ПРАГА---Главным событиям прошедших суток в Абхазии посвящена наша сегодняшняя рубрика «Некруглый стол».
Дэмис Поландов: Тема нашего «Некруглого стола» - задержания в Абхазии подозреваемых в покушении на Александра Анкваб. После вчерашней новости о том, что при попытке ареста генерал-майор Алмасбей Кчач покончил жизнь самоубийством, события продолжили развиваться в не менее драматическом ключе – вчера вечером при задержании очередного подозреваемого последний попытался также покончить жизнь самоубийством, но попытку удалось предотвратить, и уже сегодня в сухумском СИЗО был найден повешенным один из первых задержанных – Тимур Хутаба. Эту запутанную ситуацию мы сейчас обсудим с абхазскими экспертами. У нас на прямой линии Изида Чания, главный редактор «Нужной газеты», и политолог Роин Агрба. Приветствую вас! Изида, у меня первый вопрос к вам. Мы все стали свидетелями событий, которые характерны, скорее, для средневековой Японии. Череда самоубийств подозреваемых – впрочем, у некоторых есть сомнения, что все это самоубийства, - но все-таки, если это самоубийства, то, что на них может толкнуть людей? Дело очень резонансное, за которым будут пристально следить и общественность, и родственники. Не может же это быть страх перед пытками, например?
Изида Чания: Я бы все-таки не стала утверждать, что это самоубийства. Во-первых, следствие еще не завершило свою работу. Единственное, что можно утверждать в этой ситуации, что все, что произошло вчера (вчера, конечно, был очень тяжелый день), - и смерть Алмасбея Кчач, и история с Хутаба, – все это результат топорных действий правоохранительных органов по отношению к людям, вина которых еще не доказана. То есть с того момента, как Хутаба был арестован, ответственность за его судьбу взяли органы, лишившие его свободы, и они должны были наблюдать за этим человеком, и не заявлять сегодня, что их вины в этом нет. То же самое произошло, собственно говоря, и с Алмасбеем Кчач. Для Абхазии эта ситуация из ряда вон выходящая. Всем известны заслуги Алмасбея Кчач, и всем известно, что его вызывали на допросы, и он приходил на допросы. Все эти дни после 12 апреля он находился недалеко от службы государственной безопасности, и предполагать, что этот человек скроется или не придет по вызову, – ни у кого не было оснований. Проводить в условиях Абхазии акцию с захватом бывшего министра внутренних дел не было никакой необходимости. Сегодня ситуация усугубляется еще тем, что мы, общественность Абхазии, к сожалению, осталась без доступа к информации. Перед нашим разговором закончился эфир абхазского общественного телевидения, информационный выпуск шел тридцать минут, всего одна минута была посвящена событиям, которые больше всего интересует Абхазию.
Дэмис Поландов: Спасибо, Изида. У меня вопрос к Роину. Вы, насколько я знаю, были лично знакомы с Алмасбеем Кчач. Вчера у нас в эфире был Инал Хашиг, главный редактор «Чегемской правды», и он сказал, что версию убийства генерала никто всерьез не рассматривает. Вы же сегодня в одном из интервью сказали, что у вас есть много вопросов к следствию. Вы могли бы сказать, какие у вас вопросы?
Роин Агрба: Да, Дэмис. Действительно, Изида права в том, что информационный вакуум, который образовался сегодня в Абхазии, очень опасно может повлиять на ход событий в целом. Потому что ситуация накаляется, и очень. Каждое информационное сообщение, которое государственные СМИ и пресс-служба, в том числе генеральной прокуратуры, распространяют, только порождает многие и многие вопросы. Например, один из таких вопросов: «поверьте следствию, что он застрелился». Я двадцать лет с ним знаком, я знаю, что он левша. Каким образом он мог держать пистолет в правой руке и выстрелить себе в голову, это первое. И, во-вторых, как известно, после любого выстрела, после расслабления тела, естественно, оружие не будет зажатым в руке. Я перефразирую Изиду - на самом деле странное дело: человек находится в изоляторе в четырех голых стенах, и он кончает жизнь самоубийством.
