СУХУМИ -- Главный редактор “Эхо Кавказа” Андрей Бабицкий беседует прошедших выборах в Абхазии со Станиславом Лакоба, известным абхазским политиком и общественным деятелем, бывшим секретарем безопасности самопровозглашенной республики.
Андрей Бабицкий: Итоги этих выборов многим кажутся неожиданными. Такая убедительная победа Багапша, при том что никаких грандиозных социальных свершений за время его президенства не было. За что проголосовали люди?
Станислав Лакоба: Я думаю, здесь несколько обстоятельств сыграли решающую роль. То что нынешняя власть-она как бы знакома и общество знает возможности этих людей. Второй момент- это то, что среди оппозиции не было достаточно яркой личности. Были либо известные люди, либо новые люди, которые себя совсем никак не проявили и оказались недостаточно харизматичными лидерами. Люди решили, что пусть будет известная группа людей, нежели неизвестная группа, которая неизвестно какими экспериментами будет заниматься.
Учитывая, что наше общество- достаточно консервативное, оно сделало именно этот выбор. И неожиданность в этом присутствовала, потому что думали, что при столь большой фрагментации голоса могут разойтись и действующая власть может не набрать необходимого количества голосов в первом туре. Но произошло обратное, так как у оппозиции не было единого лидера и многим людям, в принципе, было все равно, за кого голосовать. Среди оппозиции им мало что говорили эти люди, за исключением может быть Рауля Хаджимба, который набрал наибольшее количество голосов.
Бабицкий: Во время предвыборной кампании был элемент, акцентировавшийся во всяких предвыборных заявлениях, это близость кандидатов к России. Можно сказать, что и близость к России она в значительной мере повлияла на выбор людей?
Лакоба: Можно говорить, в определенной степени, но, может быть, не ко всем категориям граждан это применимо. Но более чувствительные к этой теме-это русскоязычные граждане и армянское население, для которого немаловажна более тесная связь с Россией и меньше проявлений местного патриотизма.
Бабицкий: Я слышал от разных кандидатов упреки в адрес Багапша в том, что он принимает что-то вроде внешнего управления над Абхазией со стороны России и не очень склонен отстаивать собственно абхазские интересы. Эти упреки справедливы?
Лакоба: Пока недостаточно оснований для того, чтобы говорить об этом. Это было бы не совсем верно и справедливо. Я знаю о некоторых моментах, когда он отстаивал на самом деле позиции Абхазии там. Нельзя сказать, чтобы он был прямо такой внешний управляющий, который ничего не решает. Я думаю, что это- заблуждение, во всяком случае на сегодняшний день это не так. Он может тоже ставить какие-то условия.
Бабицкий: Есть ли в будущем такая опасность диффузии российских управленческих технологий, российского политического режима. При том, что 60 процентов абхазского бюджета составляют российские деньги, надо полагать, что России не сложно свое влияние оказывать на внутренюю жизнь Абхазии.
Лакоба: Мое личное впечатление, то что в руководстве России есть люди, которые не хотели бы перенести российские образцы на абхазскую почву. Потому что они хотели бы иметь что-то вроде внутренней заграницы, чтобы самим в какой-то мере отдохнуть от того, что происходит в самой России. Не случайно, как-то, перед визитом в Абхазию Владимир Путин заявил о том, что отношения между Россией и Абхазией могут быть как между Монако и Францией. Это-яркое, емкое и образное представление того, что российская власть хотела бы видеть в Абхазии. Я не думаю, что они хотели бы видеть здесь каке-то маленькое издание, в виде миниатюрной книжки, второй России. Наоборот, они хотели бы здесь иметь хорошие курорты, достойную экологию и по возможности сохранить абхазский колорит.
Бабицкий: Пять следующих лет Багапша у власти, это-полное сохранение и логики развития нынешнего политического режима и эта неспешная, на мой вкус, очень советская управленческая манера. Или все таки жизнь заставит пойти на какие-то реформы.
Лакоба: Вы правы, что во многом это напоминает, к сожалению, советский период, и, как неоднократно об этом писали, 70-х годов прошлого столетия не в лучшей своей форме. Главное-это не выборы, которые состоялись, а то, что будет после выборов. Этот вопрос задают себе очень многие люди. Если все останется, как было на протяжении вот этих лет, нужно двигаться вперед, нужны новые технологии и кадры. Нужно провести обновление, избавиться от партийного и в какой-то мере советского аппарата. Но насколько способны будут эти люди решить эту проблему, я не знаю. Здесь я бы поставил не вопрос, но многоточие. Я не вижу там пока таких людей, которые могли бы осуществить эту программу и эту реформу. Самое опасное- если стагнация такого рода будет продолжаться.
Андрей Бабицкий: Итоги этих выборов многим кажутся неожиданными. Такая убедительная победа Багапша, при том что никаких грандиозных социальных свершений за время его президенства не было. За что проголосовали люди?
Станислав Лакоба: Я думаю, здесь несколько обстоятельств сыграли решающую роль. То что нынешняя власть-она как бы знакома и общество знает возможности этих людей. Второй момент- это то, что среди оппозиции не было достаточно яркой личности. Были либо известные люди, либо новые люди, которые себя совсем никак не проявили и оказались недостаточно харизматичными лидерами. Люди решили, что пусть будет известная группа людей, нежели неизвестная группа, которая неизвестно какими экспериментами будет заниматься.
Учитывая, что наше общество- достаточно консервативное, оно сделало именно этот выбор. И неожиданность в этом присутствовала, потому что думали, что при столь большой фрагментации голоса могут разойтись и действующая власть может не набрать необходимого количества голосов в первом туре. Но произошло обратное, так как у оппозиции не было единого лидера и многим людям, в принципе, было все равно, за кого голосовать. Среди оппозиции им мало что говорили эти люди, за исключением может быть Рауля Хаджимба, который набрал наибольшее количество голосов.
Бабицкий: Во время предвыборной кампании был элемент, акцентировавшийся во всяких предвыборных заявлениях, это близость кандидатов к России. Можно сказать, что и близость к России она в значительной мере повлияла на выбор людей?
Лакоба: Можно говорить, в определенной степени, но, может быть, не ко всем категориям граждан это применимо. Но более чувствительные к этой теме-это русскоязычные граждане и армянское население, для которого немаловажна более тесная связь с Россией и меньше проявлений местного патриотизма.
Бабицкий: Я слышал от разных кандидатов упреки в адрес Багапша в том, что он принимает что-то вроде внешнего управления над Абхазией со стороны России и не очень склонен отстаивать собственно абхазские интересы. Эти упреки справедливы?
Лакоба: Пока недостаточно оснований для того, чтобы говорить об этом. Это было бы не совсем верно и справедливо. Я знаю о некоторых моментах, когда он отстаивал на самом деле позиции Абхазии там. Нельзя сказать, чтобы он был прямо такой внешний управляющий, который ничего не решает. Я думаю, что это- заблуждение, во всяком случае на сегодняшний день это не так. Он может тоже ставить какие-то условия.
Бабицкий: Есть ли в будущем такая опасность диффузии российских управленческих технологий, российского политического режима. При том, что 60 процентов абхазского бюджета составляют российские деньги, надо полагать, что России не сложно свое влияние оказывать на внутренюю жизнь Абхазии.
Лакоба: Мое личное впечатление, то что в руководстве России есть люди, которые не хотели бы перенести российские образцы на абхазскую почву. Потому что они хотели бы иметь что-то вроде внутренней заграницы, чтобы самим в какой-то мере отдохнуть от того, что происходит в самой России. Не случайно, как-то, перед визитом в Абхазию Владимир Путин заявил о том, что отношения между Россией и Абхазией могут быть как между Монако и Францией. Это-яркое, емкое и образное представление того, что российская власть хотела бы видеть в Абхазии. Я не думаю, что они хотели бы видеть здесь каке-то маленькое издание, в виде миниатюрной книжки, второй России. Наоборот, они хотели бы здесь иметь хорошие курорты, достойную экологию и по возможности сохранить абхазский колорит.
Бабицкий: Пять следующих лет Багапша у власти, это-полное сохранение и логики развития нынешнего политического режима и эта неспешная, на мой вкус, очень советская управленческая манера. Или все таки жизнь заставит пойти на какие-то реформы.
Лакоба: Вы правы, что во многом это напоминает, к сожалению, советский период, и, как неоднократно об этом писали, 70-х годов прошлого столетия не в лучшей своей форме. Главное-это не выборы, которые состоялись, а то, что будет после выборов. Этот вопрос задают себе очень многие люди. Если все останется, как было на протяжении вот этих лет, нужно двигаться вперед, нужны новые технологии и кадры. Нужно провести обновление, избавиться от партийного и в какой-то мере советского аппарата. Но насколько способны будут эти люди решить эту проблему, я не знаю. Здесь я бы поставил не вопрос, но многоточие. Я не вижу там пока таких людей, которые могли бы осуществить эту программу и эту реформу. Самое опасное- если стагнация такого рода будет продолжаться.
