ТБИЛИСИ--- В рубрике "Гость недели" Кори Велт, замдиректора Института европейских, российских и евразийских исследований в университете Джорджа Вашингтона.
Олеся Вартанян: Недавно вы опубликовали статью, в которой высказываете мнение, что американский истеблишмент во время визита грузинского президента в Вашингтон несправедливо обошел вниманием одну важную тему - вступление России в ВТО. Как я поняла из вашей публикации, вы считаете, что соглашение, которого по этому вопросу достигли Россия и Грузия, дает возможность увеличить торговлю между двумя странами через территории самопровозглашенных республик Абхазия и Южная Осетия. А это, в конечном итоге, могло бы помочь разрешить эти конфликты. Объясните суть вашей идеи.
Кори Велт: Это соглашение никоим образом не предусматривает политического разрешения этих конфликтов. Но оно может ему способствовать. Соглашение дает возможность увеличить товарооборот между Грузией и Россией, который мог бы осуществляться через Абхазию и Южную Осетию. Если верить в то, что более интенсивные человеческие контакты и экономические связи способны дать старт политическому процессу разрешения конфликтов, то это соглашение могло бы стать важным шагом в этом направлении.
Олеся Вартанян: Предположим, что стороны решились на такое сотрудничество. Как на практике будет выглядеть торговля между Грузией и Россией через де-факто республики?
Кори Велт: Безусловно, даже сейчас Грузия ведет торговлю из Зугдиди через Абхазию. Но она несравнимо малого масштаба. Всякая торговля через эти регионы неформальная. [Подписав договор], Грузия и Россия впервые согласились придать подобного рода торговле формальный статус, внедрить процедуры, которые будут ей способствовать. Это, конечно, не означает, что на следующий же день там будет отмечен серьезный скачок объема товарооборота. Нет. Но, по крайней мере, произойдет внедрение конкретных институтов, которые помогут регулировать правила ведения торговли.
Олеся Вартанян: То есть эти регионы перестанут быть «черной дырой» в мировой торговле. Примерно такое объяснение пару месяцев назад я услышала от одного высокопоставленного европейского чиновника. Он находился в Тбилиси, чтобы как раз обсудить с грузинскими властями возможность внедрения такого механизма. Как он сказал мне тогда, эта идея не вызвала большого энтузиазма у грузинского руководства. Аргумент был таким: это может стать признаком «ползучего признания» (creeping recognition) двух де-факто республик со стороны мирового сообщества. Если предположить, что это правда, как бы вы оценили такой аргумент Тбилиси?
Кори Велт: Это отличный вопрос. Грузинские власти могут быть обеспокоены тем, что их решение будет способствовать усилению легитимности режимов в Абхазии и Южной Осетии. Можно предположить, что и российская сторона обеспокоена тем, что международная граница теперь будет перманентно пребывать под «бдительным оком» наблюдателей. Но факт остается фактом: обе стороны подписали этот довольно детальный документ.
На самом деле эти опасения, я бы сказал, эфемерные, виртуальные.
По поводу опасений России можно ответить, что число международных наблюдателей будет небольшим. Что касается Грузии, то и ее страхи не новы – они возникли много лет назад. Но на самом деле неважно, где будет расположен таможенный пункт. В конце концов, та же таможня на грузино-турецкой границе расположена не в самом Сарпи, а чуть дальше по дороге, [ведущей внутрь грузинской территории]. Так что, с этим проблемы нет. И грузинские власти с этим согласились, подписав это соглашение.
Конечно, вполне возможно, что обе стороны подписали этот договор лишь для того, чтобы сохранить лицо, и не намерены следовать пунктам документа. Как раз это и вызывает мое беспокойство. Те, кто помог достичь этого соглашения и настаивал на выгодах российского вступления в ВТО, теперь должны настоять на том, чтобы Грузия и Россия выполнили этот договор и не упустили шанс, который даст позитивный эффект.
Олеся Вартанян: Но, насколько я понимаю, американская сторона, которая, как вы пишете в вашей статье, прилежно помогала Грузии и России в достижении компромиссного варианта, не очень готова к такого рода давлению. Вы говорите, что американский и грузинский президенты в присутствии журналистов предпочли «не замечать в комнате слона», то есть, они даже и не упомянули о договоре по ВТО. Насколько Вашингтон готов к тому, чтобы подтолкнуть Тбилиси и Москву к началу прокладки торговых путей через территории самопровозглашенных республик Абхазия и Южная Осетия?
Кори Велт: Я думаю (и я пишу об этом в статье), что многие были сконцентрированы лишь на том, чтобы найти пути, которые позволили бы России получить приглашение в ВТО, а Грузии - сохранить лицо. То есть, чтобы Грузия одобрила российское вступление в ВТО, но при этом не отказалась от своих принципов. Часто представители государственной власти в Вашингтоне, да и в других местах, не очень утруждают себя продолжением работы над каким-то вопросом, если видят, что достигли главной цели. Мне кажется, что многие здесь сейчас находятся в своего рода режиме ожидания, ждут того момента, когда Россия станет фактическим членом ВТО (прим. – это случится после ратификации соглашения ВТО российской Госдумой). Но если до того времени никто не будет даже напоминать о необходимости продолжать работу в этом направлении, стороны просто решат, что все закончилось, и все цели уже достигнуты. И я этим обеспокоен.
Олеся Вартанян: Но обсуждается ли вообще эта идея в правительственных кругах в Вашингтоне?
Кори Велт: Я могу лишь предположить, что они ее обсуждают, но ничего конкретного я не знаю.
Олеся Вартанян: Недавно вы опубликовали статью, в которой высказываете мнение, что американский истеблишмент во время визита грузинского президента в Вашингтон несправедливо обошел вниманием одну важную тему - вступление России в ВТО. Как я поняла из вашей публикации, вы считаете, что соглашение, которого по этому вопросу достигли Россия и Грузия, дает возможность увеличить торговлю между двумя странами через территории самопровозглашенных республик Абхазия и Южная Осетия. А это, в конечном итоге, могло бы помочь разрешить эти конфликты. Объясните суть вашей идеи.
Кори Велт: Это соглашение никоим образом не предусматривает политического разрешения этих конфликтов. Но оно может ему способствовать. Соглашение дает возможность увеличить товарооборот между Грузией и Россией, который мог бы осуществляться через Абхазию и Южную Осетию. Если верить в то, что более интенсивные человеческие контакты и экономические связи способны дать старт политическому процессу разрешения конфликтов, то это соглашение могло бы стать важным шагом в этом направлении.
Олеся Вартанян: Предположим, что стороны решились на такое сотрудничество. Как на практике будет выглядеть торговля между Грузией и Россией через де-факто республики?
Кори Велт: Безусловно, даже сейчас Грузия ведет торговлю из Зугдиди через Абхазию. Но она несравнимо малого масштаба. Всякая торговля через эти регионы неформальная. [Подписав договор], Грузия и Россия впервые согласились придать подобного рода торговле формальный статус, внедрить процедуры, которые будут ей способствовать. Это, конечно, не означает, что на следующий же день там будет отмечен серьезный скачок объема товарооборота. Нет. Но, по крайней мере, произойдет внедрение конкретных институтов, которые помогут регулировать правила ведения торговли.
Олеся Вартанян: То есть эти регионы перестанут быть «черной дырой» в мировой торговле. Примерно такое объяснение пару месяцев назад я услышала от одного высокопоставленного европейского чиновника. Он находился в Тбилиси, чтобы как раз обсудить с грузинскими властями возможность внедрения такого механизма. Как он сказал мне тогда, эта идея не вызвала большого энтузиазма у грузинского руководства. Аргумент был таким: это может стать признаком «ползучего признания» (creeping recognition) двух де-факто республик со стороны мирового сообщества. Если предположить, что это правда, как бы вы оценили такой аргумент Тбилиси?
Кори Велт: Это отличный вопрос. Грузинские власти могут быть обеспокоены тем, что их решение будет способствовать усилению легитимности режимов в Абхазии и Южной Осетии. Можно предположить, что и российская сторона обеспокоена тем, что международная граница теперь будет перманентно пребывать под «бдительным оком» наблюдателей. Но факт остается фактом: обе стороны подписали этот довольно детальный документ.
На самом деле эти опасения, я бы сказал, эфемерные, виртуальные.
По поводу опасений России можно ответить, что число международных наблюдателей будет небольшим. Что касается Грузии, то и ее страхи не новы – они возникли много лет назад. Но на самом деле неважно, где будет расположен таможенный пункт. В конце концов, та же таможня на грузино-турецкой границе расположена не в самом Сарпи, а чуть дальше по дороге, [ведущей внутрь грузинской территории]. Так что, с этим проблемы нет. И грузинские власти с этим согласились, подписав это соглашение.
Конечно, вполне возможно, что обе стороны подписали этот договор лишь для того, чтобы сохранить лицо, и не намерены следовать пунктам документа. Как раз это и вызывает мое беспокойство. Те, кто помог достичь этого соглашения и настаивал на выгодах российского вступления в ВТО, теперь должны настоять на том, чтобы Грузия и Россия выполнили этот договор и не упустили шанс, который даст позитивный эффект.
Олеся Вартанян: Но, насколько я понимаю, американская сторона, которая, как вы пишете в вашей статье, прилежно помогала Грузии и России в достижении компромиссного варианта, не очень готова к такого рода давлению. Вы говорите, что американский и грузинский президенты в присутствии журналистов предпочли «не замечать в комнате слона», то есть, они даже и не упомянули о договоре по ВТО. Насколько Вашингтон готов к тому, чтобы подтолкнуть Тбилиси и Москву к началу прокладки торговых путей через территории самопровозглашенных республик Абхазия и Южная Осетия?
Кори Велт: Я думаю (и я пишу об этом в статье), что многие были сконцентрированы лишь на том, чтобы найти пути, которые позволили бы России получить приглашение в ВТО, а Грузии - сохранить лицо. То есть, чтобы Грузия одобрила российское вступление в ВТО, но при этом не отказалась от своих принципов. Часто представители государственной власти в Вашингтоне, да и в других местах, не очень утруждают себя продолжением работы над каким-то вопросом, если видят, что достигли главной цели. Мне кажется, что многие здесь сейчас находятся в своего рода режиме ожидания, ждут того момента, когда Россия станет фактическим членом ВТО (прим. – это случится после ратификации соглашения ВТО российской Госдумой). Но если до того времени никто не будет даже напоминать о необходимости продолжать работу в этом направлении, стороны просто решат, что все закончилось, и все цели уже достигнуты. И я этим обеспокоен.
Олеся Вартанян: Но обсуждается ли вообще эта идея в правительственных кругах в Вашингтоне?
Кори Велт: Я могу лишь предположить, что они ее обсуждают, но ничего конкретного я не знаю.