Дэмис Поландов: Да, Роин, это очень странно. Тем более после истории с Алмасбеем, и после того, как попытался покончить самоубийством еще один из задерживаемых.
Роин Агрба: Да, Муртаз Сакания. Честно говоря, для меня это просто нонсенс, чтобы человек мог бы себе глотку перерезать.
Дэмис Поландов: Спасибо, Роин. Изида, у меня к вам вопрос, который я вчера задавал Иналу Хашиг. Многие предполагали, что, если покушения на Александра Анкваб будут раскрыты, то в качестве обвиняемых могут быть крупные бизнесмены, криминальные авторитеты. А тут, получается, люди ранга бывшего главы Совбеза или министра внутренних дел. С другой стороны, если вспомнить первые покушения на Александра Анкваб, они произошли, когда он только начал возвращаться в политику. И все это заставляет предположить, что есть конфликт, который выходит далеко за рамки бизнес-разборок, борьбы с криминалом. Вы могли бы объяснить, существует ли какая-то идеологическая несовместимость каких-то сил с Александром Анкваб?
Изида Чания: Я не знаю, какая идеологическая несовместимость сил существует, - это, собственно говоря, самый главный вопрос, который не называет, к примеру, Роин. Для меня вообще непонятны мотивы. Следствие все время прикрывается так называемой тайной следствия. Мы ждем от следствия, чтобы оно огласило нам мотивы преступления. Я этих мотивов на сегодняшний день не вижу. Даже, понимаете, Бутба нельзя назвать бизнесменом такого плана, чтобы он мог затеять войну за какой-то коммерческий интерес. Но если речь идет об Алмасбее Кчач, то это вообще становится непонятным идеологически и политически… То есть этот конфликт может быть даже входит в плоскость политического. Но я не понимаю, как можно вести расследование, не предполагая, какие были цели у людей, совершавших покушение на президента. Для меня это непонятно.
Дэмис Поландов: Но Изида, есть надежда, что все-таки, когда расследование подойдет к концу, то, может быть, будет открыта какая-то информация. А как вы считаете, есть ли вероятность, что суд будет открытым?
Изида Чания: Я не уверена, что суд будет открытым, потому что предыдущий суд, который решал вопрос о мере пресечения, был закрытым. Конечно, очень бы хотелось, чтобы суд был открытым – это очень важно для нашего общества.
Дэмис Поландов: Спасибо, Изида. Роин, вы сказали, что идет достаточно бурное обсуждение, есть разные точки зрения на то, что происходит. Я знаю, что это происходит в основном в анонимном режиме в интернет-сообществах. А как вы считаете, это может выйти за пределы интернета и вылиться в какие-то реальные действия, акции протеста?
Роин Агрба: Безусловно, Дэмис. Абхазская блогосфера очень развитая, сегодня чуть ли ни каждый третий, четвертый сидит в социальных сетях. И, можно сказать, достоверную информацию они черпают именно в интернете. И в связи с этим, естественно, огромное внимание приковано к этим событием. И все это может выйти за рамки дозволенного, может вызвать серьезное обострение ситуации в республике. К сожалению, если власти не предпримут какие-то меры, это все может закончиться очень плачевно. Потому что существуют и родственники погибших телохранителей, и родственники ныне пострадавших, погибших. И я не думаю, что это можно как-то скрыть. Власти обязательно должны предпринять какие-то меры. Я не знаю пока, какие, но они должны предпринять.
Дэмис Поландов: Роин, но мне кажется, что, как минимум, большую информационную открытость они могли бы проявить со своей стороны.
Роин Агрба: Да, безусловно. Закрытость, конечно, порождает очень много слухов. Вот здесь и заключается сама опасность развития ситуации не по тому пути. Здесь власти допускают на все сто процентов ошибку.
Дэмис Поландов: Роин, спасибо. К сожалению, время нашего эфира подходит к концу. Я бы хотел, конечно, обсудить еще один вопрос - о том, что ни одна политическая партия пока никаких заявлений по поводу хода расследования не сделала, но, я надеюсь, что в ближайшее время это будет сделано, и мы продолжим эту тему.
Дэмис Поландов: Тема нашего «Некруглого стола» - задержания в Абхазии подозреваемых в покушении на Александра Анкваб. После вчерашней новости о том, что при попытке ареста генерал-майор Алмасбей Кчач покончил жизнь самоубийством, события продолжили развиваться в не менее драматическом ключе – вчера вечером при задержании очередного подозреваемого последний попытался также покончить жизнь самоубийством, но попытку удалось предотвратить, и уже сегодня в сухумском СИЗО был найден повешенным один из первых задержанных – Тимур Хутаба. Эту запутанную ситуацию мы сейчас обсудим с абхазскими экспертами. У нас на прямой линии Изида Чания, главный редактор «Нужной газеты», и политолог Роин Агрба. Приветствую вас! Изида, у меня первый вопрос к вам. Мы все стали свидетелями событий, которые характерны, скорее, для средневековой Японии. Череда самоубийств подозреваемых – впрочем, у некоторых есть сомнения, что все это самоубийства, - но все-таки, если это самоубийства, то, что на них может толкнуть людей? Дело очень резонансное, за которым будут пристально следить и общественность, и родственники. Не может же это быть страх перед пытками, например?
Изида Чания: Я бы все-таки не стала утверждать, что это самоубийства. Во-первых, следствие еще не завершило свою работу. Единственное, что можно утверждать в этой ситуации, что все, что произошло вчера (вчера, конечно, был очень тяжелый день), - и смерть Алмасбея Кчач, и история с Хутаба, – все это результат топорных действий правоохранительных органов по отношению к людям, вина которых еще не доказана. То есть с того момента, как Хутаба был арестован, ответственность за его судьбу взяли органы, лишившие его свободы, и они должны были наблюдать за этим человеком, и не заявлять сегодня, что их вины в этом нет. То же самое произошло, собственно говоря, и с Алмасбеем Кчач. Для Абхазии эта ситуация из ряда вон выходящая. Всем известны заслуги Алмасбея Кчач, и всем известно, что его вызывали на допросы, и он приходил на допросы. Все эти дни после 12 апреля он находился недалеко от службы государственной безопасности, и предполагать, что этот человек скроется или не придет по вызову, – ни у кого не было оснований. Проводить в условиях Абхазии акцию с захватом бывшего министра внутренних дел не было никакой необходимости. Сегодня ситуация усугубляется еще тем, что мы, общественность Абхазии, к сожалению, осталась без доступа к информации. Перед нашим разговором закончился эфир абхазского общественного телевидения, информационный выпуск шел тридцать минут, всего одна минута была посвящена событиям, которые больше всего интересует Абхазию.
Дэмис Поландов: Спасибо, Изида. У меня вопрос к Роину. Вы, насколько я знаю, были лично знакомы с Алмасбеем Кчач. Вчера у нас в эфире был Инал Хашиг, главный редактор «Чегемской правды», и он сказал, что версию убийства генерала никто всерьез не рассматривает. Вы же сегодня в одном из интервью сказали, что у вас есть много вопросов к следствию. Вы могли бы сказать, какие у вас вопросы?
Роин Агрба: Да, Дэмис. Действительно, Изида права в том, что информационный вакуум, который образовался сегодня в Абхазии, очень опасно может повлиять на ход событий в целом. Потому что ситуация накаляется, и очень. Каждое информационное сообщение, которое государственные СМИ и пресс-служба, в том числе генеральной прокуратуры, распространяют, только порождает многие и многие вопросы. Например, один из таких вопросов: «поверьте следствию, что он застрелился». Я двадцать лет с ним знаком, я знаю, что он левша. Каким образом он мог держать пистолет в правой руке и выстрелить себе в голову, это первое. И, во-вторых, как известно, после любого выстрела, после расслабления тела, естественно, оружие не будет зажатым в руке. Я перефразирую Изиду - на самом деле странное дело: человек находится в изоляторе в четырех голых стенах, и он кончает жизнь самоубийством.
Дэмис Поландов: Да, Роин, это очень странно. Тем более после истории с Алмасбеем, и после того, как попытался покончить самоубийством еще один из задерживаемых.
Роин Агрба: Да, Муртаз Сакания. Честно говоря, для меня это просто нонсенс, чтобы человек мог бы себе глотку перерезать.
Дэмис Поландов: Спасибо, Роин. Изида, у меня к вам вопрос, который я вчера задавал Иналу Хашиг. Многие предполагали, что, если покушения на Александра Анкваб будут раскрыты, то в качестве обвиняемых могут быть крупные бизнесмены, криминальные авторитеты. А тут, получается, люди ранга бывшего главы Совбеза или министра внутренних дел. С другой стороны, если вспомнить первые покушения на Александра Анкваб, они произошли, когда он только начал возвращаться в политику. И все это заставляет предположить, что есть конфликт, который выходит далеко за рамки бизнес-разборок, борьбы с криминалом. Вы могли бы объяснить, существует ли какая-то идеологическая несовместимость каких-то сил с Александром Анкваб?
Изида Чания: Я не знаю, какая идеологическая несовместимость сил существует, - это, собственно говоря, самый главный вопрос, который не называет, к примеру, Роин. Для меня вообще непонятны мотивы. Следствие все время прикрывается так называемой тайной следствия. Мы ждем от следствия, чтобы оно огласило нам мотивы преступления. Я этих мотивов на сегодняшний день не вижу. Даже, понимаете, Бутба нельзя назвать бизнесменом такого плана, чтобы он мог затеять войну за какой-то коммерческий интерес. Но если речь идет об Алмасбее Кчач, то это вообще становится непонятным идеологически и политически… То есть этот конфликт может быть даже входит в плоскость политического. Но я не понимаю, как можно вести расследование, не предполагая, какие были цели у людей, совершавших покушение на президента. Для меня это непонятно.
Дэмис Поландов: Но Изида, есть надежда, что все-таки, когда расследование подойдет к концу, то, может быть, будет открыта какая-то информация. А как вы считаете, есть ли вероятность, что суд будет открытым?
Изида Чания: Я не уверена, что суд будет открытым, потому что предыдущий суд, который решал вопрос о мере пресечения, был закрытым. Конечно, очень бы хотелось, чтобы суд был открытым – это очень важно для нашего общества.
Дэмис Поландов: Спасибо, Изида. Роин, вы сказали, что идет достаточно бурное обсуждение, есть разные точки зрения на то, что происходит. Я знаю, что это происходит в основном в анонимном режиме в интернет-сообществах. А как вы считаете, это может выйти за пределы интернета и вылиться в какие-то реальные действия, акции протеста?
Роин Агрба: Безусловно, Дэмис. Абхазская блогосфера очень развитая, сегодня чуть ли ни каждый третий, четвертый сидит в социальных сетях. И, можно сказать, достоверную информацию они черпают именно в интернете. И в связи с этим, естественно, огромное внимание приковано к этим событием. И все это может выйти за рамки дозволенного, может вызвать серьезное обострение ситуации в республике. К сожалению, если власти не предпримут какие-то меры, это все может закончиться очень плачевно. Потому что существуют и родственники погибших телохранителей, и родственники ныне пострадавших, погибших. И я не думаю, что это можно как-то скрыть. Власти обязательно должны предпринять какие-то меры. Я не знаю пока, какие, но они должны предпринять.
Дэмис Поландов: Роин, но мне кажется, что, как минимум, большую информационную открытость они могли бы проявить со своей стороны.
Роин Агрба: Да, безусловно. Закрытость, конечно, порождает очень много слухов. Вот здесь и заключается сама опасность развития ситуации не по тому пути. Здесь власти допускают на все сто процентов ошибку.
Дэмис Поландов: Роин, спасибо. К сожалению, время нашего эфира подходит к концу. Я бы хотел, конечно, обсудить еще один вопрос - о том, что ни одна политическая партия пока никаких заявлений по поводу хода расследования не сделала, но, я надеюсь, что в ближайшее время это будет сделано, и мы продолжим эту тему.
