В преддверии парламентских выборов в Южной Осетии вновь разгорелась дискуссия об ограничении избирательных прав югоосетинской диаспоры. Эта тема активно обсуждается и в социальных сетях, где спикеры общественного мнения публикуют видео с известными людьми, выступающими за отмену указанных ограничений. В отличие от прошлых лет, на этот раз дискуссия идет сразу по двум направлениям – о целесообразности ценза оседлости для кандидатов на выборные должности и об ограничении избирательных прав представителей диаспоры.
Спикеры общественного мнения Южной Осетии из числа противников ценза оседлости называют ограничения избирательных прав в отношении диаспоры не просто изжившими или не оправдавшими себя, но разрушительными для республики. Они считают, что это одна из причин модернизационного тупика, в котором застряла республика. Успешные в большом мире осетины – предприниматели, управленцы, ученые – лишены возможности принимать участие в политической конкуренции.
Your browser doesn’t support HTML5
Кому и зачем нужен ценз оседлости?
В их отсутствие правят бал старожилы, прожившие тридцать постсоветских лет в изоляции от большого мира, не имеющие представления о том, как обустроить жизнь в республике. В результате, несмотря на колоссальное финансирование из России, в Южной Осетии не развиваются ни государственные или гражданские институты, ни экономика. Говорит политический журналист Руслан Тотров:
«Ценз оседлости с политической точки зрения – это настоящее эталонное зло. Мы ведь прекрасно помним, как его ввели: глубоко личностная битва двух видных цхинвальских политиков привела к тому, что с точки зрения меритократии и естественного политического отбора государство Алания оказалось отброшено даже не на годы – на десятилетия назад. По сути, ценз оседлости – это вишенка на торте того, что я называю синдромом осажденной крепости. В этом режиме местный, с позволения сказать, политический бомонд проживает уже несколько десятилетий. И, по сути, отрезая не просто значительную, а просто львиную долю осетин всего мира от активного участия в политической жизни республики, от возможности баллотироваться, быть избранными и пытаться изменить жизнь к лучшему, как бы это сейчас высокопарно ни звучало, от возможности осушить это непроходимое в настоящий момент политическое болото. Власти делают ровным счетом все, чтобы судьба республики зависела от очень узкой околополитической клики, которая решает свои вопросы с большим или меньшим успехом для себя, но никак не для народонаселения государства Алания
– Иными словами, ценз нужно отменять как можно быстрее…
– Это тупиковый путь, это, безусловно, питательная среда для коррупциогенности, деструктивизма и полнейшей политической деградации. Для того чтобы попытаться хоть как-то переломить нынешнюю ситуацию, когда Южная Осетия оказалась в положении дважды изгоя, для того чтобы попытаться встроить государство Алания в новый мировой порядок, с легитимной точки зрения, конечно, этот ценз должен быть отменен действующим президентом Гаглоевым и законодательным органом. Иначе мы так и будем топтаться на месте и потихонечку двигаться назад и снова назад. Еще раз: это, безусловно, отрицательная селекция, страшный регресс и наиболее питательная среда для коррупциогенности».
По оценкам экспертного сообщества, маловероятно, что ценз будет отменен до предстоящих в июне следующего года парламентских выборов. Однако очевидно, что предвыборные дебаты пройдут под знаком отмены ограничений с прицелом на президентские выборы 2027 года.
Ценз оседлости принимался в несколько этапов. Первый президент республики Людвиг Чибиров ограничил требования к претендентам на пост главы республики лишь тем, что кандидат десять лет из своей жизни должен был прожить в Южной Осетии. Требование беспрерывного проживания на протяжении пяти лет, предшествующих выборам, появилось в 2004 году в отношении кандидатов в депутаты парламента. Его ввели по наущению Эдуарда Кокойты. В 2011 году, также с подачи президента Кокойты, десятилетний ценз оседлости применили и к кандидатам в президенты. Из-за этих ограничений не смогли принять участие в выборах ресурсные политические противники Эдуарда Кокойты – московский бизнесмен Альберт Джуссоев и тренер сборной России по вольной борьбе Дзамбулат Тедеев. В этом смысле причина принятия ценза была очевидной.
Читайте также «Политическая дубинка» для неугодного кандидатаФормально закон был якобы принят с целью оградить республику от богатых авантюристов, способных продавить деньгами избирательную кампанию в бедной республике. Дескать, им нет никакого дела до нужд местного населения, они рвутся к власти с единственной целью – разграбить республику. А вот свои постоянно проживающие – другое дело, они настоящие патриоты, переживающие за судьбу родины.
Но, как показало время, местная патриотически настроенная бюрократия превзошла самые худшие опасения. Она не постыдилась разграбить даже средства т.н. Спецсчета – более миллиарда рублей, которые люди со всего мира, узнав о югоосетинской трагедии 2008 года, жертвовали от себя в помощь нуждающимся.
В этом смысле, утверждают наблюдатели, все аргументы в пользу ценза оседлости исчерпаны, общество готово отказаться от этой нормы. Тем более что местная кадровая линейка уже продемонстрировала свои возможности – почти все более или менее заметные люди отметились на должностях и, за редким исключением, разочаровали избирателя. Вот к чему общество еще не готово, так это к тому, чтобы делиться с диаспорой правом избирать, говорит блогер Алик Пухати.
Читайте также Паспорт для осетинаПо его словам, проблема в том, что число избирателей, постоянно проживающих в РСО-Алания, сопоставимо с численностью постоянного населения республики. В основном это потомки южных осетин, изгнанных грузинскими меньшевиками на Серверный Кавказ в 1920 году. Эдуард Кокойты в свое время раздал им около 20 тысяч паспортов. По закону все они являются полноправными избирателями, но их участие в выборах постоянно ограничивают: в Северной Осетии действуют только два избирательных участка, по две тысячи бюллетеней в каждом. Говорит Алик Пухати:
«Голосование на севере воспринимается негативно в Южной Осетии, потому как, во-первых, нарушается принцип: испытай на своей шкуре то, за что ты голосовал. Граждане Южной Осетии, проживающие в РСО-Алания, голосуют, но не несут ответственности за свой выбор. Расплачиваются за результаты голосования исключительно жители Южной Осетии. Во-вторых, как показала практика, подкупить избирателя гораздо проще на территории России, нежели в Южной Осетии. На выборах югоосетинских органов власти голоса в Северной Осетии массово скупались. Это легко можно отследить, если посмотреть, как два участка на территории РСО-Алания голосуют – всегда за действующего представителя власти. Хотя на выборах неизменно побеждает оппозиция. Из-за этих двух факторов жители Южной Осетии плохо относятся к голосованию на севере. Они не видят в этом гражданской позиции, лишь способ манипулирования выборами.
– Но эти настроения идут вразрез с другим идеологическим мейнстримом: все осетины, проживающее за рубежом, могут получить югоосетинское гражданство по праву крови. Соответственно, и все права…
– Тут надо думать, как с этим работать. Возможно, надо убрать ценз для тех, кто желает баллотироваться, но, возможно, стоит ввести ценз для голосующих. Паспорта даем всем, но право голосовать может быть ограничено. Если вы хотите избирать депутатов и президентов, возможно, вам стоит жить в Южной Осетии или хотя бы находиться в день голосования на ее территории. Хотя бы сделайте этот шаг: поезжайте в Южную Осетию на день голосования. Это, по крайней мере, отсечет подкуп голосов, потому что снарядить тысячи людей, чтобы они поехали голосовать в Южную Осетию, это все-таки слишком затратное мероприятие».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия