ПРАГА---«Де-юре о де-факто». В рубрике под таким названием мы продолжаем знакомится с мнениями экспертов о том, почему ни одна из постсоветских республик (за исключением России) в течение двух лет не признала независимость Абхазии и Южной Осетии. В прошлых выпусках нашей программы мы познакомились с аргументами наших собеседников из Белоруссии и Казахстана. Сегодня поговорим о позиции властей Армении в этом вопросе.
Руководители России по разному называют Армению. Вице-премьер Сергей Иванов говорил, что Армения – главный стратегический партнер Москвы, спикер Госдумы Борис Грызлов назвал Армению в дни своего ереванского визита российским форпостом на Южном Кавказе. Так или иначе, но между Москвой и Ереваном в постсоветское время отношения отличались особым характером. И несмотря на это, Ереван ни разу даже не пообещал (как Александр Лукашенко) признать независимость двух самопровозглашённых республик. Более того, армянские власти проигнорировали просьбу Кремля об этом. Слово армянскому политологу Александру Искандеряну:
«Конечно, просила, я думаю, просила достаточно сильно. Но почему Армения не пошла на это и не стала поддаваться этим просьбам? У Армении формально четыре соседа, но так как двое из них Армению блокируют, это Азербайджан и Турция, то остается только два соседа – Иран и Грузия. Через Грузию проходит порядка 70% армянского экспорта и импорта. Грузинские порты являются, фактически, армянскими портами. Через эти порты поступают грузы в Армению, включая российские, из Европы грузы, и вывозятся тоже через них. Таким образом, ссориться с Грузией, со своим соседом, ради интересов третьей страны – армянское руководство посчитало, что это было бы неправильным. Оба соседа Армении – проблемные. Существует формат грузино-российских отношений, сущестаует формат ирано-американских отношений. И Россия, и Америка, при этом, для Армении важнее. Армения пытается в этой ситуации выживать, не поддаваясь на различные виды давления, что и называется – комплиментаризмом, словом, которым официально называется доктрина армянской внешней политики».
Признать Абхазию и Южную Осетию Армении мешает и карабахский фактор, так считает политолог Степан Григорян.
«Представьте себе, руководство Армении признвет независимость Абхазии и Южной Осетии, а Россия не признает независимости Карабаха, или, мы признаем Абхазию и Южную Осетию, но мы же, Армения, не признаем независимости Карабаха. Вот эти взаимосвязанные узлы, конечно, не позволяют Армении свободно действовать в этой ситуации».
Но все же косовский прецедент способен повысить акции Сухуми и Цхинвали на международной арене, полагает Степан Григорян.
«Раньше нам всегда говорили, что территориальная целостность более преимущественна, чем право нации на самоопределение. А в случае с Косово мы видим обратное, то есть, это решение Гаагского суда. В отдельных случаях, оказывается, можно самоопределяться нациям. Поэтому прецедент Косово может создать какие-то новые условия. Например, если Азербайджан попытается силой решить Карабахскую проблему, тогда Армения пойдет на признание независимости Карабаха и так далее. То есть, этот прецедент с Косово, укрепляет позиции Абхазии, Нагорного Карабаха, по тому, чтобы они получили шанс на независимость».
Эксперты обращают внимание и на тот факт, что и власти самопровозглашённой НКР не признали независимость Абхазии и Южной Осетии, ограничившись в конце августа 2008 года приветствием российского признания.
Руководители России по разному называют Армению. Вице-премьер Сергей Иванов говорил, что Армения – главный стратегический партнер Москвы, спикер Госдумы Борис Грызлов назвал Армению в дни своего ереванского визита российским форпостом на Южном Кавказе. Так или иначе, но между Москвой и Ереваном в постсоветское время отношения отличались особым характером. И несмотря на это, Ереван ни разу даже не пообещал (как Александр Лукашенко) признать независимость двух самопровозглашённых республик. Более того, армянские власти проигнорировали просьбу Кремля об этом. Слово армянскому политологу Александру Искандеряну:
«Конечно, просила, я думаю, просила достаточно сильно. Но почему Армения не пошла на это и не стала поддаваться этим просьбам? У Армении формально четыре соседа, но так как двое из них Армению блокируют, это Азербайджан и Турция, то остается только два соседа – Иран и Грузия. Через Грузию проходит порядка 70% армянского экспорта и импорта. Грузинские порты являются, фактически, армянскими портами. Через эти порты поступают грузы в Армению, включая российские, из Европы грузы, и вывозятся тоже через них. Таким образом, ссориться с Грузией, со своим соседом, ради интересов третьей страны – армянское руководство посчитало, что это было бы неправильным. Оба соседа Армении – проблемные. Существует формат грузино-российских отношений, сущестаует формат ирано-американских отношений. И Россия, и Америка, при этом, для Армении важнее. Армения пытается в этой ситуации выживать, не поддаваясь на различные виды давления, что и называется – комплиментаризмом, словом, которым официально называется доктрина армянской внешней политики».
Признать Абхазию и Южную Осетию Армении мешает и карабахский фактор, так считает политолог Степан Григорян.
«Представьте себе, руководство Армении признвет независимость Абхазии и Южной Осетии, а Россия не признает независимости Карабаха, или, мы признаем Абхазию и Южную Осетию, но мы же, Армения, не признаем независимости Карабаха. Вот эти взаимосвязанные узлы, конечно, не позволяют Армении свободно действовать в этой ситуации».
Но все же косовский прецедент способен повысить акции Сухуми и Цхинвали на международной арене, полагает Степан Григорян.
«Раньше нам всегда говорили, что территориальная целостность более преимущественна, чем право нации на самоопределение. А в случае с Косово мы видим обратное, то есть, это решение Гаагского суда. В отдельных случаях, оказывается, можно самоопределяться нациям. Поэтому прецедент Косово может создать какие-то новые условия. Например, если Азербайджан попытается силой решить Карабахскую проблему, тогда Армения пойдет на признание независимости Карабаха и так далее. То есть, этот прецедент с Косово, укрепляет позиции Абхазии, Нагорного Карабаха, по тому, чтобы они получили шанс на независимость».
Эксперты обращают внимание и на тот факт, что и власти самопровозглашённой НКР не признали независимость Абхазии и Южной Осетии, ограничившись в конце августа 2008 года приветствием российского признания.
