На шестьдесят первом году жизни в Праге после тяжелой продолжительной болезни скончался Петр Вайль – писатель, журналист, главный редактор Русской службы Радио Свобода.
Я считаю Петра Вайля в том числе и кавказским писателем. У него нет отдельных книг об этом крае; во время своих телевизионных путешествий он так и не доехал до Кавказа, несмотря на то, что побывал почти во всех экзотических местах планеты. Но Кавказ Пётр любил и старался его понять во время своих краткосрочных приездов в Грузию, Чечню, Ингушетию, Осетию.
Думаю, что Кавказ Пётр понимал очень хорошо. Иначе он не написал бы с таким знанием местного колорита главу «Ермоловский камень» в книге «Карта Родины». Эта глава рождалась на моих глазах. Мы, группа журналистов Радио Свобода, приехали на два дня в Северную Осетию. Половину времени провели в соседних с Владикавказом горных ущельях – Кобанском и Дарьяльском. Отправляться туда сразу после шестичасового полёта (а мы именно столько были в воздухе) хотелось не всем. Может быть и мне в том числе не очень хотелось – я там бывал уж очень много раз. Но Петя не мог усидеть во Владикавказе. И все, повинуясь его неутомимости и любознательности, помчались за ним в осетинские ущелья. Петю интересовало всё: исторические памятники, названия рек, местные традиции, почему в сентябре во Владикавказе чуть ли не жара, а в тридцати минутах езды от города нужно надевать плащь.
В главе «Ермоловский камень» эту поездку он описал блестяще. Кстати, и на знаменитый Ермоловский камень – самый большой валун Европы - он взобрался быстрее своих более молодых спутников. Несмотря на то, что к этому камню, как оказалось, нельзя было подходить даже близко. Об этом нам рассказали пограничники, подбежавшие с автоматами – знаменитый памятник природы оказался в пограничной и особо охраняемой зоне. Уж как-то мы с ними договорились, убедили, что не нарушители границы, а любопытные журналисты.
Кстати, через какое-то время камень был исключен из объектов пограничный зоны и широкий доступ к нему возобновился. Я не исключаю, что приезд Петра Вайла и повлиял на это решение. Возможно, пограничники поняли, что столь представительный белобородый человек не будет зря влезать на какой-то валун в ущелье. Для меня этот памятник природы уже больше Вайлевский камень, чем Ермоловский.
Я считаю Петра Вайля в том числе и кавказским писателем. У него нет отдельных книг об этом крае; во время своих телевизионных путешествий он так и не доехал до Кавказа, несмотря на то, что побывал почти во всех экзотических местах планеты. Но Кавказ Пётр любил и старался его понять во время своих краткосрочных приездов в Грузию, Чечню, Ингушетию, Осетию.
Думаю, что Кавказ Пётр понимал очень хорошо. Иначе он не написал бы с таким знанием местного колорита главу «Ермоловский камень» в книге «Карта Родины». Эта глава рождалась на моих глазах. Мы, группа журналистов Радио Свобода, приехали на два дня в Северную Осетию. Половину времени провели в соседних с Владикавказом горных ущельях – Кобанском и Дарьяльском. Отправляться туда сразу после шестичасового полёта (а мы именно столько были в воздухе) хотелось не всем. Может быть и мне в том числе не очень хотелось – я там бывал уж очень много раз. Но Петя не мог усидеть во Владикавказе. И все, повинуясь его неутомимости и любознательности, помчались за ним в осетинские ущелья. Петю интересовало всё: исторические памятники, названия рек, местные традиции, почему в сентябре во Владикавказе чуть ли не жара, а в тридцати минутах езды от города нужно надевать плащь.
В главе «Ермоловский камень» эту поездку он описал блестяще. Кстати, и на знаменитый Ермоловский камень – самый большой валун Европы - он взобрался быстрее своих более молодых спутников. Несмотря на то, что к этому камню, как оказалось, нельзя было подходить даже близко. Об этом нам рассказали пограничники, подбежавшие с автоматами – знаменитый памятник природы оказался в пограничной и особо охраняемой зоне. Уж как-то мы с ними договорились, убедили, что не нарушители границы, а любопытные журналисты.
Кстати, через какое-то время камень был исключен из объектов пограничный зоны и широкий доступ к нему возобновился. Я не исключаю, что приезд Петра Вайла и повлиял на это решение. Возможно, пограничники поняли, что столь представительный белобородый человек не будет зря влезать на какой-то валун в ущелье. Для меня этот памятник природы уже больше Вайлевский камень, чем Ермоловский.
