29 мая Алан Гаглоев выступит с посланием к народу и парламенту республики Южная Осетия. Это случится через год после его прихода к власти. «Эхо Кавказа» спросило у югоосетинских спикеров общественного мнения, какие актуальные, на их взгляд, вопросы должен затронуть президент в своем обращении.
По мнению югоосетинского общественника, депутата парламента первого созыва Тимура Цхурбати, очевидно, что ежегодное послание президента в Южной Осетии решили проводить по аналогии с ежегодным посланием президента России к Федеральному собранию. Тимур Цхурбати до сих пор не видел в этом подражательстве практического смысла. Все-таки Южная Осетия не такая огромная страна, здесь нет смысла в каких-то дополнительных сигналах из центра в окраины. Но в этот раз, считает он, проведение мероприятия целесообразно:
«Так как президент новый, и особой активности с его стороны не наблюдается, то ежегодное обращение к народу и парламенту при таких обстоятельствах весьма актуально – для него же.
– Каких слов вы ждете от президента на этот раз?
– Что он будет менять кадровую политику. Прекратит порочную практику кумовства – распределения должностей не по способностям претендента, но по принципу родства и личных симпатий. Нам необходимо, чтобы кадры набирали из лучших, на конкурсной основе, а не из племянников и братьев. То же самое с государственными подрядами на выполнение работ – чтобы они распределялись по итогам открытого тендера, а не как это делается сегодня – келейно, по-кумовски. И бизнес страдает, и республика не развивается, но самое главное – портится человек, особенно молодой человек. Он проникается мыслью о том, что, чтобы продвинуться по карьерной лестнице, стать успешным, необходимо льстить и угождать начальству, а не делать свою работу лучше. Нужно быть племянником влиятельного товарища, а не хорошим специалистом. В этом беда. Хватит уже тащить в нашу жизнь всякие глупости со стороны. Надо перенимать от мира только хорошее и отказываться от плохого, даже если это исходит от России».
Your browser doesn’t support HTML5
Что хотят услышать в обществе от Алана Гаглоева?
Бывший заместитель председателя Верховного суда Юрий Кокоев ждет от президента каких-то обнадеживающих заявлений, что его предвыборные обещания будут выполнены:
«Я бы хотел услышать от него заявления о судебной реформе и, как он обещал, передаче части президентских полномочий парламенту. Мы, судьи в отставке, несколько человек, разговаривали с Аланом Гаглоевым в его предвыборном штабе, когда он выставлял свою кандидатуру. Мы тогда сказали, что поддержим его на выборах, если Алан Эдуардович пообещает перейти от президентской хотя бы к президентско-парламентской (если уж не парламентской) форме правления. Он тогда подумал и ответил: «Если я буду избран, часть полномочий обещаю передать парламенту». Но пока об этом ничего не слышно. Обещал он и насчет суда. Нам необходима судебная реформа. Судей надо выбирать, а не назначать. Судейский корпус должен формироваться точно так же, как парламент – на избирательных участках. Нужно выработать механизм отзыва судьи, если он вдруг окажется нерадивым, не оправдает доверие народа. Такой механизм несложно выработать… А без этого что? Судью назначили, и он будет работать, пока послушный. Как было, так и будет продолжаться».
Читайте также Год президентства Алана Гаглоева. Чем он запомнился?Югоосетинский журналист Коста Коштэ несколько лет назад перебрался из Цхинвала в родовую усадьбу в селении Дампалет, что в восьми километрах от столицы. Он не понаслышке знает, чем живет сегодня деревня. Коста Коштэ надеется, что в своем обращении президент обратит внимание хотя бы на те проблемы села, которые лежат на поверхности:
«Проблемы всегда одни и те же. Дороги к селам, это даже не дороги – прошлись грейдером, отчитались за километры. Вода. Когда проводили воду, зарыли трубы в скальный грунт без защиты. Трубы теперь насквозь продавливают острые камни. Где-то провели водопровод по воздуху, и зимой он промерзает. С электричеством еще более или менее сносно, но если соседи одновременно что-то включат, то мощности трансформатора уже не хватает. Народ уходит из деревни и уходит из-за того, что у него нет условий для жизни. Людям тяжело оставлять дома, хозяйство, но они все равно уходят. Мои соседи – семья, и дети у них есть, и скот они держат, то есть перспективная в селе семья, не дачники, а именно – коренные сельские жители. Они уже не могут жить в таких условиях. Провести от трассы дорогу в один километр нам уже лет семь обещают и не делают. Другая беда крестьян – это виртуальные проекты правительства по т.н. развитию сельхозпроизводства. Под освоение российских траншей у крестьян изымают угодья, фактически сгоняют их с земли: «Общие земли, на которых люди пасли скот, выращивали продукцию, у крестьян забирают под какие-то фантастические проекты. Проект не реализуют, видимо, деньги какие-то осваивают, и на этом все заканчивается. На земле необходимо наводить порядок, и такой, чтобы не чиновнику было удобно распоряжаться, а людям, живущим от этой земли. В селах остались одни старики. Я не помню такого исхода населения из деревни, как сейчас».
Читайте также Право рода против права инвестораЗалина Габаева – председатель общественной организации «Зеленая Алания» надеется, что президент Гаглоев станет первым руководителем республики, кто обратит внимание на экологические проблемы. По словам Габаевой, на протяжении многих лет она наблюдает довольно странный дискурс – власти строят проекты по созданию туристического кластера, население мечтает зарабатывать на приезжих, но при этом никто не хочет задумываться над тем, что развитие туризма невозможно без бережного отношения к природе, баз заботы о сохранении ее первозданной красоты. Говорит Залина Габаева:
«Трепетное отношение к природе для нас должно стать основой экономики. Но у нас, к сожалению, этим слишком пренебрегают. Взять хотя бы последний скандал с охотой в заповеднике. Никто же не против охотничьего туризма, пусть люди работают, зарабатывают деньги, но хотелось бы, чтобы при этом они соблюдали закон. К сожалению, у нас даже правоохранители не подозревают о существовании природоохранных норм и правил, но они есть – ни в коем случае нельзя человеку вмешиваться в жизнь заповедника».
Читайте также «Есть основание думать, что охота проводится на территории заповедника»Еще одна боль экологов – уничтожение речной экосистемы. В реки сбрасываются канализационные стоки без какой бы то ни было очистки. В поймах ведут добычу гравия с десяток дробильных станций, что является грубейшим нарушением закона о водоохранной зоне. Как следствие, гибнут ракообразные, обитающие в реках, вслед за ними исчезает рыба, вымирают обитающие в пойме птицы.
«По поводу добычи песчано-гравийной смеси мы много раз обращались в правительство, в прокуратуру, в комитет экологии и природопользования, но не получаем от них адекватных ответов. Случается что-то на словах, мол, ой, ребята, конечно, надо все исправить, все починить… Даже года полтора назад, когда мы были на заседании парламента, где обсуждалось состояние рек, там нас тоже бурно поддержали. Нам никто не говорит нет, все говорят «да, да, все сделаем», но все только на словах, ничего не меняется».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия