– Сегодня исполняется ровно 20 лет, как завершилась грузино-абхазская война. Как вы думаете, какими путями можно вернуть Абхазию?
Шалва, 60 лет: Так сразу не вернуть. Надо общий язык найти с абхазами, и в этом нужна помощь России, без нее не обойтись. У нее там большое влияние, это во многом ее вина, что мы потеряли Абхазию. Если мы помиримся с Россией, то вернем и Абхазию.
Георгий, 18 лет: Нам надо, чтобы переговоры шли посредством Европы. Уж лучше задействовать дипломатию, чем вступать в конфликт. Только миром это разрешить, чтобы 92-й год не повторился. Но надеяться на возвращение недостаточно. Надо этого ждать. Если не ждешь, то ничего и не делаешь, чтобы это случилось.
Аня, 19 лет: Я не отвечу на этот вопрос, потому что ответ для меня очень болезненный. У меня там умерли тетя и двоюродные братья. Спрашивать надо у президента, а не у простых людей, потому что они ничего не могут решить.
– Есть у вас надежда, что вы сможете туда поехать?
Аня: Нет. На данный момент я точно знаю, что невозможно туда поехать. А в будущем, может, и появятся такие люди, которые смогут ее вернуть. Но я не верю в это.
Джемал, 56 лет: Если Россия не будет мешать и вставлять палки в колеса, то все обойдется. Абхазы думают, что вместе с Россией они будут что-то собой представлять. Но это же единая страна, грузин от абхазов невозможно отделить, сама история об этом говорит. Главное, чтобы абхазы образумились и поняли, что нам надо вместе идти в этой жизни.
Алена, 35 лет: Трудно сказать, я в политике мало разбираюсь. Но если бы мы ее даже не вернули, но хотя бы примирились, то я была бы только "за", это было бы великолепно. Я считаю, что лучше плохой мир, чем хорошая война. В чью пользу будет это примирение, вернут нам ее или все-таки придут к такому соглашению, что она останется, как говорят, свободной, главное – мы сможем общаться. Я "за", только бы у нас вновь был контакт, чтобы мы могли ездить и видеть эту красоту, они – приезжать к нам. Главное, чтобы эти границы открылись, и можно было бы вновь воздух сухумский почувствовать.
Георгий, 19 лет: Это в первую очередь зависит от тех, кто находится в управлении страной. Они должны как-то наладить отношения с Россией. Но у меня почти нет надежды, что туда вернусь. Уже целых 20 лет прошло, все только ухудшается и ухудшается. Трудно будет, но надежда, что вернемся, все-таки есть.
Саломе, 20 лет: Это очень трудная тема. Невозможно просто так сказать, нужно что-то сделать, чтобы это случилось.
– Почему вы носите абхазский флаг (на майке)?
Саломе: У меня мама из Абхазии. Там родственники. Но они не хотят быть с нами, они уже отдельно. Так что, я думаю, что уже не вернуть никогда.
– Ваши родственники и мама надеются, что смогут туда поехать?
Саломе: Они все надеются, но в это как-то трудно поверить, невозможно.
– Когда люди видят вас с абхазским флагом, как реагируют?
Саломе: Они смотрят с неприязнью: "Почему у нее абхазский флаг? Она что, думает, что это отдельная республика?!" Вот такими глазами смотрят! Но для меня это гуманный поступок. Надо же нам как-то наладить наши отношения, не нужна нам эта война!
Шалва, 60 лет: Так сразу не вернуть. Надо общий язык найти с абхазами, и в этом нужна помощь России, без нее не обойтись. У нее там большое влияние, это во многом ее вина, что мы потеряли Абхазию. Если мы помиримся с Россией, то вернем и Абхазию.
Георгий, 18 лет: Нам надо, чтобы переговоры шли посредством Европы. Уж лучше задействовать дипломатию, чем вступать в конфликт. Только миром это разрешить, чтобы 92-й год не повторился. Но надеяться на возвращение недостаточно. Надо этого ждать. Если не ждешь, то ничего и не делаешь, чтобы это случилось.
Аня, 19 лет: Я не отвечу на этот вопрос, потому что ответ для меня очень болезненный. У меня там умерли тетя и двоюродные братья. Спрашивать надо у президента, а не у простых людей, потому что они ничего не могут решить.
– Есть у вас надежда, что вы сможете туда поехать?
Аня: Нет. На данный момент я точно знаю, что невозможно туда поехать. А в будущем, может, и появятся такие люди, которые смогут ее вернуть. Но я не верю в это.
Джемал, 56 лет: Если Россия не будет мешать и вставлять палки в колеса, то все обойдется. Абхазы думают, что вместе с Россией они будут что-то собой представлять. Но это же единая страна, грузин от абхазов невозможно отделить, сама история об этом говорит. Главное, чтобы абхазы образумились и поняли, что нам надо вместе идти в этой жизни.
Алена, 35 лет: Трудно сказать, я в политике мало разбираюсь. Но если бы мы ее даже не вернули, но хотя бы примирились, то я была бы только "за", это было бы великолепно. Я считаю, что лучше плохой мир, чем хорошая война. В чью пользу будет это примирение, вернут нам ее или все-таки придут к такому соглашению, что она останется, как говорят, свободной, главное – мы сможем общаться. Я "за", только бы у нас вновь был контакт, чтобы мы могли ездить и видеть эту красоту, они – приезжать к нам. Главное, чтобы эти границы открылись, и можно было бы вновь воздух сухумский почувствовать.
Георгий, 19 лет: Это в первую очередь зависит от тех, кто находится в управлении страной. Они должны как-то наладить отношения с Россией. Но у меня почти нет надежды, что туда вернусь. Уже целых 20 лет прошло, все только ухудшается и ухудшается. Трудно будет, но надежда, что вернемся, все-таки есть.
Саломе, 20 лет: Это очень трудная тема. Невозможно просто так сказать, нужно что-то сделать, чтобы это случилось.
– Почему вы носите абхазский флаг (на майке)?
Саломе: У меня мама из Абхазии. Там родственники. Но они не хотят быть с нами, они уже отдельно. Так что, я думаю, что уже не вернуть никогда.
– Ваши родственники и мама надеются, что смогут туда поехать?
Саломе: Они все надеются, но в это как-то трудно поверить, невозможно.
– Когда люди видят вас с абхазским флагом, как реагируют?
Саломе: Они смотрят с неприязнью: "Почему у нее абхазский флаг? Она что, думает, что это отдельная республика?!" Вот такими глазами смотрят! Но для меня это гуманный поступок. Надо же нам как-то наладить наши отношения, не нужна нам эта война!
