Первая половина апреля прошла под знаком чрезвычайной внешнеполитической активности официального Сухума. Поездка президента Багапш в Турцию, визит в Сухум близких к правительственным кругам израильских бизнесменов, а перед этим представительной немецкой делегации, в составе которой были даже министры некоторых земель Германии, дали повод многим экспертам заговорить об открытии Сухумом «окна» в иной, нероссийский мир. Я не стал бы торопиться характеризовать этот процесс подобным образом. По мне, пока это маленькая дырочка-глазок, посредством которой стороны только начинают друг друга рассматривать. Сколько продлятся «смотрины» в таком формате, и будут ли они иметь перспективу, никому не известно.
Ведь здесь должно совпасть несколько составляющих.
Во-первых, позиция этого «остального» мира. Он должен, наконец, осознать, что его жесткое неприятие Абхазии, продиктованное, по моему глубокому убеждению, не столько симпатиями к Грузии, сколько неприязнью к Кремлю - абсолютная бессмыслица, даже с крайне русофобских позиций. Чуть более десяти лет назад Россия была так же далека (не географически) от Абхазии, как и Европа с США. Если кто позабыл, напомню: Москва душила тогда Сухум так, что врагу не пожелаешь. Жесткая блокада похлеще той, что испытала Палестинская автономия, блокированная Израилем. Мужчинам от 16 до 60 лет дорога на российский берег реки Псоу была заказана. Список того, что можно было ввезти в республику и вывезти оттуда, умещался на маленьком клочке бумаги.
Но пришел на смену Ельцину Владимир Путин, и стратегия перманентного кнута сменилась политикой безграничного пряника. В итоге, Абхазия политически, экономически, социально, культурно, и т.д. постепенно оказалась интегрирована в российское пространство. А что Запад? А он назло России (так ему думалось) так и не желал замечать Абхазию. И видно сейчас только понял (по крайней мере, хотелось бы в это верить), что назло кондуктору пешком ходить - себе дороже. Но одно дело понять, а другое действовать. А если учесть, что Евросоюз в силу своей разношерстности и громоздкости крайне неповоротлив, а американская элита чересчур уперта, то ждать придется еще долго.
Во-вторых, Россия. Москва, наверняка, достаточно ревностно будет следить за любыми контактами Абхазии с “иными мирами”. Не сказать, чтобы она совсем не желала этих отношений. Иначе, уверен, никакие израильтяне и немцы в Абхазию не попали бы. Кстати, заморские гости добирались в Сухум через Москву. Но вот пускать этот процесс на самотек Кремль явно не собирается. Зачем ему во вспаханный им же огород пускать кого-то постороннего, а тем более наделять его сколько-нибудь существенными правами? Тут только приучили местных деятелей, что столица Абхазии – это Москва. А проявишь либерализм, глянь, какой-нибудь из следующих президентов договорится и до Брюсселя. А это уже непорядок.
Ну и, в-третьих, сама Абхазия. По моему глубокому убеждению, именно ее воля и разум станут определяющими в отношениях с остальным миром. Одно дело риторика, когда ты говоришь красивые слова о многосекторной внешней политике, привлечении западных инвестиций, разглагольствуешь о демократии. Другое – когда «соловьиные трели» приходится облекать в конкретные дела.
Ну я вот, убей меня, не представляю, как в Абхазию будет внедряться, допустим, немецкий бизнес. Представим ситуацию: есть огромное желание Германии реализовать в Абхазии несколько инвестиционных проектов. Предположим, есть негласное распоряжение Кремля: никоим образом не ставить палки в колеса. И вот приезжают немцы в Сухум, считая, что все «ОК» по внешнеполитической линии. Встречаются с президентом, с вице-президентом, премьер-министром, спикером парламента, в общем, со всеми нужными чиновниками. После этих встреч в дружеской обстановке «ОК» как бы удваивается. Завершается все подписанием необходимых соглашений и документов. Едут, точнее говоря, летят немцы домой за деньгами, чтобы как можно быстрее ворваться на абхазский рынок. Хватают деньги и быстренько назад, в Сухум. И тут начинается. Хождение по кабинетам, намеки, плавно перерастающие в требования долей, откатов, откупных. Если не доходит в кабинетах, доведут мысль в подворотне. Тут даже президент не указ, так как личный интерес давно стал чуть ли не конституционной нормой. Система так устроена. А ее ломать никто не хочет. Не от того, что совсем бессовестные, а от того что по-другому не умеют.
Помню, года четыре назад в Пицунде проходил экономический форум. Приехало немало российских бизнесменов. На форуме выступили президент Сергей Багапш и члены абхазского правительства. Говорили о льготных условиях для иностранных инвесторов, о низких налогах, о дешевой рабочей силе, об очень дешевой электроэнергии, и, самое главное, о желании всем этим инвесторам денно и нощно помогать, так как «страна нуждается в инвестициях». В обеденный перерыв за стол, где я сидел со знакомым российским бизнесменом, уже два года пытавшимся внедриться на абхазский рынок, подсел один из делегатов форума. Он первый раз приехал сюда. Природа и сладкие речи имели эффект. У новобранца мгновенно выросли крылья - он без умолку говорил о сказочных перспективах его бизнеса в Абхазии. Наконец и он нашел свое Эльдорадо! Когда он взял секундную паузу, чтобы сделать глоток сока, мой знакомый бизнесмен не выдержал: «Дружище, запомни одну вещь. Здесь лохов нет».
