МОСКВА--Из Чечни - только хорошие новости. Хотя наша новость пришла на Кавказ из Страсбурга. И эта новость лишь часть истории, конец которой еще не дописан.
29 июля 2011 года Европейский Суд по правам человека впервые применил Правило 39 (обеспечительные меры) регламента в деле похищенного в Грозном 9 мая 2011 года Тамирлана Сулейманова.
Вообще-то, Правило 39, если его прочитать, направлено на защиту не человека, а чего-то абстрактного: «По просьбе стороны в деле или любого другого заинтересованного лица» Страсбург «может указать сторонам на предварительные меры, которые… следует принять в интересах сторон или надлежащего осуществления проводимого расследования».
Но если перевести с юридического, это значит: не допустить непоправимого. Например, выдачи человека, его депортации, экстрадиции в страну, где действует смертная казнь. Кстати, в делах об экстрадиции правозащитники регулярно и успешно используют 39-е правило, и Страсбург соглашается: «да, нельзя депортировать до нашего разбирательства».
А вот в делах о похищениях людей на Кавказе 39-е правило пытались использовать уже раз пятнадцать. Пытались добиться того, чтобы Европейский Суд потребовал: «мы защищаем жизнь человека, и надо найти этого человека, чтобы он жил». Страсбург всегда отказывал.
Другие правила – например, 40-е (срочное уведомление), - используются. И государство, приободренное из Европы, порою добивается от своих (вроде бы) служащих: «Освободите, а то неприлично как-то…» Так, за последние пару лет удалось добиться освобождения нескольких человек.
Или 41-е правило - рассмотрение в срочном порядке. Не через шесть лет, получается, а через три…
Однако вернемся к делу Тамирлана Сулейманова. 9 мая его похитили с места работы сотрудники неустановленной силовой структуры. В этот день он, как обычно, отправился на работу на техстанцию «Мустанг» на улице Кирова в Октябрьском районе Грозного. В 11:30 туда подъехали восемь вооруженных людей в черной форме на двух легковых машинах (марки и номера известны). Спросили Тамирлана. Когда тот вышел, его ударили по лицу, и он потерял сознание. Коллег Сулейманова, попытавшихся вмешаться, силовики избили. Тамирлана закинули в машину и увезли в неизвестном направлении.
До 2005 года Тамирлана не раз задерживали. Пытали. Требовали сознаться. Но ничего на него не находили. Всегда отпускали.
Потом шесть спокойных лет Тамирлан проработал на техстанции. Но 7 мая 2011 года забрали с работы – предположительно, сотрудники Старопромысловского РОВД, - пытали и требовали сознаться, что он готовил теракт на церемонии открытия спорткомплекса имени Кадырова 11 мая. Затем отпустили.
9 мая, сразу после похищения, отец Сулейманова обратился в Октябрьский РОВД, где с его слов записали обстоятельства дела. В тот же день он попытался обратиться в прокуратуру, но там его не приняли, сославшись на выходной.
10 мая Дока Сулейманов подал письменное заявление в Следственный комитет и прокуратуру, а следователи опросили свидетелей похищения на месте преступления.
16 мая отец Тамирлана обратился в представительство Правозащитного центра «Мемориал».
18 мая Следственное управление Следственного комитета по Чечне возбудило уголовное дело №49012 по статье 126 - похищение человека группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, опасного для жизни, с применением оружия.
Следователь сказал отцу Тамирлана, что на запрос уголовного розыска о принадлежности номеров автомобилей похитителей был получен ответ: таких номеров в природе не существует.
Однако отцу удалось также узнать, что к похищению мог быть причастен начальник одного из райотделов внутренних дел Чеченской Республики.
И стало ясно, что дело о похищении Тамирлана вряд ли будет расследоваться эффективно.
24 мая «Мемориал» направил в Европейский Суд жалобу от имени отца похищенного, а также запрос о применении Правила 39.
26 июля, с учетом дополнительной информации, «Мемориал» отправил еще один запрос о применении 39-го правила. Согласно новым сведениям, Сулейманов предположительно находится на «базе» Курчалоевского РОВД в селе Ялхой-Мохк.
29 июля 2011 года Европейский Суд по правам человека впервые в своей практике по Северному Кавказу применил Правило 39 регламента. Суд запросил у правительства России объяснения относительно вероятного нахождения Сулейманова на этой «базе» и, не получив исчерпывающего ответа, таки применил Правило 39. Суд указал, что необходимо обеспечить следственным органам полный доступ ко всем помещениям «базы» в селе Ялхой-Мохк. Суд указал, что необходимо принять меры, чтобы установить, содержится ли (или же содержался ли ранее) Сулейманов в этом месте.
Правительство России должно было предоставить полный отчет об исполнении этого указания суда до 2 августа 2011 года.
А вот тут наша история обрывается. Потому что нет известий о том, что следователь Следственного комитета пошел на базу в селе Ялхой-Мохк Курчалоевского района, что его туда пустили, что он нашел – или хотя бы искал – Тамирлана Сулейманова.
Впрочем, из этого района Чечни редко приходят хорошие новости.
29 июля 2011 года Европейский Суд по правам человека впервые применил Правило 39 (обеспечительные меры) регламента в деле похищенного в Грозном 9 мая 2011 года Тамирлана Сулейманова.
Вообще-то, Правило 39, если его прочитать, направлено на защиту не человека, а чего-то абстрактного: «По просьбе стороны в деле или любого другого заинтересованного лица» Страсбург «может указать сторонам на предварительные меры, которые… следует принять в интересах сторон или надлежащего осуществления проводимого расследования».
Но если перевести с юридического, это значит: не допустить непоправимого. Например, выдачи человека, его депортации, экстрадиции в страну, где действует смертная казнь. Кстати, в делах об экстрадиции правозащитники регулярно и успешно используют 39-е правило, и Страсбург соглашается: «да, нельзя депортировать до нашего разбирательства».
А вот в делах о похищениях людей на Кавказе 39-е правило пытались использовать уже раз пятнадцать. Пытались добиться того, чтобы Европейский Суд потребовал: «мы защищаем жизнь человека, и надо найти этого человека, чтобы он жил». Страсбург всегда отказывал.
Другие правила – например, 40-е (срочное уведомление), - используются. И государство, приободренное из Европы, порою добивается от своих (вроде бы) служащих: «Освободите, а то неприлично как-то…» Так, за последние пару лет удалось добиться освобождения нескольких человек.
Или 41-е правило - рассмотрение в срочном порядке. Не через шесть лет, получается, а через три…
Слушать
Однако вернемся к делу Тамирлана Сулейманова. 9 мая его похитили с места работы сотрудники неустановленной силовой структуры. В этот день он, как обычно, отправился на работу на техстанцию «Мустанг» на улице Кирова в Октябрьском районе Грозного. В 11:30 туда подъехали восемь вооруженных людей в черной форме на двух легковых машинах (марки и номера известны). Спросили Тамирлана. Когда тот вышел, его ударили по лицу, и он потерял сознание. Коллег Сулейманова, попытавшихся вмешаться, силовики избили. Тамирлана закинули в машину и увезли в неизвестном направлении.
До 2005 года Тамирлана не раз задерживали. Пытали. Требовали сознаться. Но ничего на него не находили. Всегда отпускали.
Потом шесть спокойных лет Тамирлан проработал на техстанции. Но 7 мая 2011 года забрали с работы – предположительно, сотрудники Старопромысловского РОВД, - пытали и требовали сознаться, что он готовил теракт на церемонии открытия спорткомплекса имени Кадырова 11 мая. Затем отпустили.
9 мая, сразу после похищения, отец Сулейманова обратился в Октябрьский РОВД, где с его слов записали обстоятельства дела. В тот же день он попытался обратиться в прокуратуру, но там его не приняли, сославшись на выходной.
10 мая Дока Сулейманов подал письменное заявление в Следственный комитет и прокуратуру, а следователи опросили свидетелей похищения на месте преступления.
16 мая отец Тамирлана обратился в представительство Правозащитного центра «Мемориал».
18 мая Следственное управление Следственного комитета по Чечне возбудило уголовное дело №49012 по статье 126 - похищение человека группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, опасного для жизни, с применением оружия.
Следователь сказал отцу Тамирлана, что на запрос уголовного розыска о принадлежности номеров автомобилей похитителей был получен ответ: таких номеров в природе не существует.
Однако отцу удалось также узнать, что к похищению мог быть причастен начальник одного из райотделов внутренних дел Чеченской Республики.
И стало ясно, что дело о похищении Тамирлана вряд ли будет расследоваться эффективно.
24 мая «Мемориал» направил в Европейский Суд жалобу от имени отца похищенного, а также запрос о применении Правила 39.
26 июля, с учетом дополнительной информации, «Мемориал» отправил еще один запрос о применении 39-го правила. Согласно новым сведениям, Сулейманов предположительно находится на «базе» Курчалоевского РОВД в селе Ялхой-Мохк.
29 июля 2011 года Европейский Суд по правам человека впервые в своей практике по Северному Кавказу применил Правило 39 регламента. Суд запросил у правительства России объяснения относительно вероятного нахождения Сулейманова на этой «базе» и, не получив исчерпывающего ответа, таки применил Правило 39. Суд указал, что необходимо обеспечить следственным органам полный доступ ко всем помещениям «базы» в селе Ялхой-Мохк. Суд указал, что необходимо принять меры, чтобы установить, содержится ли (или же содержался ли ранее) Сулейманов в этом месте.
Правительство России должно было предоставить полный отчет об исполнении этого указания суда до 2 августа 2011 года.
А вот тут наша история обрывается. Потому что нет известий о том, что следователь Следственного комитета пошел на базу в селе Ялхой-Мохк Курчалоевского района, что его туда пустили, что он нашел – или хотя бы искал – Тамирлана Сулейманова.
Впрочем, из этого района Чечни редко приходят хорошие новости.
