ПРАГА—Незадолго до 148-й годовщины Русско-Кавказской войны Российский институт стратегических исследований представил доклад под названием «Черкесский вопрос и внешний фактор».
«Скорбь срока давности не имеет» - ссылка на материал под таким названием промелькнула на моей стене в Facebook несколько дней назад. Заголовок не особо оригинальный, без изюминки, но, тем не менее, зацепил. Причины этой моей восприимчивости лежат на поверхности. Вторая половина мая - время страшных годовщин. 19 мая отмечают День памяти жертв геноцида понтийских греков, осуществленного младотурками в начале XX века, а 21 мая - День памяти жертв геноцида кавказских народов, осуществленного Российской империей в XIX веке.
Скорбь – чувство не только индивидуальное. Об утраченном нередко скорбят народы и целые нации. Иногда кроме скорби у этих народов больше ничего и нет. Но даже в этом - в выражении своего горя - им пытаются отказать. В Турции геноцид армян, греков, ассирийцев – тема табуированная, и даже больше – их упоминание является уголовно наказуемым деянием. Видимо, аналогичный путь незадолго до 148-й годовщины окончания Русско-Кавказской войны, унесшей жизни и лишившей родины сотен тысяч горцев, предложили России специалисты Российского института стратегических исследований (РИСИ) – это не какая-то частная контора, а государственная научно-исследовательская организация, занимающаяся информационно-аналитическим обеспечением деятельности высших органов законодательной и исполнительной властей.
На днях сотрудники института собрали коллег и журналистов, чтобы обсудить «черкесский вопрос». Доклад РИСИ на эту тему представил замначальника сектора кавказских исследований института Сергей Михайлов. Вот выдержка: «В настоящее время существенным фактором радикализации черкесского движения является безнаказанность его активистов. Вокруг сторонников концепции "геноцида черкесов", вносящих раскол в многонациональное российское общество, должна быть создана общественная атмосфера нетерпимости и морального давления. Необходимо проведение серии научных конференций и круглых столов, отвергающих данную концепцию в связи с ее антинаучностью, а также активное противодействие грузинским планам усиления влияния на российском Северном Кавказе». А еще г-н Михайлов для преодоления негативных тенденций развития «черкесского» вопроса в РФ предлагает как пересмотр учебных курсов школ и вузов северокавказских республик, а также соответствующих учебников и учебных пособий, так и проведение точечной работы по нейтрализации деятельности наиболее радикальных черкесских общественных деятелей.
Суть и стилистику этих рекомендаций обсуждать можно долго. Только вокруг термина «геноцид» можно ломать копья годами. Но такой диалог государственным советникам РИСИ не нужен – уж лучше старым советским способом объявить концепцию антинаучной, создать «атмосферу нетерпимости» и «нейтрализовать деятельность» деятелей (надеюсь, что хоть не самих деятелей?!) Видимо, в РИСИ все же понимают, что серьезно вести публичную полемику по теме геноцида кавказских народов никак нельзя. Иначе перед российской общественностью предстанет такая картина событий XIX века, что, называй ее геноцидом или как угодно еще, – легче никому не станет. Потому лучше в очередной раз переписать историю, напичкав учебники сказками о добровольном присоединении кавказских народов к России в рамках глобального мифа о том, что «Россия вела лишь оборонительные войны».
Однако переписывать придется не только учебники, но и источники, на основе которых они писались. А то, не дай Бог, непонятливый студент наткнется на воспоминания генерал-лейтенанта Фадеева Р.А., а там: «…нам нужно было обратить восточный берег Черного моря в русскую землю и для того очистить от горцев все прибрежье... Надобно было истребить значительную часть… населения, чтобы заставить другую часть безусловно сложить оружие... Изгнание горцев и заселение западного Кавказа русскими – таков был план войны». Изъять из библиотечных фондов надо бы и свидетельства еще одного участника событий – военного географа М. Венюкова: «…война шла с неумолимою, беспощадной суровостью. Мы продвигались вперед шаг за шагом, но бесповоротно, и, очищая от горцев, до последнего человека всякую землю, на которую раз становилась нога солдата. Горские аулы были выжигаемы целыми сотнями… посевы вытравлялись конями или даже вытаптывались. Население аулов…немедленно было уводимо под конвоем… и отправляемо к берегам Черного моря и далее, в Турцию».
Кроме этого, специалисты сектора кавказских исследований РИСИ почему-то не упоминают, что положения о геноциде содержатся и в нормативных актах российских субъектов Федерации – Кабардино-Балкарии и Адыгеи. Постановление Верховного Совета Кабардино-Балкарской ССР от 07.02.1992 N 977-XII-В так и называется «Об осуждении геноцида адыгов (черкесов) в годы Русско-Кавказской войны». А еще придется надавить на парламент признанной Россией Абхазии, который еще в 1997 году принял постановление «Об акте депортации абхазов (абаза) в XIX в.». Пункт первый этого постановления гласит: «Признать массовое истребление и изгнание абхазов (абаза) в XIX в. в Османскую империю геноцидом - тягчайшим преступлением против человечества». Надо бы отменить!
Глупость и невыполнимость рекомендаций РИСИ очевидна, наверное, даже ребенку. База источников по Русско-Кавказской войне настолько обширна, что закрыть ее в наш век интернета просто невозможно, как ни переписывай учебники. О моральном давлении и атмосфере нетерпимости и говорить не стоит – более аморальной позиции по Русско-Кавказской войне, чем у авторов доклада, быть не может. И вряд ли ее согласятся разделить ведущие российские исследователи Кавказа. Остается только пропаганда. Прикормленные властью журналисты, если, конечно, получат такой приказ, кинутся в информационный бой. Только вопрос – какой результат будет в итоге?
Ответ прост – усиление национального черкесского движения и радикализация части его активистов. Т.е. именно то, с чем и предлагает бороться РИСИ. Сразу после выхода доклада этого института черкесские сообщества в интернете просто взорвались негодованием. Эмоции были столь сильны, что в рейтинге факторов радикализации черкесского движения в 2012 году пока именно РИСИ, по моему мнению, занимает безусловное первое место. Хочется надеяться, что не это было целью этого государственного института.
«Скорбь срока давности не имеет» - ссылка на материал под таким названием промелькнула на моей стене в Facebook несколько дней назад. Заголовок не особо оригинальный, без изюминки, но, тем не менее, зацепил. Причины этой моей восприимчивости лежат на поверхности. Вторая половина мая - время страшных годовщин. 19 мая отмечают День памяти жертв геноцида понтийских греков, осуществленного младотурками в начале XX века, а 21 мая - День памяти жертв геноцида кавказских народов, осуществленного Российской империей в XIX веке.
Скорбь – чувство не только индивидуальное. Об утраченном нередко скорбят народы и целые нации. Иногда кроме скорби у этих народов больше ничего и нет. Но даже в этом - в выражении своего горя - им пытаются отказать. В Турции геноцид армян, греков, ассирийцев – тема табуированная, и даже больше – их упоминание является уголовно наказуемым деянием. Видимо, аналогичный путь незадолго до 148-й годовщины окончания Русско-Кавказской войны, унесшей жизни и лишившей родины сотен тысяч горцев, предложили России специалисты Российского института стратегических исследований (РИСИ) – это не какая-то частная контора, а государственная научно-исследовательская организация, занимающаяся информационно-аналитическим обеспечением деятельности высших органов законодательной и исполнительной властей.
На днях сотрудники института собрали коллег и журналистов, чтобы обсудить «черкесский вопрос». Доклад РИСИ на эту тему представил замначальника сектора кавказских исследований института Сергей Михайлов. Вот выдержка: «В настоящее время существенным фактором радикализации черкесского движения является безнаказанность его активистов. Вокруг сторонников концепции "геноцида черкесов", вносящих раскол в многонациональное российское общество, должна быть создана общественная атмосфера нетерпимости и морального давления. Необходимо проведение серии научных конференций и круглых столов, отвергающих данную концепцию в связи с ее антинаучностью, а также активное противодействие грузинским планам усиления влияния на российском Северном Кавказе». А еще г-н Михайлов для преодоления негативных тенденций развития «черкесского» вопроса в РФ предлагает как пересмотр учебных курсов школ и вузов северокавказских республик, а также соответствующих учебников и учебных пособий, так и проведение точечной работы по нейтрализации деятельности наиболее радикальных черкесских общественных деятелей.
Суть и стилистику этих рекомендаций обсуждать можно долго. Только вокруг термина «геноцид» можно ломать копья годами. Но такой диалог государственным советникам РИСИ не нужен – уж лучше старым советским способом объявить концепцию антинаучной, создать «атмосферу нетерпимости» и «нейтрализовать деятельность» деятелей (надеюсь, что хоть не самих деятелей?!) Видимо, в РИСИ все же понимают, что серьезно вести публичную полемику по теме геноцида кавказских народов никак нельзя. Иначе перед российской общественностью предстанет такая картина событий XIX века, что, называй ее геноцидом или как угодно еще, – легче никому не станет. Потому лучше в очередной раз переписать историю, напичкав учебники сказками о добровольном присоединении кавказских народов к России в рамках глобального мифа о том, что «Россия вела лишь оборонительные войны».
Однако переписывать придется не только учебники, но и источники, на основе которых они писались. А то, не дай Бог, непонятливый студент наткнется на воспоминания генерал-лейтенанта Фадеева Р.А., а там: «…нам нужно было обратить восточный берег Черного моря в русскую землю и для того очистить от горцев все прибрежье... Надобно было истребить значительную часть… населения, чтобы заставить другую часть безусловно сложить оружие... Изгнание горцев и заселение западного Кавказа русскими – таков был план войны». Изъять из библиотечных фондов надо бы и свидетельства еще одного участника событий – военного географа М. Венюкова: «…война шла с неумолимою, беспощадной суровостью. Мы продвигались вперед шаг за шагом, но бесповоротно, и, очищая от горцев, до последнего человека всякую землю, на которую раз становилась нога солдата. Горские аулы были выжигаемы целыми сотнями… посевы вытравлялись конями или даже вытаптывались. Население аулов…немедленно было уводимо под конвоем… и отправляемо к берегам Черного моря и далее, в Турцию».
Кроме этого, специалисты сектора кавказских исследований РИСИ почему-то не упоминают, что положения о геноциде содержатся и в нормативных актах российских субъектов Федерации – Кабардино-Балкарии и Адыгеи. Постановление Верховного Совета Кабардино-Балкарской ССР от 07.02.1992 N 977-XII-В так и называется «Об осуждении геноцида адыгов (черкесов) в годы Русско-Кавказской войны». А еще придется надавить на парламент признанной Россией Абхазии, который еще в 1997 году принял постановление «Об акте депортации абхазов (абаза) в XIX в.». Пункт первый этого постановления гласит: «Признать массовое истребление и изгнание абхазов (абаза) в XIX в. в Османскую империю геноцидом - тягчайшим преступлением против человечества». Надо бы отменить!
Глупость и невыполнимость рекомендаций РИСИ очевидна, наверное, даже ребенку. База источников по Русско-Кавказской войне настолько обширна, что закрыть ее в наш век интернета просто невозможно, как ни переписывай учебники. О моральном давлении и атмосфере нетерпимости и говорить не стоит – более аморальной позиции по Русско-Кавказской войне, чем у авторов доклада, быть не может. И вряд ли ее согласятся разделить ведущие российские исследователи Кавказа. Остается только пропаганда. Прикормленные властью журналисты, если, конечно, получат такой приказ, кинутся в информационный бой. Только вопрос – какой результат будет в итоге?
Ответ прост – усиление национального черкесского движения и радикализация части его активистов. Т.е. именно то, с чем и предлагает бороться РИСИ. Сразу после выхода доклада этого института черкесские сообщества в интернете просто взорвались негодованием. Эмоции были столь сильны, что в рейтинге факторов радикализации черкесского движения в 2012 году пока именно РИСИ, по моему мнению, занимает безусловное первое место. Хочется надеяться, что не это было целью этого государственного института.
