Как предоставление Грузии статуса кандидата в ЕС видится из Цхинвала, какие перемены это сулит Южной Осетии? Как сближение Грузии с ЕС повлияет на ситуацию на Южном Кавказе?
На саммите лидеров Евросоюза в Брюсселе было принято решение предоставить Грузии статус кандидата на вступление в ЕС. Как к этому решению отнеслись в Южной Осетии? Видит ли местное общество для себя в этом новые вызовы или, быть может, напротив, приметы большей стабильности в регионе?
Депутат парламента, экс-министр иностранных дел Южной Осетии Давид Санакоев считает, что любые политические события в регионе необходимо рассматривать с позиции их влияния на перспективы Южной Осетии:
«У нас главная проблема – это безопасность. И главная задача – договориться с Грузией о нормальном добрососедском сосуществовании в качестве независимых государств-соседей. Мы никому не желаем зла. Мы лишь хотим, чтобы признали сам факт нашего существования и наше право на самоопределение. Увы, как мы видим по Женевским дискуссиям, Грузия отказывается подписывать соглашение о неприменении силы. В Южной Осетии это воспринимают как готовность Тбилиси решить югоосетинский вопрос военным путем, если представится такая возможность. Судя по всему, эта позиция Тбилиси в ближайшей перспективе пересматриваться не будет. В этой ситуации наш главный и единственный актив по сдерживанию грузинской агрессии – это Россия. Станет ли Европа дополнительным фактором сдерживания и умиротворения Тбилиси? Я не знаю, но хотелось бы надеяться. Мне кажется, единственный очевидный позитив в этой истории – мы медленно, но верно расходимся. Грузия уходит в Европу, а мы остаемся с Россией. Пожелаем друг другу счастливого пути».
Your browser doesn’t support HTML5
«Грузия уходит в Европу, мы остаемся с Россией. Пожелаем друг другу счастливого пути»
Осетинский блогер Алик Пухати указывает, что какие-то внутренние перемены в Грузии затрагивают, прежде всего, ту часть осетин, которые проживают в Грузии и составляют одно из многих ее этнических меньшинств. Поэтому и рассматривать статус кандидата Грузии на вступление в Евросоюз он предлагает с этой точки зрения:
«Существует целый комплекс критериев, которым должно соответствовать государство-кандидат для принятия в Евросоюз. То есть государству-кандидату необходимо доказать свою европейскую идентичность, привести себя в соответствие с демократическими, экономическими и социальными стандартами ЕС. Среди требований, предъявляемых к кандидату, в том числе есть и такое: защита и поощрение прав человека и основных свобод как ключевой цели государства, в том числе защиты прав национальных меньшинств. И здесь, мне кажется, это в интересах нацменьшинств Грузии, в том числе осетин, например, проживавших в Трусовском и Гудском ущельях, откуда их выселяли. Надеюсь, их голос теперь будет звучать громче, у них будет больше инструментов отстаивать свои интересы, сохранять свою идентичность».
Читайте также «Для осетинского общества это хорошие новости»«Эхо Кавказ» попросило армянского политолога, директора Института Кавказа Александра Искандаряна поделиться своими впечатлениями от саммита лидеров Евросоюза. Как, по его мнению, решение Брюсселя предоставить Грузии статус кандидата на вступление в ЕС может повлиять на ситуацию в регионе, например, в зоне осетино-грузинского конфликта. Говорит Александр Искандарян:
«То, что произошло сейчас, я бы назвал некой медалью. Дело в том, что Евросоюз был организацией, вступление в которую сопровождалось кучей требований – их надо было исполнить, им необходимо было соответствовать. Если и когда страна все эти требования исполняла, то ее принимали в Евросоюз. Это очень длительный и муторный процесс. Турция, например, больше полсотни лет уже является кандидатом. Эти правила стали нарушаться примерно с 2004 года, и сейчас дошло до того, что в ЕС предложено вступить четырем странам, ни одна из которых совершенно не соответствует никаким требованиям Евросоюза. Начиная с политических требований, например, контроля над своими границами, до внутреннего законодательства и так далее, и так далее. Это Босния и Грузия, получившие статус кандидата, а также Украина и Молдова, с которыми начинают переговоры о вступлении в ЕС. Между прочим, больше всего из них соответствует Грузия, с которой не начали переговорный процесс, а с Боснией и Украиной начали, притом что там большие проблемы. То есть это политическое решение, оно не имеет никакого отношения к требованиям Евросоюза. Соответственно, это политика. А политика заключается в том, чтобы отметить Грузию и обозначить ее принадлежность к этому, скажем так, цивилизационному центру. Все остальное зависит от исхода украинской войны. Поэтому на Южную Осетию по-серьезному это никак не отразится на сегодняшний момент.
– То есть на самочувствие Южной Осетии это не повлияет никоим образом?
– Как это будет развиваться в поколениях, в десятилетиях и так далее, я не знаю. Но в политической перспективе на сегодняшний день, я думаю, что никак или почти никак. И без этого отношение к России в Европе такое, какое оно есть, и так ситуация с этим плачевная. И да, Грузия станет ближе к Западу формально, институционально… И что от этого изменится? Я не думаю, что по-серьезному что-то изменится».
Читайте также «Пока не найдут общий язык с абхазами, никакого Евросоюза им не видать»Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия