ПРАГА – Завершившееся в воскресенье в Новом Афоне Церковно-Народное собрание православных Абхазии перевело церковный кризис в самопровозглашенной республике на совершенно новую ступень. Собрание клириков и мирян приняло решение о создании Анакопийской митрополии с центром в Новом Афоне, которая будет ходатайствовать о даровании ей епископа, а затем и о получении автокефалии Абхазской церкви. Таким образом, противоборствующей стороне - отцу Виссариону (Апплиаа) и его соратникам — подан недвусмысленный сигнал: кто первый сможет добиться рукоположения епископа для Абхазии, тот и выйдет из текущего кризиса победителем. Если канонический епископ появится в Сухуми, то Анакопийская митрополия войдет в состав легитимной с православной точки зрения церковной структуры, либо наоборот.
Канонический статус Абхазии в православном мире сегодня однозначен — эта территория именуется Сухумо-Абхазской епархией в составе Грузинской Православной Церкви. С прошлого года епархия находится под непосредственным управлением грузинского патриарха Илии II. Впрочем, ни о каком реальном окормлении абхазской паствы речи нет. Грузинских священников в Абхазию не пускают, в храмах служат на русском и абхазском языках. Нет на территории Абхазии и епископа.
Церкви без епископа не бывает — это православная аксиома. Лишь путем преемства от епископов (для рукоположения необходимо минимально два епископа) к епископу осуществляется церковная жизнь. Сегодняшнее положение в Абхазии крайне двусмысленное. Есть несколько священников, рукоположенных в Грузинской Церкви, которые как бы не запрещены в служении — это, в частности, и глава неканонической Абхазской православной церкви иерей Виссарион. Есть также священники, рукоположенные Русской Православной Церковью, но их нахождение на территории Абхазии нельзя назвать законным, т.к. разрешение на служение от Грузинской церкви они не получили. Но, пока Грузинская церковь молчит, русские клирики продолжают окормлять местных верующих.
Молчание Грузинской церкви имеет объяснение и с духовной, и с политической точек зрения. Запрещение в служении сегодняшних абхазских и русских священников фактически прекратило бы всякую каноническую церковную жизнь в республике. В таких условиях православные в Абхазии либо пошли бы по пути раскола, как это сделали православные в Южной Осетии, получив епископа от греческих старостильников, либо выбрали бы путь, который сегодня, собственно, и предлагает отец Дорофей (Дбар) и его соратники. Молодые клирики и примкнувшая к ним паства хотят обратиться ко всем Православным Церквям, чтобы на Вселенском соборе решить судьбу православия в Абхазии.
Ситуация для Грузинской Церкви вовсе не так проста, как предполагают многие далекие от церкви люди в Грузии — «наша каноническая территория» и точка. Фактическая неспособность окормлять паству на земле, получившей Благую весть еще в апостольские времена, и возможность ее ухода в схизму — не пустяк. В такой ситуации решение православных иерархов может быть отнюдь не в пользу ГПЦ. Даже наличие раскола в абхазской православной среде работает против Грузинской церкви, так как демонстрирует болезнь, нуждающуюся в духовном врачевании. Именно этим можно объяснить весьма сдержанную, но обеспокоенную реакцию грузинской Патриархии, заявившей о своем болезненном отношении «к внутреннему расколу между православными абхазами».
Тут нужно учесть и нюансы межцерковного взаимодействия. Сегодняшнее Церковно-Народное собрание хочет создать церковную комиссию, которую бы возглавил представитель Константинопольского патриархата. Абхазия входит в Понтийский диоцез, первая епархия в Пицунде принадлежала к Константинопольской церкви. Но самое главное - Константинополь считает себя вправе даровать епископов, автономии и автокефалии в таких сложных ситуациях, как он сделал, к примеру, с православными Эстонии после распада СССР. В ответ РПЦ даже прекратило на время евхаристическое общение с Константинополем, но и это не смогло отменить появление Эстонской Апостольской Православной Церкви Константинопольского патриархата (которая окормляет, в основном, немногочисленных православных этнических эстонцев).
Таким образом, сегодня произошло появление очень важного вектора для православных Абхазии — на Константинополь. Существовавшие до этого надежды на Московскую патриархию тают под напором действительности. В Абхазии появляется все больше русских священников, РПЦ старается негласно взять под свой контроль храмы и монастыри, но явно не собирается делать хоть какие-то шаги по легитимации церковной жизни в Абхазии. Именно по этой причине Грузинская церковь не идет на столкновение с РПЦ — она не видит в ней угрозы целостности своей канонической территории. А сейчас, если из Константинополя последует хотя бы несколько положительных сигналов в адрес «абхазского проекта», Грузинская церковь может пойти на еще большее сближение с РПЦ, даже на ранее немыслимое — исполнить мечту Московской патриархии, передав ей Абхазию во временное окормление.
Другое дело, согласятся ли на этот очередной временный статус верующие в Абхазии?! Сегодняшнее собрание, несмотря на активное противодействие властей и духовенства, выступающего на стороне отца Виссариона, оказалось многочисленным и представительным. Практически все политические (кроме «Единой Абхазии») и общественные организации прислали своих представителей. Среди выступавших были политики, историки и общественные деятели — лидер Форума народного единства Абхазии Рауль Хаджимба, лидер Народной партии Якуб Лакоба, депутат Батал Кобахия, историки Станислав Лакоба и Денис Чачхалия, художник Адгур Дзидзария и т.д. — словом, самые видные и уважаемые люди в Абхазии.
Но самый важный сейчас вопрос — какой ответ последует из Константинопольского патриархата? Являлось ли возведение в сан архимандрита отца Дорофея в прошлом месяце митрополитом Константинопольской церкви сигналом, обозначающим намерение Вселенского престола вмешаться в решение судьбы православия в Абхазии? Судя по всему, отец Дорофей на это рассчитывает.
Канонический статус Абхазии в православном мире сегодня однозначен — эта территория именуется Сухумо-Абхазской епархией в составе Грузинской Православной Церкви. С прошлого года епархия находится под непосредственным управлением грузинского патриарха Илии II. Впрочем, ни о каком реальном окормлении абхазской паствы речи нет. Грузинских священников в Абхазию не пускают, в храмах служат на русском и абхазском языках. Нет на территории Абхазии и епископа.
Церкви без епископа не бывает — это православная аксиома. Лишь путем преемства от епископов (для рукоположения необходимо минимально два епископа) к епископу осуществляется церковная жизнь. Сегодняшнее положение в Абхазии крайне двусмысленное. Есть несколько священников, рукоположенных в Грузинской Церкви, которые как бы не запрещены в служении — это, в частности, и глава неканонической Абхазской православной церкви иерей Виссарион. Есть также священники, рукоположенные Русской Православной Церковью, но их нахождение на территории Абхазии нельзя назвать законным, т.к. разрешение на служение от Грузинской церкви они не получили. Но, пока Грузинская церковь молчит, русские клирики продолжают окормлять местных верующих.
Молчание Грузинской церкви имеет объяснение и с духовной, и с политической точек зрения. Запрещение в служении сегодняшних абхазских и русских священников фактически прекратило бы всякую каноническую церковную жизнь в республике. В таких условиях православные в Абхазии либо пошли бы по пути раскола, как это сделали православные в Южной Осетии, получив епископа от греческих старостильников, либо выбрали бы путь, который сегодня, собственно, и предлагает отец Дорофей (Дбар) и его соратники. Молодые клирики и примкнувшая к ним паства хотят обратиться ко всем Православным Церквям, чтобы на Вселенском соборе решить судьбу православия в Абхазии.
Ситуация для Грузинской Церкви вовсе не так проста, как предполагают многие далекие от церкви люди в Грузии — «наша каноническая территория» и точка. Фактическая неспособность окормлять паству на земле, получившей Благую весть еще в апостольские времена, и возможность ее ухода в схизму — не пустяк. В такой ситуации решение православных иерархов может быть отнюдь не в пользу ГПЦ. Даже наличие раскола в абхазской православной среде работает против Грузинской церкви, так как демонстрирует болезнь, нуждающуюся в духовном врачевании. Именно этим можно объяснить весьма сдержанную, но обеспокоенную реакцию грузинской Патриархии, заявившей о своем болезненном отношении «к внутреннему расколу между православными абхазами».
Тут нужно учесть и нюансы межцерковного взаимодействия. Сегодняшнее Церковно-Народное собрание хочет создать церковную комиссию, которую бы возглавил представитель Константинопольского патриархата. Абхазия входит в Понтийский диоцез, первая епархия в Пицунде принадлежала к Константинопольской церкви. Но самое главное - Константинополь считает себя вправе даровать епископов, автономии и автокефалии в таких сложных ситуациях, как он сделал, к примеру, с православными Эстонии после распада СССР. В ответ РПЦ даже прекратило на время евхаристическое общение с Константинополем, но и это не смогло отменить появление Эстонской Апостольской Православной Церкви Константинопольского патриархата (которая окормляет, в основном, немногочисленных православных этнических эстонцев).
Таким образом, сегодня произошло появление очень важного вектора для православных Абхазии — на Константинополь. Существовавшие до этого надежды на Московскую патриархию тают под напором действительности. В Абхазии появляется все больше русских священников, РПЦ старается негласно взять под свой контроль храмы и монастыри, но явно не собирается делать хоть какие-то шаги по легитимации церковной жизни в Абхазии. Именно по этой причине Грузинская церковь не идет на столкновение с РПЦ — она не видит в ней угрозы целостности своей канонической территории. А сейчас, если из Константинополя последует хотя бы несколько положительных сигналов в адрес «абхазского проекта», Грузинская церковь может пойти на еще большее сближение с РПЦ, даже на ранее немыслимое — исполнить мечту Московской патриархии, передав ей Абхазию во временное окормление.
Другое дело, согласятся ли на этот очередной временный статус верующие в Абхазии?! Сегодняшнее собрание, несмотря на активное противодействие властей и духовенства, выступающего на стороне отца Виссариона, оказалось многочисленным и представительным. Практически все политические (кроме «Единой Абхазии») и общественные организации прислали своих представителей. Среди выступавших были политики, историки и общественные деятели — лидер Форума народного единства Абхазии Рауль Хаджимба, лидер Народной партии Якуб Лакоба, депутат Батал Кобахия, историки Станислав Лакоба и Денис Чачхалия, художник Адгур Дзидзария и т.д. — словом, самые видные и уважаемые люди в Абхазии.
Но самый важный сейчас вопрос — какой ответ последует из Константинопольского патриархата? Являлось ли возведение в сан архимандрита отца Дорофея в прошлом месяце митрополитом Константинопольской церкви сигналом, обозначающим намерение Вселенского престола вмешаться в решение судьбы православия в Абхазии? Судя по всему, отец Дорофей на это рассчитывает.
