НАЗРАНЬ---Беженцы, проживающие в местах компактного проживания на территории Ингушетии, нуждаются в помощи для решения проблемы с поиском временного жилья. Между тем республиканские власти гарантируют им фиксированную сумму для погашения арендной платы в размере 50 тысяч рублей в год, но не оказывают помощи в поисках жилья.
В представительство правозащитного центра «Мемориал» в г. Назрань обратились вынужденные переселенцы из мест компактного проживания (МКП) «Детский сад» и «Рябинка», расположенных на территории бывших детских садов в г. Карабулак.
В них проживают переселенцы из Северной Осетии и Чечни (примерно 70 семей). В своем заявлении они указывают на то, что городские власти настоятельно предлагают им до 10 апреля самостоятельно подобрать жилье, заключить договор аренды, указать реквизиты для перечисления утвержденной суммы денежных средств и освободить ныне занимаемые помещения.
В свою очередь, вынужденные переселенцы жалуются на то, что найти жилье по договору аренды практически невозможно. Денег, которые выделяются на эти цели, недостаточно, а доплачивать из своего кармана у переселенцев нет возможности. Многие из них на протяжении 20 лет проживают в условиях, несоответствующих санитарным нормам, без поддержки государства и возможности устроиться на работу.
Стоит отметить, что поиск жилья для аренды в Ингушетии - задача не из легких. Многие беженцы безрезультатно предпринимали попытки арендовать жилье. В Ингушетии рынок такого жилья невелик, а цены на него в среднем выше пяти тысяч рублей за месяц. Справиться самостоятельно с этой задачей в столь короткий срок переселенцы не смогут. Они готовы покинуть МКП, если правительство Ингушетии возьмет на себя обязательство предоставить им временное жилье.
Принятое ингушским руководством в сентябре прошлого года решение о ликвидации мест компактного проживания по сути своей противоречит закону о вынужденных переселенцах. В соответствии с нормами этого закона, вынужденные переселенцы, не утратившие статус вынужденных переселенцев, не могут быть выселены без предоставления иного благоустроенного жилья. Выселение граждан, утративших статус вынужденного переселенца, должно проходить только по решению суда.
При этом у многих беженцев надежды на постоянное обустройство по месту прежнего жительства весьма призрачные. Семья Магомеда Куштова, как и десятки тысяч других ингушских семей, в результате осетино-ингушского конфликта вынуждена была покинуть свой дом в пос. Южный и переехать в Ингушетию. Отец Магомеда был убит осетинскими ополченцами, мать и сестра больше месяца содержались в заложниках. Оказавшись в Ингушетии, Магомед с семьей переезжает с одного места на другое. В 1998 году за свой счет покупает вагончики и селится в городке беженцев поселка Майский. В 2007 году лагерь расформировывают, а вагончики Куштовых без их согласия опечатывают и перевозят в поселок Новый. Семья Куштовых не желает селиться в поселке, построенном для отказников, и получает место в казарме г. Назрань. Все это время Магомед упорно добивается возвращения семьи на родину, в пос. Южный.
В 2007 году начальник межрегионального управления ФМС России Нифонтов отказывает Куштову в оказании господдержки на восстановление жилья, «поскольку имеются препятствия для возвращения со стороны соседей». Магомеду приходится пройти все судебные инстанции вплоть до Верховного суда России для того, чтобы доказать абсурдность такого отказа. Только в сентябре 2010 года Куштов в судебном порядке получает свидетельство о предоставлении ему господдержки, но через месяц МРУ ФМС отказывает ему уже в перечислении денег на счет из-за отсутствия разрешения администрации города Владикавказ на строительства дома по месту прежнего жительства. И снова начинается череда судебных тяжб. При этом надо учитывать то обстоятельство, что каждый год Магомеду и членам его семьи необходимо продлевать статус вынужденного переселенца. Последние несколько лет это приходится делать также исключительно через суд.
В настоящее время Куштову удалось добиться перевода денег на свой счет, получить разрешение суда на восстановление домовладения на прежнем месте, но разрешения на строительство от властей города пока нет. Зато есть указание ингушских властей на выселение из казармы и материальная помощь в размере 50 тысячи рублей для съема временного жилья. Этих денег, по словам Магомеда, в лучшем случае может хватить на полгода, а дальше - неопределенность. Пример с Куштовым показательный, но не исключительный. За 20 лет прошедших со времени осетино-ингушского конфликта, в родное село Куштовых не вернулась ни одна ингушская семья.
В представительство правозащитного центра «Мемориал» в г. Назрань обратились вынужденные переселенцы из мест компактного проживания (МКП) «Детский сад» и «Рябинка», расположенных на территории бывших детских садов в г. Карабулак.
В них проживают переселенцы из Северной Осетии и Чечни (примерно 70 семей). В своем заявлении они указывают на то, что городские власти настоятельно предлагают им до 10 апреля самостоятельно подобрать жилье, заключить договор аренды, указать реквизиты для перечисления утвержденной суммы денежных средств и освободить ныне занимаемые помещения.
В свою очередь, вынужденные переселенцы жалуются на то, что найти жилье по договору аренды практически невозможно. Денег, которые выделяются на эти цели, недостаточно, а доплачивать из своего кармана у переселенцев нет возможности. Многие из них на протяжении 20 лет проживают в условиях, несоответствующих санитарным нормам, без поддержки государства и возможности устроиться на работу.
Стоит отметить, что поиск жилья для аренды в Ингушетии - задача не из легких. Многие беженцы безрезультатно предпринимали попытки арендовать жилье. В Ингушетии рынок такого жилья невелик, а цены на него в среднем выше пяти тысяч рублей за месяц. Справиться самостоятельно с этой задачей в столь короткий срок переселенцы не смогут. Они готовы покинуть МКП, если правительство Ингушетии возьмет на себя обязательство предоставить им временное жилье.
Принятое ингушским руководством в сентябре прошлого года решение о ликвидации мест компактного проживания по сути своей противоречит закону о вынужденных переселенцах. В соответствии с нормами этого закона, вынужденные переселенцы, не утратившие статус вынужденных переселенцев, не могут быть выселены без предоставления иного благоустроенного жилья. Выселение граждан, утративших статус вынужденного переселенца, должно проходить только по решению суда.
При этом у многих беженцев надежды на постоянное обустройство по месту прежнего жительства весьма призрачные. Семья Магомеда Куштова, как и десятки тысяч других ингушских семей, в результате осетино-ингушского конфликта вынуждена была покинуть свой дом в пос. Южный и переехать в Ингушетию. Отец Магомеда был убит осетинскими ополченцами, мать и сестра больше месяца содержались в заложниках. Оказавшись в Ингушетии, Магомед с семьей переезжает с одного места на другое. В 1998 году за свой счет покупает вагончики и селится в городке беженцев поселка Майский. В 2007 году лагерь расформировывают, а вагончики Куштовых без их согласия опечатывают и перевозят в поселок Новый. Семья Куштовых не желает селиться в поселке, построенном для отказников, и получает место в казарме г. Назрань. Все это время Магомед упорно добивается возвращения семьи на родину, в пос. Южный.
В 2007 году начальник межрегионального управления ФМС России Нифонтов отказывает Куштову в оказании господдержки на восстановление жилья, «поскольку имеются препятствия для возвращения со стороны соседей». Магомеду приходится пройти все судебные инстанции вплоть до Верховного суда России для того, чтобы доказать абсурдность такого отказа. Только в сентябре 2010 года Куштов в судебном порядке получает свидетельство о предоставлении ему господдержки, но через месяц МРУ ФМС отказывает ему уже в перечислении денег на счет из-за отсутствия разрешения администрации города Владикавказ на строительства дома по месту прежнего жительства. И снова начинается череда судебных тяжб. При этом надо учитывать то обстоятельство, что каждый год Магомеду и членам его семьи необходимо продлевать статус вынужденного переселенца. Последние несколько лет это приходится делать также исключительно через суд.
В настоящее время Куштову удалось добиться перевода денег на свой счет, получить разрешение суда на восстановление домовладения на прежнем месте, но разрешения на строительство от властей города пока нет. Зато есть указание ингушских властей на выселение из казармы и материальная помощь в размере 50 тысячи рублей для съема временного жилья. Этих денег, по словам Магомеда, в лучшем случае может хватить на полгода, а дальше - неопределенность. Пример с Куштовым показательный, но не исключительный. За 20 лет прошедших со времени осетино-ингушского конфликта, в родное село Куштовых не вернулась ни одна ингушская семья.