Впоследствии несколько раз я встречал «новобранца». Кто-то явно ссадил его с Буцефала, которого он так лихо оседлал в Пицунде - осунувшийся, издерганный, он даже передвигался с опаской. Я не стал спрашивать его, как дела. Итак, было ясно. Больше я его не видел.
Здесь, действительно, лохов нет. Ни для России, ни для Запада.
Ведь здесь должно совпасть несколько составляющих.
Во-первых, позиция этого «остального» мира. Он должен, наконец, осознать, что его жесткое неприятие Абхазии, продиктованное, по моему глубокому убеждению, не столько симпатиями к Грузии, сколько неприязнью к Кремлю - абсолютная бессмыслица, даже с крайне русофобских позиций. Чуть более десяти лет назад Россия была так же далека (не географически) от Абхазии, как и Европа с США. Если кто позабыл, напомню: Москва душила тогда Сухум так, что врагу не пожелаешь. Жесткая блокада похлеще той, что испытала Палестинская автономия, блокированная Израилем. Мужчинам от 16 до 60 лет дорога на российский берег реки Псоу была заказана. Список того, что можно было ввезти в республику и вывезти оттуда, умещался на маленьком клочке бумаги.
Но пришел на смену Ельцину Владимир Путин, и стратегия перманентного кнута сменилась политикой безграничного пряника. В итоге, Абхазия политически, экономически, социально, культурно, и т.д. постепенно оказалась интегрирована в российское пространство. А что Запад? А он назло России (так ему думалось) так и не желал замечать Абхазию. И видно сейчас только понял (по крайней мере, хотелось бы в это верить), что назло кондуктору пешком ходить - себе дороже. Но одно дело понять, а другое действовать. А если учесть, что Евросоюз в силу своей разношерстности и громоздкости крайне неповоротлив, а американская элита чересчур уперта, то ждать придется еще долго.
Во-вторых, Россия. Москва, наверняка, достаточно ревностно будет следить за любыми контактами Абхазии с “иными мирами”. Не сказать, чтобы она совсем не желала этих отношений. Иначе, уверен, никакие израильтяне и немцы в Абхазию не попали бы. Кстати, заморские гости добирались в Сухум через Москву. Но вот пускать этот процесс на самотек Кремль явно не собирается. Зачем ему во вспаханный им же огород пускать кого-то постороннего, а тем более наделять его сколько-нибудь существенными правами? Тут только приучили местных деятелей, что столица Абхазии – это Москва. А проявишь либерализм, глянь, какой-нибудь из следующих президентов договорится и до Брюсселя. А это уже непорядок.
Ну и, в-третьих, сама Абхазия. По моему глубокому убеждению, именно ее воля и разум станут определяющими в отношениях с остальным миром. Одно дело риторика, когда ты говоришь красивые слова о многосекторной внешней политике, привлечении западных инвестиций, разглагольствуешь о демократии. Другое – когда «соловьиные трели» приходится облекать в конкретные дела.
Ну я вот, убей меня, не представляю, как в Абхазию будет внедряться, допустим, немецкий бизнес. Представим ситуацию: есть огромное желание Германии реализовать в Абхазии несколько инвестиционных проектов. Предположим, есть негласное распоряжение Кремля: никоим образом не ставить палки в колеса. И вот приезжают немцы в Сухум, считая, что все «ОК» по внешнеполитической линии. Встречаются с президентом, с вице-президентом, премьер-министром, спикером парламента, в общем, со всеми нужными чиновниками. После этих встреч в дружеской обстановке «ОК» как бы удваивается. Завершается все подписанием необходимых соглашений и документов. Едут, точнее говоря, летят немцы домой за деньгами, чтобы как можно быстрее ворваться на абхазский рынок. Хватают деньги и быстренько назад, в Сухум. И тут начинается. Хождение по кабинетам, намеки, плавно перерастающие в требования долей, откатов, откупных. Если не доходит в кабинетах, доведут мысль в подворотне. Тут даже президент не указ, так как личный интерес давно стал чуть ли не конституционной нормой. Система так устроена. А ее ломать никто не хочет. Не от того, что совсем бессовестные, а от того что по-другому не умеют.
Помню, года четыре назад в Пицунде проходил экономический форум. Приехало немало российских бизнесменов. На форуме выступили президент Сергей Багапш и члены абхазского правительства. Говорили о льготных условиях для иностранных инвесторов, о низких налогах, о дешевой рабочей силе, об очень дешевой электроэнергии, и, самое главное, о желании всем этим инвесторам денно и нощно помогать, так как «страна нуждается в инвестициях». В обеденный перерыв за стол, где я сидел со знакомым российским бизнесменом, уже два года пытавшимся внедриться на абхазский рынок, подсел один из делегатов форума. Он первый раз приехал сюда. Природа и сладкие речи имели эффект. У новобранца мгновенно выросли крылья - он без умолку говорил о сказочных перспективах его бизнеса в Абхазии. Наконец и он нашел свое Эльдорадо! Когда он взял секундную паузу, чтобы сделать глоток сока, мой знакомый бизнесмен не выдержал: «Дружище, запомни одну вещь. Здесь лохов нет».
Впоследствии несколько раз я встречал «новобранца». Кто-то явно ссадил его с Буцефала, которого он так лихо оседлал в Пицунде - осунувшийся, издерганный, он даже передвигался с опаской. Я не стал спрашивать его, как дела. Итак, было ясно. Больше я его не видел.
Здесь, действительно, лохов нет. Ни для России, ни для Запада.