Отмена визового режима и возобновление авиасообщения между Россией и Грузией вызвали обеспокоенность в Южной Осетии. Хотя официальные лица хранят молчание, спикеры общественного мнения рассматривают указы президента Путина как знак потепления в отношениях между Тбилиси и Москвой и видят в этом угрозу для республики. В чем причина такого восприятия?
В самом деле, это довольно странно. Россия признала независимость Южной Осетии, приняла на себя обязательства по защите ее суверенитета, безопасность республики обеспечивает размещенная там четвертая военная база. Москва неоднократно заявляла, что не намерена пересматривать признание, но все-таки всякий раз, когда в отношениях между Тбилиси и Москвой происходит хотя бы намек на потепление, в Цхинвале бьют тревогу. Местные спикеры общественного мнения рассматривают это не иначе как растущее влияние в России некоего грузинского лобби и обрушиваются с критикой на своих политиков, дескать, а вы что делаете, чтобы укреплять наши позиции?
Читайте также Почему Москва отменила визы и возобновила полеты в Грузию?Откуда берутся такие страхи, «Эхо Кавказа» объяснил осетинский блогер Алик Пухати:
«В Южной Осетии опасаются, что их государственность может стать предметом торга, как это было в 1920 году между российскими и грузинскими большевиками, как это было в начале 90-х, когда коммунистическая элита строила новую Грузию и новую Россию. Эти страхи абсолютно обоснованные. Напомню, как генерал Генрих Малюшкин убеждал жителей Цхинвала, что не выведет из Южной Осетии российские войска, разделяющие стороны конфликта, а потом тихо, под покровом ночи вывел войска, оставив безоружную Южную Осетию один на один с грузинскими броневиками. В этот момент мой отец участвовал в переговорах с грузинской стороной, и его тут же взяли в плен, потому что после вывода российских войск Южная Осетия осталась голой, у нее просто исчезла переговорная позиция. Грузины тогда действовали довольно жестко. Понятно, что Малюшкин действовал не по своему усмотрению, у него был приказ из Москвы, о чем он писал, если не ошибаюсь, в своих дневниках. Да и не мог он оставить позиции без приказа, значит, велись переговоры между Тбилиси и Москвой за спиной Цхинвала и Владикавказа».
Your browser doesn’t support HTML5
«В Южной Осетии опасаются, что их государственность может стать предметом торга»
Алик Пухати напоминает, как вообще состоялось признание республик. Эта история ни для кого не секрет, она широко освещалась прессой, ее много комментировали российские политологи.
До 2006 года Россия, в принципе, стояла на качелях. Она, с одной стороны, выступала за территориальную целостность Грузии. Напомним, у нее тогда у самой была сепаратистская Чечня и довольно сложные отношения с республиками Поволжья. В этой ситуации было бы странно поддерживать сепаратистские настроения в соседней стране и в то же время отрицать право на выход из федеративного договора своих республик.
С другой стороны, как тогда говорили прокремлевские политологи, Москва опасалось, что явные уступки Тбилиси в его стремлении восстановить территориальную целостность могут привести к недовольству со стороны родственных Южной Осетии и Абхазии народов Северного Кавказа. Как тогда отмечали российские эксперты, в этом случае Москва могла получить на Северном Кавказе «дугу нелояльности от Каспия до Черного моря».
Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы не попытка Саакашвили уйти на Запад и не его поспешное стремление решить конфликт силой, без оглядки на Москву.
Что изменилось за пятнадцать лет после признания независимости Южной Осетии и Абхазии? Задается вопросом Алик Пухати:
«Мы наблюдаем, как в России растет число симпатизантов Грузии, в том числе и на Северном Кавказе. Северокавказцы, некогда с легкой завистью смотревшие на наш проект независимости, теперь разочарованы тем, как мы им распорядились. Политический класс республик деградировал. Исчезли из политического поля люди, стоявшие у истоков государственности, – яркие, харизматичные, преданные делу, верившие в будущее своих народов. Теперь на их месте чиновники, сосредоточенные на поедании российской помощи и демонстрации лояльности Москве во всем, без оглядки на репутацию республики, на то, как их поведение выглядит в глазах большого мира. Гражданское общество загнано в угол. Уничтожены НПО, которые довольно успешно работали на европейских площадках, были нашим неформальным МИДом. Мы не видим политики укрепления позиций, попыток изменить отношение большого мира к себе, пусть не добиться признания, но хотя бы донести свою правду, заявить, что здесь живут цивилизованные люди и с этим фактом необходимо считаться. В этой ситуации население республик понимает, что теперь, условно говоря, все яйца сложены в одну корзину и, увы, эта корзина не в наших руках. Отсюда и растущая у людей неуверенность в завтрашнем дне».
Читайте также Югоосетинские власти вспомнили про НПОТекст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия