ПРАГА---На прошлой неделе были задержаны трое подозреваемых в убийстве главы дагестанского МВД Адильгерея Магомедтагирова. Офицер и двое прапорщиков из Ботлихской горнострелковой бригады Министерства обороны России сейчас находятся в одном из следственных изоляторов Северного Кавказа. Ситуацию комментирует главный редактор радио “Эхо Кавказа” Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Распространенная Следственным комитетом России информация о том, что убийство министра внутренних дел Дагестана Адильгерея Магомедтагирова -дело рук бывших и действующих сотрудников силовых структур выглядит абсолютно шокирующе по нескольким причинам. Скандальная история демонстрирует, насколько высока степень внутренних разногласий, но, самое главное, нелояльность в силовых структурах Дагестана.
Если высшие военные чины, рядовые сотрудники милиции способны не то, чтобы организовать, а даже помыслить себе возможность убийства чиновника столь высокого ранга, то значит в их сознании разрушена иерархия, фиксирующая порядок подчинения и соотношения уровней реальности снизу-вверх.
В пределах традиционной модели взаимоотношений расстояние от небожителя, вроде Магомедтагирова, до прапорщика является непреодолимым. В том смысле, что прапорщик не может столь радикально менять привычный ход вещей. Это не его уровень ответственности. Если же он воспринимает министра внутренних дел как рядового смертного, убийство которого поступок возможный или даже обыденный, то значит в ментальном пространстве прапорщика опрокинут авторитет государства. Но в этом случае под угрозой оказывается гораздо более обширный круг должностных лиц, чем отдельно взятый министр.
Президент Дагестана- фигура прописанная на том же этаже власти. Разница между двуми руководителями не принципиальна. И если прапорщик готов поднять руку на министра, очень скоро в списке потенциальных обьектов покушения он может добраться и до президента республики.
Прапорщик в этой истории собирательный персонаж. Поскольку если бы речь шла об отдельном человеке, его случай можно было бы отнести к разряду исключительных. Дескать, речь о гоголевском персонаже, у которого отняли очередную шинель, и у него, что называется, сорвало все гайки. Проблема однако в том, что в убийстве Магомедтагирова принимала участие группа совсем не безумцев, а именно обычных рядовых военнослужащих. Покушение было тщательно спланировано и очень профессионально осуществлено. Преступники вели себя так, как если бы убивали какого-нибудь среднего руки бизнесмена в рамках обыденной криминальной операции. Это вполне системный подход, дающий представление о том, что общество сегодня считает оправданным в сфере криминальной активности.
В связи с этим стоит вспомнить недавний эпизод в Нижегородской области, где в течение нескольких дней длился мордобой между рядовыми гражданами и сотрудниками милиции. При этом граждане наотрез отказывались видеть в милиционерах представителей власти и лупили их просто как обнаглевших, распоясавшихся чужаков. Так что, возможно, дагестанская история отнюдь не локальна. А тенденция отказывать во всяком уважении человеку в погонах и его высокому креслу становится в России частью переписываемого на ходу общественного договора.
Андрей Бабицкий: Распространенная Следственным комитетом России информация о том, что убийство министра внутренних дел Дагестана Адильгерея Магомедтагирова -дело рук бывших и действующих сотрудников силовых структур выглядит абсолютно шокирующе по нескольким причинам. Скандальная история демонстрирует, насколько высока степень внутренних разногласий, но, самое главное, нелояльность в силовых структурах Дагестана.
Если высшие военные чины, рядовые сотрудники милиции способны не то, чтобы организовать, а даже помыслить себе возможность убийства чиновника столь высокого ранга, то значит в их сознании разрушена иерархия, фиксирующая порядок подчинения и соотношения уровней реальности снизу-вверх.
В пределах традиционной модели взаимоотношений расстояние от небожителя, вроде Магомедтагирова, до прапорщика является непреодолимым. В том смысле, что прапорщик не может столь радикально менять привычный ход вещей. Это не его уровень ответственности. Если же он воспринимает министра внутренних дел как рядового смертного, убийство которого поступок возможный или даже обыденный, то значит в ментальном пространстве прапорщика опрокинут авторитет государства. Но в этом случае под угрозой оказывается гораздо более обширный круг должностных лиц, чем отдельно взятый министр.
Президент Дагестана- фигура прописанная на том же этаже власти. Разница между двуми руководителями не принципиальна. И если прапорщик готов поднять руку на министра, очень скоро в списке потенциальных обьектов покушения он может добраться и до президента республики.
Прапорщик в этой истории собирательный персонаж. Поскольку если бы речь шла об отдельном человеке, его случай можно было бы отнести к разряду исключительных. Дескать, речь о гоголевском персонаже, у которого отняли очередную шинель, и у него, что называется, сорвало все гайки. Проблема однако в том, что в убийстве Магомедтагирова принимала участие группа совсем не безумцев, а именно обычных рядовых военнослужащих. Покушение было тщательно спланировано и очень профессионально осуществлено. Преступники вели себя так, как если бы убивали какого-нибудь среднего руки бизнесмена в рамках обыденной криминальной операции. Это вполне системный подход, дающий представление о том, что общество сегодня считает оправданным в сфере криминальной активности.
В связи с этим стоит вспомнить недавний эпизод в Нижегородской области, где в течение нескольких дней длился мордобой между рядовыми гражданами и сотрудниками милиции. При этом граждане наотрез отказывались видеть в милиционерах представителей власти и лупили их просто как обнаглевших, распоясавшихся чужаков. Так что, возможно, дагестанская история отнюдь не локальна. А тенденция отказывать во всяком уважении человеку в погонах и его высокому креслу становится в России частью переписываемого на ходу общественного договора.
