реформы не будет, потому что предложение президента фактически еще больше усиливает исполнительную власть. Мы хотели уйти от этой системы, которая дает так много полномочий одному человеку в стране, и вроде бы обсуждали и соглашались в работе этой комиссии, как раз опираясь на эту доминанту. Наши усилия направлены на то, чтобы разгрузить несколько позицию президента, притом, что мы пришли к компромиссу. Это не мое видение или каких-то членов комиссии. Это компромиссное такое решение было принято. Но президент, создавая комиссию, выслушивая наши пожелания, в принципе, согласился.
Задача ставилась такая: разгрузить позицию президента, усилить позицию парламента, таким образом все это сделать, чтобы не было таких единоличных решений, которые разбалансируют власть. И мы знаем, какие кризисы мы проходили в 2004, 2014, 2015 гг. или недавние события. То есть у нас каждый раз этот кризис выливается в какие-то нехорошие вещи. Чтобы избежать этого, мы как раз и хотели сбалансировать ветви власти. Но своим добавлением президент фактически усугубляет эту ситуацию. И при этом даже не удосужился встретиться с членами комиссии и обсудить это. Он таким образом, я думаю, перечеркнул нашу работу. Это главное разочарование мое прошлого года.
Читайте также Тенгиз Джопуа: «Не опасаясь оппозиции, власть делает то, что считает нужным»– Все-таки, может быть, есть какие-то достижения у исполнительной власти?
Эти ребята сказали свое веское слово. Они сказали, что это наша страна и мы тоже имеем право голоса
– Локально много всего хорошего, полезного для страны происходит, и не сказать, что власти не стараются ничего не делать. Но есть какие-то вещи, которые перезрели, они уже давно проговорены. Мне прошлый год запомнится соглашением по Пицунде. Ничего хорошего о нем я сказать не могу – о том, как оно подавалось, о том, каково содержание этого соглашения, которое фактически пытались нам навязать. И пытаются и будут пытаться. С одной стороны, это разочарование года, с другой стороны, это и надежда определенная, потому что мне понравилось, что появилась инициативная группа молодых ребят, не ангажированных ни властью, ни оппозицией. Эти ребята сказали свое веское слово. Они сказали, что это наша страна и мы тоже имеем право голоса. Вот это достижение, поэтому мне кажется, что эта практика, которую мы видим уже не у первой власти, когда какие-то решения принимаются тайно, – это самое худшее, что может быть, наверное, в политике. Это подлог, шулерство что ли.
Читайте также За оборону Пицунды. Чем закончится парламентский этап битвы за госдачиПри разных президентах мы что-то подобное наблюдали. Железнодорожный кредит в свое время при президентстве Сергея Багапш, и вот мы до сих пор всей страной расплачиваемся непонятно за что, за эту аферу. При президентстве Анкваба можно вспомнить, как во время кризиса стряпались дела, связанные с нефтедобычей, с договором с компанией «АпсныОйл». Совершенно какие-то шулерские дела. При Хаджимбе точно так же продлевалось это шулерство, этот договор об аренде. И все это скрытно делалось. И сейчас нынешняя власть эстафету эту нехорошую приняла. Решила, что, ни с кем ничего не согласовывая, мы можем пропихнуть это соглашение по Пицунде. Такая нехорошая у нас, к сожалению, цепочка. Разорвать ее можно только тогда, когда мы лишим одного человека в стране, а вы понимаете, что фамилии разные, а стиль один, что можно что-то скрывать. Вот этот соблазн скрыть что-то от общества, а это значит, что изначально у этих людей нет сильной позиции. Они не могут ее аргументировать, они не могут отстоять свою позицию, тогда они идут на подлог.
Я так понимаю, что президент хочет пойти еще дальше, укрепить ту абсолютную власть, которая у него и так есть, он решил еще и добрать себе власть
Я считаю, что это самый главный и самый серьезный невыученный нами урок, домашнее задание, которое мы никак не можем сделать. Потому что каждый раз, когда власть в руки человека попадает, он обрастает этим пониманием, что он самый умный, самый великий, самый лучший. Может за всех нас один, единолично решать. И я так понимаю, что президент хочет пойти еще дальше, укрепить ту абсолютную власть, которая у него и так есть, он решил еще и добрать себе власть. Ему этого оказалось мало. Я думаю, что ни к чему хорошему это не приведет. Нас неминуемо ждет очередной политический кризис, серьезный.
Читайте также «Президент решил усилить свою власть»– В 2022 году были парламентские выборы, у нас новый состав парламента. Как вы оцениваете его работу?
– Каждый парламент у нас критикуют, каждый созыв, который приходит, новые депутаты, все говорят, вот это не то, вот это не так. Но при всем при этом, как бы ни ругали парламент, я, например, все больше убеждаюсь, что в парламенте и вообще в парламентаризме больше правды, чем в президентской форме правления. Один человек слаб, и он подвержен всяким страстям, всякому влиянию, далеко не всегда хорошему. В парламенте есть разность мнений, мнения, которые по факту есть и в нашем обществе. Да, несовершенен, но нужно понимать, что мы ничего не сделали для того, чтобы улучшить качество парламента. Одна из перезревших реформ – это реформа избирательной системы, которая у нас никак не произойдет. Переход от мажоритарной системы к смешанной. На каком-то переходном этапе к смешанной системе мы не можем перейти, но даже, несмотря на все это, у нас всегда есть в парламенте люди, которые не боятся высказываться.
Читайте также «Что скажет исполнительная власть, они будут исполнять»Парламент, к счастью, не тотально слепой и глухой. И это дает надежду на то, что мы сможем на каком-то витке нашего развития провести эти важные реформы, ограничить единоличную власть президента в нашей стране
На примере нынешнего кризиса мы можем сказать наверняка, что в парламенте есть люди, которые не боятся сказать, в том числе и нашему стратегическому партнеру, что какие-то вещи нас не устраивают. В ситуации, когда наша исполнительная власть, к сожалению, поджав хвост, не может ничего сказать, боится, наверное, парламентарии это делают, они принимают удар на себя. Большая часть молчит, но те, кто говорит, их достаточно для того, чтобы общественное мнение формировалось для того, чтобы люди чувствовали, что власть чувствует настроение общества, что власть реагирует. Если исполнительная власть в коматозном состоянии, слепа, глуха, то парламент, к счастью, не тотально слепой и глухой. Там разность мнений, и там есть живой какой-то нерв. И этот живой нерв дает надежду на то, что мы сможем на каком-то витке нашего развития провести эти важные реформы, ограничить единоличную власть президента в нашей стране и перейти к более сбалансированной и правильной системе, которая будет предполагать большую публичность, которая будет предполагать большую ответственность политиков перед обществом за принимаемые ими решения.
Эта система будет предполагать совершенно иное качество принимаемых решений, потому что эти решения можно будет обосновывать. Не решения, которые принимаются в одном кабинете одним-двумя людьми, а из того, чтобы обосновывать эти вещи. Это будет уже совсем другое качество. Но мы, к сожалению, к этому качеству не можем прорваться, какая-то непонятная и необъяснимая инерция в нашем обществе и в нашем политическом классе, мы никак не можем эту реформу провести.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия