Станислав Дмитриевский – правозащитник, посвятивший 36 лет жизни борьбе за справедливость в России, включая документирование военных преступлений российских солдат в Чечне и Украине. Сегодня его деятельность приравнена к государственной измене, а недавно Грузия отказала ему в политическом убежище, заявив, что в России нет ни конфликтов, ни нарушений прав человека, а значит, нет и угрозы его возвращению. Для Дмитриевского это стало шоком: как страна с военной историей может отрицать факты современных преступлений, происходящих на глазах всего мира.
«В Украине братья, а фашисты в Кремле», – с таким плакатом Станислав Дмитриевский вышел на центральную улицу родного Нижнего Новгорода за день до начала полномасштабного вторжения России в Украину. Полиция задержала его, но вскоре отпустила. На следующий день, после того как Путин объявил о начале войны, Дмитриевский вновь появился на митинге с плакатом «Нет войне!» и был арестован на 14 суток.
Читайте также «Путин тянет нас на дно». Антивоенные протесты в Нижнем НовгородеПосле освобождения Дмитриевский отправился в Грузию на конференцию по приглашению «Фонда Рондели». Когда он вернулся в Нижний Новгород, на перроне его встретил целый «взвод» полицейских. Хотя ареста в тот раз не последовало, ему был выписан штраф за «дискредитацию вооруженных сил». В своих социальных сетях Дмитриевский проводил параллели между военными преступлениями, совершенными российскими войсками в Чечне и Украине, в частности, сравнивая массовые убийства в Новых Алдах и Буче.
После этого Дмитриевский еще дважды посетил Грузию. Во время его последнего пребывания в стране Международный уголовный суд выдал ордер на арест Владимира Путина. Через неделю после этой новости Дмитриевский из неофициальных источников узнал, что ФСБ Нижегородской области, возможно, возбудило против него уголовное дело.
«Не знаю, по какой статье. Вероятно, это связано с тем, что я немного занимался делами, которые позже были использованы украинскими коллегами для обращения в Международный уголовный суд», – говорит он в беседе с «Эхом Кавказа».
Дмитриевский рассказывает, что никогда не скрывал этот факт. В 2015 году вместе с коллегами он посетил оккупированные территории Украины, чтобы собрать свидетельства для нескольких украинских организаций, в том числе для «Евромайдана SOS» и «Центра гражданских свобод».
«В общем, я думаю, что попал под кампанию, в рамках которой нужно было кого-то загрести в связи с Международным уголовным судом».
Дмитриевский предполагает два возможных варианта обвинения, которые ждут его на родине – государственная измена или «дискредитация вооруженных сил».
О том, откуда он узнал об уголовном деле, Дмитриевский не может рассказать СМИ из соображений безопасности третьих лиц. Однако эту информацию он предоставил устно миграционной службе Грузии, к которой обратился, когда понял, что вынужден остаться в стране.
«Это было очень тяжелое решение, потому что я никогда не представлял для себя эмиграцию. Я считал: что за убеждения у тебя такие, если ты не готов за них отсидеть. Но, с другой стороны, исполнять пожелание опера, идти им навстречу – еще глупее».
Читайте также «Власти Грузии против того, чтобы в страну приезжали российские оппозиционеры, зато не против агентов ФСБ»
Заявление о предоставлении международной защиты Дмитриевский подал в грузинскую миграционную службу в конце февраля 2023 года.
«У меня было два интервью: первое – анкетирование, второе уже более подробное. Первое интервью было очень корректным, доброжелательным. Второе интервью было слегка забытым ощущением, что ты на допросе ФСБ. Все судебные решения всех моих последних арестов, публикации СМИ о моей связи с Грузией и прочее мы предоставили. Даже если и уголовного дела нет, все мои критические публикации в Facebook, выступления на «Радио Свобода», на «Дожде», я тоже предоставил. Был целый ворох рекомендательных писем от международных и грузинских организаций: от Human Rights Watch до нобелевских лауреатов «Мемориала» и «Центра гражданских свобод». Все опасности, все риски были описаны. Я – враг режима. Но, как оказалось, это не имеет значения, в миграционной службе для них в России нет ни войны, ни нарушений прав человека, поэтому мне предлагается туда поехать, где меня, видимо, дяденька Путин накормит пряниками».
26 декабря 2024 года миграционная служба Грузии официально отклонила прошение Дмитриевского. В своем письме они указали следующие причины отказа:
«Министерством была изучена информация, предоставленная вами, и в ходе исследования не были выявлены существенные факты, которые по своей природе подпадают под одно из оснований, установленных Женевской конвенцией 1951 года «О статусе беженцев» и статьей 15 Закона Грузии «О международной защите». Это дает основание для заключения, что исследование не следует продолжать в направлении установления статуса беженца. При рассмотрении вашего заявления было также изучено соответствие предоставленной вами информации статье 19 Закона Грузии «О международной защите» – по вопросу предоставления гуманитарного статуса. Согласно информации, полученной о вашей стране происхождения, в Российской Федерации не фиксируются международные или внутренние вооруженные конфликты, и, соответственно, не имеют места случаи массовых нарушений прав человека или неоправданного насилия».
Статья 15 Закона Грузии «О международной защите». Основания для предоставления статуса беженца
1. Статус беженца присваивается иностранным гражданам или лицам без гражданства, находящимся за пределами территории страны происхождения, имеющим обоснованные опасения, что они могут стать жертвой преследований по признаку расы, религии, национальности, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений, не могущим или не желающим, исходя из опасений, вернуться в страну своего происхождения или пользоваться покровительством этой страны.
Несмотря на очевидность угрозы для Дмитриевского, миграционная служба пришла к выводу, что при возвращении в Россию Дмитриевский не окажется под реальной угрозой серьезного вреда. Следовательно, ему не требуется гуманитарная защита, так как ему не угрожают опасности, предусмотренные пунктами части 3 статьи 32 Закона Грузии «О международной защите».
Часть 3 статьи 32 Закона Грузии «О международной защите».
Серьезным вредом являются:
а) смертный приговор в отношении лица или угроза применения к нему смертной казни; б) пытки, нечеловеческое и оскорбляющее достоинство обращение или наказание, применявшееся к лицу в стране происхождения; в) серьезная индивидуальная угроза жизни лица ввиду беспорядочного насилия, международного или внутреннего вооруженного конфликта или массовых нарушений прав человека.
Дмитриевский ожидал отказа, но сама формулировка решения его поразила:
«Я все-таки ожидал, что напишут, что недостаточно доказательств опасности или что я представляю угрозу для национальной безопасности. Я ожидал вот какой-то такой, извините за выражение, подлянки, но в данном случае вот прямо в лоб, на голубом глазу мне они это написали. Я как увидел, так рот открыл, что в России не существует ни международного, ни внутреннего конфликта и массовых нарушений прав человека. Понятно, что есть резолюции Генеральной Ассамблеи ООН относительно агрессивной войны России против Украины, есть очевидный факт, что война идет в том числе и на территории России. Например, в Курской области, я уж не говорю про атаки дронов. МВД Грузии не видят войны, ну что это такое? Ну и нарушение прав человека тоже, есть доклады, где черным по белому написано про широкомасштабные систематические нарушения, особенно оппозиции, критиков режима, особенно которые выступают против войны. По-моему, все это совершенно ясно».
Читайте также Ренато Боррайо Серрано:«Отношение было как к преступнику»
В качестве обоснования отказа к решению была прикреплена ссылка на проект «Верховенство права в вооруженных конфликтах» Женевской академии международного гуманитарного права и прав человека. При этом было подчеркнуто, что сайт был просмотрен 4 декабря 2024 года.
По состоянию на 7 января 2025 года, на сайте указана следующая информация, которая не претерпела изменений за последний месяц:
«Россия участвует в немеждународных вооруженных конфликтах в Сирии, международном вооруженном конфликте с Украиной, а также в ряде военных оккупаций, а именно в оккупации Крыма и других регионов Украины, в оккупациях Южной Осетии и Абхазии в Грузии, а также в оккупации Приднестровья в Молдове».
Дмитриевский говорит: «Это как написать Бога нет, поставить сносочку и сослаться на Евангелие от Иоанна, глава 1. Я не понимаю, что это такое! Это либо раздолбайство вот такое подчеркнутое, мол, напишем какую-нибудь фигню. Либо это такое вот сознательное пренебрежение, мол, давай-ка мы вот плюнем им в лицо, чтобы было прямо, и что они нам сделают?»
Сегодня военные действия России против Украины ведутся не только за пределами РФ, но и на ее территории, включая Курскую область и атаки дронов в других городах страны. Согласно международному праву, вооруженный конфликт существует, если фактически ведутся военные действия, независимо от официального признания или статуса конфликта. Спецдокладчик ООН по вопросу о положении в области прав человека в России Мариана Кацарова подчеркивала, что систематические нарушения государством прав человека являются частью стратегии по установлению контроля над всеми сферами жизни и подавлению инакомыслия по отношению к агрессивной политике ведения войны.
Читайте также ООН: Война РФ против Украины привела к страшным жертвам
Все вышеперечисленное, по словам Дмитриевского, противоречит версии миграционной службы, в которой утверждается, что в России не фиксируются ни международные, ни внутренние вооруженные конфликты.
У правозащитника есть месяц для обжалования решения, и он намерен пройти через две судебные инстанции.
«Я, конечно, понимаю, что все будет зависеть от того, как политический кризис в Грузии разрешится, потому что я думаю, если Иванишвили и вся его команда останутся во власти, то очень боюсь, что и судебные решения будут примерно такие же: что в России войны нет, и вообще там все прекрасно. Хотя я могу ошибаться. Чего сейчас ждать – не очень понимаю. И, конечно, если здесь будет так же, как в России, а судя по тому, какие законы принимаются – то да, тут, конечно, большой вопрос, можно ли это будет назвать убежищем. Но я решил идти до конца».
33 года задержаний
Статус беженца, согласно статье 15 Закона Грузии «О международной защите», присваивается иностранцам или лицам без гражданства, которые находятся за пределами своей страны и обоснованно боятся преследования по признаку расы, религии, национальности, социальной группы или политических убеждений. Это касается и тех, кто не может или не хочет вернуться домой из-за этих опасений.
Преследование, согласно статье 32, является настолько серьезным или повторяющимся, что представляет собой нарушение основных прав человека или совокупность действий, нарушающих эти права. Преследование может проявляться в виде насилия, дискриминационных правовых, административных или судебных актов, а также в виде непропорционального или дискриминационного уголовного преследования и наказания.
Дмитриевский, исходя из своей биографии и деятельности, считает, что соответствует критериям, необходимым для получения международной защиты.
Свою правозащитную деятельность Станислав Дмитриевский начал еще в СССР. В 1989 году он был арестован за участие в первомайской демонстрации с баннером «Бойня в Тбилиси – это геноцид», которая была посвящена трагическим событиям 9 апреля на проспекте Руставели.
«9 апреля всех шокировало. Слово Тбилиси было нарицательным. После 9 апреля оно ассоциировалось с этим побоищем, с чем-то ужасным, и с тем, что произошла какая-то совершенно дикая несправедливость. Несколько организаций решили провести первомайское шествие, но под демократическими лозунгами. Это был не единственный лозунг, но самый большой баннер у нас был про бойню Тбилиси, про то, что это геноцид. Мы тогда были не очень хорошими юристами, термин геноцид не понимали, но вот нравственную оценку, я считаю, тогда дали верно. И, кстати, этот лозунг у нас первым и отобрали».
С тех пор он неоднократно подвергался задержаниям и арестам со стороны сначала советской, а затем российской милиции, и судилищам за участие в мирных акциях протеста.
В 2000 году, во время Второй чеченской войны, Дмитриевский стал соучредителем «Общества российско-чеченской дружбы» – правозащитной группы, которая документировала нарушения законов войны и прав человека в Чечне. Он неоднократно выезжал в Чечню, публиковал результаты своих исследований и другую информацию о ситуации в регионе как в интернете, так и в газете «Правозащита», которую он основал. Из-за публикаций в газете в 2006 году был признан виновным по политически мотивированному обвинению в «возбуждении ненависти либо вражды», и приговорен к двум годам лишения свободы условно.
Материалы касались военных преступлений российских солдат, призывов к прекращению войны и предложений о мирном урегулировании конфликта от руководства Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ). В частности, была опубликована речь президента Аслана Масхадова, осуждавшая Путина за военные преступления, а также обращение председателя правительства ЧРИ в изгнании Ахмеда Закаева с призывом не поддерживать Путина на выборах.
«Я расценил уголовное преследование и другие формы давления как попытку путинского режима запугать независимые СМИ и ограничить доступ российского общества к информации. Я максимально использовал суд в качестве трибуны не только для своей юридической защиты, но и для продвижения идей прав человека и мирного урегулирования в Чечне. В мою поддержку выступили Европейский парламент, Amnesty International, другие международные и российские НПО».
Спустя годы Дмитриевский добился справедливости в Европейском суде по правам человека: инстанция признала нарушение Россией права на свободу выражения мнения, гарантированное статьей 10 Европейской конвенции о правах человека.
На протяжении многих лет Дмитриевский сталкивался с угрозами и произвольными задержаниями из-за своей правозащитной деятельности, подвергался атакам со стороны людей, связанных с правительством.
В 2008 году, после вторжения российских войск в Грузию, Дмитриевский из-за условного срока не смог поехать документировать войну, но туда отправились его коллеги. Дмитриевский же подписал открытое обращение вместе с другими правозащитниками, требуя немедленного прекращения агрессии и призывая международные организации рассмотреть санкции против России, включая исключение из «большой восьмерки». В ответ на это неизвестные разбили окно его дома кирпичом, покрытым оранжевой краской, а на стенах и двери появились свастики и оскорбительные надписи. С 2008 по 2012 год Дмитриевский стал жертвой десятка подобных нападений.
После 2014 года он открыто осуждал российское вторжение в Украину и регулярно критиковал внутренние репрессии в России через соцсети. С началом полномасштабного вторжения в Украину в феврале 2022 года были приняты законы о военной цензуре, и людей начали сажать за посты, похожие на те, что публиковал Дмитриевский, на несколько лет. Однако, несмотря на угрозы, он продолжал писать.
Сотрудники прокуратуры его родного города не раз интересовались у Дмитриевского, когда он еще жил в России, почему он до сих пор добровольно не уехал из страны.
«Этот вопрос так меня разозлил, что я ответил однажды: «Мне отсюда вам вредить удобнее». Сотрудница прокуратуры обиделась. А я ей сказал: «Что за хамский вопрос? Я здесь родился, здесь живу, и это моя родина». <...>. Я всегда считал, что бороться за свободу нужно в своей собственной стране».
Но теперь, как убежден сам правозащитник, этой возможности он лишился. В этом уверены и представители таких организаций, как Human Rights Watch, «Мемориал», «Центр гражданских свобод» и «Фонд Рондели». Они считают, что возвращение Дмитриевского в Россию приведет к его немедленному аресту.
Дмитриевский – один из немногих россиян, кто занимается документированием преступлений вооруженных сил РФ. Сегодня он возглавляет российскую программу в информационном центре Натальи Эстемировой, который под эгидой Норвежского Хельсинкского комитета борется за международное правосудие и преследование военных преступников. Работа Дмитриевского сегодня в России может быть расценена как государственная измена.