Часто наблюдая усилия многих политиков по изменению законодательства страны под свои сегодняшние интересы, я вспоминаю известную фразу о военачальниках, которые обычно готовятся к прошедшей войне. Самый памятный пример – это то, как нынешняя властная команда в Абхазии шла к президентским выборам 2004 года под привычными для оппозиции всех времен и народов лозунгами сокращения чрезмерных полномочий главы государства, бюрократического аппарата и т. д. И вот после напряженной борьбы, с некоторыми оговорками, включая сюда создание коалиционного правительства, эта команда пришла-таки к власти. И возникла – далеко не в первый, конечно, раз в мировой практике – парадоксальная ситуация: теперь-то сокращать, согласно предвыборным лозунгам, предстояло полномочия СВОЕГО президента и СВОЙ бюрократический аппарат! "Сумасшедших" среди нового руководства, конечно, не было, и все эти благие порывы спустили, как говорится, на тормозах. Была, правда, создана комиссия по конституционной реформе, но в силу очень разных обстоятельств ее работа затянулась на много лет.
Другой пример – недавний и имевший весьма весомые практические результаты. Понятно, что Михаилу Саакашвили, еще полному сил и кипучей энергии, было, однако, что называется, западло выступать в роли эпигона Путина и разыгрывать с кем-нибудь из соратников рокировку наподобие "Путин – Медведев". И он вместе с соратниками разработал собственную, блестящую, как наверняка им казалось, комбинацию: роль президента в Грузии отодвигается на второй план, а реальные властные полномочия переходят к премьер-министру, коим и собирался, видимо, стать Михаил Николозович после президентских выборов 2013 года. Но случилось непредвиденное – безоговорочная победа их политических противников коалиции "Грузинская мечта" на парламентских выборах 2012 года. Разумеется, если одной политической силе суждено уступить другой, это рано или поздно произойдет, но, думаю, трудно спорить с тем, что если бы не эта поспешно и успешно для команды Саакашвили проведенная конституционная реформа, он бы еще в течение года оставался вполне реальным правителем Грузии, пусть и с необходимостью постоянно преодолевать сопротивление парламентского большинства, сегодня же он явно играет, мягко говоря, вторую скрипку.
Признаюсь, что когда пару-тройку месяцев назад в абхазской тусовке в "Фейсбуке" возникла тематическая группа, которая стала обсуждать перспективы конституционной реформы в Абхазии и превращения ее в парламентскую республику, а затем это обсуждение выплеснулось в СМИ и беседы за "круглым столом", я поначалу воспринимал это все без интереса, со скукой и даже с легким недоумением. Ну, зачем молодым пытливым умам, думал я, это очередное сотрясание воздуха, переливание из пустого в порожнее, когда вокруг столько по-настоящему значимых и волнующих людей тем? Ведь обсуждение данной идеи затевается в абхазском обществе отнюдь не впервые. И заранее же ясно, что все это останется говорильней, ибо сколько бы инициаторы ее ни смогли рекрутировать в свои ряды сторонников парламентской республики, в нашей стране сегодня явно больше приверженцев сохранения существующего положения, то есть республики президентской (и главный ее приверженец – сам президент). Мои наблюдения, во всяком случае, с очевидностью свидетельствуют, что большинство продолжает надеяться на "твердую руку", на единоначалие.
"Когда в стране судебное решение, пусть оно хоть сто раз вступит в силу, не является гарантией того, что незаконно занимающие жилье его покинут, когда у нас и так многие слышат только себя, мы еще хотим рассредоточить центральную власть между парламентариями?" – рассуждал как-то один мой собеседник. Да я и сам в одной компании выразился следующим образом: "Парламентские республики вполне пригодны в странах с развитой демократией, законопослушным населением. А у нас и так правовой бардак, тогда же он может превратиться и вовсе в бардак в квадрате".
Не скажу, что сегодня я изменил свое мнение. Но знакомство с материалами некоторых недавних обсуждений позволило лучше понять истоки и мотивы очередной реанимации данной темы, кое-что в связи с этим вспомнить. В ходе беседы за круглым столом "Нужна ли нам конституционная реформа?", которая состоялась в Абхазском медиа-клубе "Айнар", председатель парламентского комитета по законодательству Валерий Агрба напомнил, что в свое время была создана комиссия по конституционной реформе, которую возглавлял президент Сергей Багапш, большую работу в ней провел глава комитета НС по законодательству Владимир Начач, был изучен опыт конституционного устройства многих стран, готовились конкретные предложения. После их ухода из жизни комиссия прекратила свою работу. Парламент нынешнего, пятого созыва к работе над поправками к Конституции еще не приступал. Так что, действительно, элементарная забота о последовательности побуждает к этой теме вернуться.
