В огне пожара, который произошел ночью в здании Центрального выставочного зала Союза художников Абхазии, сгорел практически весь фонд Национальной картинной галереи, которая была расположена на втором этаже. По словам и.о. министра культуры Динары Смыр утрачено более 4000 произведений искусства, в том числе более 300 работ известного художника Александра Чачба-Шервашидзе.
Минувшей ночью около трех часов начался пожар в здании Центрального выставочного зала Союза художников Абхазии в Сухуме на улице Лакоба, 31. В этом же здании на втором этаже расположена Национальная картинная галерея, где хранились все музейные фонды, и абхазский коммерческий банк ООО ЦМР (Центр международных расчетов).
МЧС Республики Абхазии на своем сайте информирует о том, что загорелся второй этаж здания, сигнал на пульт дежурного поступил в 3 часа 38 минут. Огонь тушили 11 пожарных расчетов из Сухума, Гудауты, Гулрыпша и Очамчыры. К утру пожар был локализован и потушен. В настоящее время пожарные поливают помещения, чтобы предотвратить вторичное возгорание.
Your browser doesn’t support HTML5
Все сгорело. Пожар в абхазской Национальной картинной галерее
Исполняющая обязанности министра культуры Динара Смыр заявила, что по предварительным данным в пожаре сгорело более четырех тысяч картин и произведений искусства. По ее словам, «сгорело все», в том числе 300 работ известного художника Александра Чачба-Шервашидзе.
Директор Национальной галереи Сурам Сакания сообщил, что пожарные предполагают, что пожар начался с крыши из-за замыкания электропроводки.
Надо добавить, что на днях в Абхазии начались веерные отключения электроэнергии. Ночью электричество отключают с 01.00 до 03.00. Очевидцы, живущие рядом со сгоревшим зданием, пишут в социальных сетях, что возгорание произошло сразу после того, как ночью возобновили подачу света. Это нередко сопровождается резким скачком напряжения и приводит к замыканию электропроводки.
Утром к зданию Выставочного зала пришли разные люди из тех, кого взволновало это событие. Их было во много раз меньше, чем тех, кто писал гневные комментарии и ужасался в социальных сетях. Дождь лил как из ведра, но люди не уходили.
Известный абхазский художник Сергей Цвижба, стоя под дождем, грустно наблюдал за тем, как пожарные и добровольцы выносили из помещения промокшие и наполовину сгоревшие картины. Это микроскопическая уцелевшая часть фонда. Его эмоции и его оценка произошедшего лишены оптимизма:
– Я не живой, мы живые трупы. Что я могу сказать?
– Кто-то должен нести ответственность?
– Все мы, весь народ. Все одинаково несут ответственность.
– За что?
– За то, что в таком состоянии находилась Национальная картинная галерея. Мы знали, что вот так и случится, каждый раз мы об этом говорили и с прошлым руководством, и с нынешним, но в ответ – ноль внимания.
– Сергей, в каком состоянии было фондохранилище?
– В ужасном. Нельзя было картины оставлять там. Пожар уже был лет 15 назад, это случилось днем, мы все здесь находились, начали работы вытаскивать, но их невозможно было вынести. Тогда пожар начался с задней части здания от жильцов. Слава богу, тогда потушили.
– Как, по-вашему, что означает утрата фонда для Абхазии, для простых людей, для художников?
– Мы остались без истории, без прошлого, как дикари. Для меня это как Латская трагедия, тот вертолет, который сбили. Это не восстановится.
– Что будет дальше, Сергей?
– Не знаю, и Союз художников тоже уже закрылся. Нет, наверное, будущего у нас. Для меня, конечно, нет будущего, и для молодых тоже, наверное, если мы будем относиться к себе так. Мы во всем виноваты. Грузины во время войны не смогли это сделать, а мы сделали.
– Союз художников ставил проблему Картинной галереи, хранения фондов?
– Каждый раз, без конца, по телевидению сколько раз мы сообщали, делали передачи…
– А что вам отвечали в правительстве?
– Что у них финансовые проблемы, абсолютное равнодушие было. По-моему, эти люди не понимают, что мы потеряли, до них это не доходит, к сожалению.
– Когда вы говорите «эти люди», кого вы имеете в виду?
– Тех, от кого это зависело. Что, 20-30 миллионов рублей в Абхазии не нашлось, чтобы отремонтировать нормальное помещение и перевезти туда картины? Когда абсолютно ничего не было, Владислав (Ардзинба, первый президент) выделил помещение и накрыл крышу, оставалось там сделать ремонт. Владислав после войны нашел деньги, он об этом думал. А кто после него об этом подумал? От тысяч работ даже иллюстраций не осталось, это же ужас – Бубнова, Чачба-Шервашидзе, Петров, Контарев, многие другие – это же вся наша история, история Абхазии. Ничего нельзя восстановить. В случае с архивом еще что-то можно привезти из-за рубежа, какие-то материалы можно восстановить. А здесь – нет!
Читайте также «Пленительный край» с современными повреждениямиВетеран войны и общественный деятель Ахра Бжания сказал, что нельзя было мириться с тем, что Национальная картинная галерея находится в таком плачевном состоянии:
«Мы понесли невосполнимую утрату, так обычно в этом случае говорят. С 1930-х годов мы собирали наших самых-самых лучших мастеров. Сотни работ потеряли. Наверное, все мы в этом виноваты, потому что такое национальное достояние должно было соответственно охраняться и защищаться, тем более от таких глупых случайностей. Вот я вижу, что молодежь ходит, они выносят картины, дай бог, что там что-то осталось, но мне кажется, что очень многое безвозвратно потеряно. Это наше отношение к своему наследию, наше непонимание того, что мы живем не сегодняшним днем, я извиняюсь, не животом, а чем-то другим, вот этим бесценным. Сто лет и тысяча лет пройдет, а о нас будут судить вот по этим вещам… Это показывает наш уровень цивилизованности и безответственности. Почему мы должны думать о том, что надо что-то сделать, когда по голове вот так долбануло, и только потом начинаем думать? Это тяжелый день, день безвозвратной потери.
– Ахра, за 30 послевоенных лет ни один президент, ни один премьер-министр, ни один министр культуры не сделал ничего, чтобы решить проблему Картинной галереи?
– Ну, я об этом и говорю. Наверное, обращались, наверное, просили. Но у нас культура финансируется по остаточному принципу, хотя именно это и вечно, по ней о нас будут судить, по тому, как мы не можем сохранить свою культуру.
– Что дальше, Ахра?
– Это тяжелое событие для нашей культуры, для нашей исторической памяти, для нашей духовности. Я надеюсь, что мы сможем из этого выводы сделать. Правильно построим дальше в этом отношении и политику, и менеджмент, или мы на это чихнем и начнем дальше погружаться в средневековье, в полудикое состояние. Зачем государство тем, кто хочет жить вне своей культуры? Не нужно им государство вообще, они не заслуживают государства».
Ни президента, ни премьер-министра, ни министра культуры, никого из чиновников на месте пожара днем обнаружить не удалось. Может быть, они вспомнят о катастрофе попозже и приедут посмотреть на результаты, в том числе, и своих усилий. А пока только пожарные и добровольцы в дыму и под дождем спасают то немногое, что уцелело.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия