В Южной Осетии обсуждают открытие консервного завода. Местные эксперты не разделяют оптимизма властей по поводу открытия новых производственных мощностей в республике, где нет сырья для переработки.
На открытие завода, предполагающего создание более 200 рабочих мест, приехал заместитель министра экономического развития РФ Дмитрий Вольвач.
Алан Гаглоев и Дмитрий Вольвач
«Когда мы летом здесь были, я видел, как налаживались эти линии. То есть было сразу понятно, что это не просто сбор и хранение продукции, но еще и ее переработка, и сразу с уникальным ассортиментом, брендом. То есть это действительно сложно с точки зрения бизнеса и технологий», – сказал заместитель министра.
Местные медиа отнеслись к новости с куда меньшим оптимизмом.
Телеграм-канал БОНВ[Ӕ]РНОН назвал строительство консервного завода дорогостоящей «авантюрой»:
«Возникает вопрос, что же будет производить этот консервный завод, если в Южной Осетии нет собственной сельскохозяйственной продукции? Государственные СМИ уже сообщили о выпуске клубничных и персиковых компотов, но все это делается из привозного сырья. Насколько же эта продукция будет конкурентоспособной на рынке? Стоит отметить, что точно такую же продукцию производят в Краснодарском крае, Ставрополье и Армении, где есть собственные сады, поля и плантации. А тут Гаглоев, не имея даже огорода, решил Приским консервным заводом завоевать весь российский рынок».
В Южной Осетии после развала Советского Союза традиционно не занимались товарным овощеводством. Большая часть местных угодий – это горные пастбища, поэтому животноводство и производство сыра стало основой местного сельхозпроизводства. Все остальное – часть приусадебного хозяйства для обеспечения семьи овощами и фруктами. Подтверждение этому – местный рынок. Мясо и сыры – югоосетинские. Даже на фоне опустевших деревень оставшиеся селяне обеспечивают республику мясом и сыром. Зато зелень, овощи и фрукты – привозные.
Читайте также Импортозамещение по-югоосетинскиМестный зеленый рынок в постсоветской Южной Осетии наполняли марнеульские овощники. По прикидкам местных экспертов, примерно 80% зеленой продукции завозилось через Ленингорский район. Осенью 2019 года границу с Грузией закрыли, цены на овощи поползли вверх, но даже тогда очевидная ниша, возникшая на рынке из-за перебоев со снабжением, не сподвигла местных селян заняться товарным овощеводством. То же касается и садоводства. Товарным производством яблок занимались в основном в грузинских селах. В одичавших садах и поныне многие цхинвальские семьи запасаются яблоками. Они уже явно не товарного вида, зато «без химии» – экологически чистый продукт.
Местные спикеры указывают, что власти пытаются развивать сельское хозяйство как бы с конца. Они строят переработку, не имея производства сырья, полагая, что оно неминуемо появится вслед за возможностью сбыта. Этот принцип не работает, потому что на селе нет предпринимателя, способного наращивать производство.
Процесс развития сельского хозяйства предполагает долгосрочные партнерские отношения крестьянина и государства. Это не только господдержка, но и просвещение, внедрение нового опыта и технологий.
Увы, местное чиновничество в принципе не видит в человеке труда ни партнера, ни объекта для инвестиций. Вместо этого действует принцип освоения бюджетных средств – отчитаться и забыть.
Читайте также Льготное кредитование: как выжить малому бизнесуЭто наиболее заметно по истории с завезенными в бытность Леонида Тибилова телятами мясной калмыцкой породы. Фермеры, не знакомые с новой для них породой, стали передерживать их на откорме – вместо того, чтобы забивать их до года, держали до двух-трех лет, как всегда поступали с местным низкопродуктивным скотом. Повзрослевшее животное (старше года) меньше прибавляет в весе, соответственно, уменьшается выход кормов, и производство становится нерентабельным. В результате крестьяне разочаровались и пустили завезенную породу под нож. Местные эксперты считают, что чиновники к программе по развитию животноводства подошли формально, как к освоению бюджетных средств, поэтому и закончилась она ничем. Если бы программа сопровождалась просветительской работой на селе, какими-то обучающими тренингами, то и результаты могли быть совсем другими.
Читайте также Винительный падежПо мнению председателя объединения югоосетинских предпринимателей «Фарн» Альберта Валиева, в республике хватает предпринимателей, способных написать реалистичные проекты и претворить их в жизнь, но, увы, они отсеиваются на первом цхинвальском конкурсе проектов. Приведем отрывок из интервью Альберта Валиева «Эху Кавказа» в январе 2023 года:
«Еще во время Леонида Тибилова предприниматели предлагали хорошие реалистичные проекты, относительно небольшие в десять-тридцать миллионов рублей, но их выкинули из конкурса и запихнули вместо них какие-то огромные по нашим масштабам проекты. Ни один из них в итоге не заработал. И до них во время Эдуарда Кокойты правительство пробило в Москве проект стоимостью четыреста миллионов рублей – строительство животноводческой фермы на тысячу голов КРС. Хотя изначально было ясно, что ферма не заработает, впрочем, как и в случае с другими многомиллионными проектами, но чиновников это не очень беспокоило, их интересовал сам процесс освоения средств. Мы, предпринимательское сообщество, тогда обращали на это внимание правительства, но на принятие решений мы повлиять не могли. Естественно, когда эти крупные проекты остались нереализованными, инвестиционное агентство приостановило выдачу кредитов. И вот сейчас власти пытаются реанимировать льготное бюджетное кредитование».
Читайте также «Кто в такой ситуации не уедет жить в город?»На «прорывной проект» развития сельского хозяйства, строительство животноводческого комплексе в селении Авнев Знаурского района, у местных селян отобрали полторы тысячи гектаров земли, в том числе 500 га пашни.
Планы тогда строили масштабные: создать племенное молочное животноводство. Смешать импортных дойных коров с местными и таким образом довести их продуктивность до девяти-десяти тысяч литров молока в год!
В животноводческий комплекс вбухали почти полмиллиарда рублей, до ума так и не довели, зато четыре деревни оставили без земельных угодий.
Читайте также Право рода против права инвестораНе дождавшись роста поголовья, власти затеяли строительство мясокомбината. Как будто на местном рынке возникли излишки мяса и появилась нужда в его переработке. Мясокомбинат открывали с не меньшей помпой, чем консервный завод, он проработал пару месяцев на привозном мясе и затих…
Читайте также Оторвать с мясом. Дубль триПримерно та же судьба, убеждены местные предприниматели, грозит и консервному заводу.
Его производственная мощность составляет порядка 20 тонн в сутки. Он сможет перерабатывать отбраковку или нереализованную часть яблочного производства югоосетинского филиала российской компании «Южный сад», пока единственного успешного сельхозпроекта в республике. Это в лучшем случае пара месяцев в году.
Под нужды завода в селении Галуанта Цхинвальского района посадили кабачки с расчетом на урожай в 500 тонн, но, как утверждают местные источники, урожай получился не ахти, часть продукции сгнила в поле. В любом случае, 500 тонн – это еще месяц работы. Всего местной продукции набирается на один квартал.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Мы не разглашаем имена авторов этой публикации из-за угрозы уголовного преследования по закону о нежелательных организациях в России