А депутат парламента лидер оппозиционной партии "Форум народного единства Абхазии" Рауль Хаджимба сказал то, о чем, как правило, говорят оппозиционеры: что происходит централизация власти в одних руках, и поэтому общество пытается внести свои предложения. Что ж, все логично. Думаю, сегодняшняя политическая оппозиция в Абхазии реально оценивает ситуацию и понимает, что Александр Анкваб достаточно прочно сидит в президентском кресле и не собирается в ближайшие восемь с лишним лет уступать его ей. В парламенте же у оппозиции сложилась достаточно сильная группа депутатов, так что есть смысл попытаться расширить полномочия законодательного органа и урезать президентские. Ну, а попытка – не пытка.
Но Александр Анкваб, естественно, разыгрывает свою партитуру. И в своем ежегодном Послании парламенту, с которым выступал во вторник, он, в частности, сказал, что в ближайшее время на рассмотрение Народным собранием в части его компе¬тенции будут направлены предложения по конституционным изменениям в структуре исполнительной ветви власти. Прежде всего, эти предложения будут касаться упразднения должностей премьер-министра, вице-премьеров правительства, создания единой администрации исполнительной ветви власти вместо существующих и дублирующих друг друга двух. Предлагаемая структура исполнительной ветви власти, считает он, будет вполне успешно и намного эффективнее осуществлять свои полномочия, нести прямую, не размытую ответственность за положение дел в сферах компетенции и государстве в целом. А народ будет знать, куда обращаться и с кого спрашивать... Разумеется, это шаг, направленный на сосредоточение власти в своих руках, но одновременно при этом и выполнение одного из предвыборных обещаний и даже как бы в какой-то части удовлетворение требования недавнего съезда партии "ФНЕА" "правительство – в отставку!"
Ну, а если смотреть на дело с точки зрения интересов не основных политических игроков, а общества в целом? Моим мыслям оказалась созвучна метафора, которую использовал в своем выступлении на упомянутом круглом столе руководитель Центра стратегических исследований при президенте Абхазии Олег Дамениа: "Иногда, кажется, мы похожи на наездника, который в связи со своими неудачами все время хотел поменять коня, не обращая внимания, что сам плохой наездник". Говоря иными словами, может, дело все же не в "работе по улучшению" Конституции, а в том, чтобы мы научились, наконец, исполнять ее существующие положения?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Другой пример – недавний и имевший весьма весомые практические результаты. Понятно, что Михаилу Саакашвили, еще полному сил и кипучей энергии, было, однако, что называется, западло выступать в роли эпигона Путина и разыгрывать с кем-нибудь из соратников рокировку наподобие "Путин – Медведев". И он вместе с соратниками разработал собственную, блестящую, как наверняка им казалось, комбинацию: роль президента в Грузии отодвигается на второй план, а реальные властные полномочия переходят к премьер-министру, коим и собирался, видимо, стать Михаил Николозович после президентских выборов 2013 года. Но случилось непредвиденное – безоговорочная победа их политических противников коалиции "Грузинская мечта" на парламентских выборах 2012 года. Разумеется, если одной политической силе суждено уступить другой, это рано или поздно произойдет, но, думаю, трудно спорить с тем, что если бы не эта поспешно и успешно для команды Саакашвили проведенная конституционная реформа, он бы еще в течение года оставался вполне реальным правителем Грузии, пусть и с необходимостью постоянно преодолевать сопротивление парламентского большинства, сегодня же он явно играет, мягко говоря, вторую скрипку.
Признаюсь, что когда пару-тройку месяцев назад в абхазской тусовке в "Фейсбуке" возникла тематическая группа, которая стала обсуждать перспективы конституционной реформы в Абхазии и превращения ее в парламентскую республику, а затем это обсуждение выплеснулось в СМИ и беседы за "круглым столом", я поначалу воспринимал это все без интереса, со скукой и даже с легким недоумением. Ну, зачем молодым пытливым умам, думал я, это очередное сотрясание воздуха, переливание из пустого в порожнее, когда вокруг столько по-настоящему значимых и волнующих людей тем? Ведь обсуждение данной идеи затевается в абхазском обществе отнюдь не впервые. И заранее же ясно, что все это останется говорильней, ибо сколько бы инициаторы ее ни смогли рекрутировать в свои ряды сторонников парламентской республики, в нашей стране сегодня явно больше приверженцев сохранения существующего положения, то есть республики президентской (и главный ее приверженец – сам президент). Мои наблюдения, во всяком случае, с очевидностью свидетельствуют, что большинство продолжает надеяться на "твердую руку", на единоначалие.
"Когда в стране судебное решение, пусть оно хоть сто раз вступит в силу, не является гарантией того, что незаконно занимающие жилье его покинут, когда у нас и так многие слышат только себя, мы еще хотим рассредоточить центральную власть между парламентариями?" – рассуждал как-то один мой собеседник. Да я и сам в одной компании выразился следующим образом: "Парламентские республики вполне пригодны в странах с развитой демократией, законопослушным населением. А у нас и так правовой бардак, тогда же он может превратиться и вовсе в бардак в квадрате".
Не скажу, что сегодня я изменил свое мнение. Но знакомство с материалами некоторых недавних обсуждений позволило лучше понять истоки и мотивы очередной реанимации данной темы, кое-что в связи с этим вспомнить. В ходе беседы за круглым столом "Нужна ли нам конституционная реформа?", которая состоялась в Абхазском медиа-клубе "Айнар", председатель парламентского комитета по законодательству Валерий Агрба напомнил, что в свое время была создана комиссия по конституционной реформе, которую возглавлял президент Сергей Багапш, большую работу в ней провел глава комитета НС по законодательству Владимир Начач, был изучен опыт конституционного устройства многих стран, готовились конкретные предложения. После их ухода из жизни комиссия прекратила свою работу. Парламент нынешнего, пятого созыва к работе над поправками к Конституции еще не приступал. Так что, действительно, элементарная забота о последовательности побуждает к этой теме вернуться.
А депутат парламента лидер оппозиционной партии "Форум народного единства Абхазии" Рауль Хаджимба сказал то, о чем, как правило, говорят оппозиционеры: что происходит централизация власти в одних руках, и поэтому общество пытается внести свои предложения. Что ж, все логично. Думаю, сегодняшняя политическая оппозиция в Абхазии реально оценивает ситуацию и понимает, что Александр Анкваб достаточно прочно сидит в президентском кресле и не собирается в ближайшие восемь с лишним лет уступать его ей. В парламенте же у оппозиции сложилась достаточно сильная группа депутатов, так что есть смысл попытаться расширить полномочия законодательного органа и урезать президентские. Ну, а попытка – не пытка.
Но Александр Анкваб, естественно, разыгрывает свою партитуру. И в своем ежегодном Послании парламенту, с которым выступал во вторник, он, в частности, сказал, что в ближайшее время на рассмотрение Народным собранием в части его компе¬тенции будут направлены предложения по конституционным изменениям в структуре исполнительной ветви власти. Прежде всего, эти предложения будут касаться упразднения должностей премьер-министра, вице-премьеров правительства, создания единой администрации исполнительной ветви власти вместо существующих и дублирующих друг друга двух. Предлагаемая структура исполнительной ветви власти, считает он, будет вполне успешно и намного эффективнее осуществлять свои полномочия, нести прямую, не размытую ответственность за положение дел в сферах компетенции и государстве в целом. А народ будет знать, куда обращаться и с кого спрашивать... Разумеется, это шаг, направленный на сосредоточение власти в своих руках, но одновременно при этом и выполнение одного из предвыборных обещаний и даже как бы в какой-то части удовлетворение требования недавнего съезда партии "ФНЕА" "правительство – в отставку!"
Ну, а если смотреть на дело с точки зрения интересов не основных политических игроков, а общества в целом? Моим мыслям оказалась созвучна метафора, которую использовал в своем выступлении на упомянутом круглом столе руководитель Центра стратегических исследований при президенте Абхазии Олег Дамениа: "Иногда, кажется, мы похожи на наездника, который в связи со своими неудачами все время хотел поменять коня, не обращая внимания, что сам плохой наездник". Говоря иными словами, может, дело все же не в "работе по улучшению" Конституции, а в том, чтобы мы научились, наконец, исполнять ее существующие положения?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
