На Северном Кавказе произошли очередные кадровые изменения. 6 декабря свой пост покинул глава Кабардино-Балкарии Арсен Каноков. Он руководил республикой в течение восьми лет. Как можно оценивать итоги его правления? Каких последствий этой отставки можно ожидать?
2013 год может войти в новейшую северокавказскую историю как год обновления руководящих кадров. Его начало было отмечено "рокировкой" в Дагестане, в результате которой во главе самой крупной республики Северного Кавказа оказался Рамазан Абдулатипов. В декабре же пост главы Кабардино-Балкарии (КБР) покидает (официально – по собственному желанию) Арсен Каноков. Назвать это событие неожиданностью или сюрпризом сложно. Многие эксперты и журналисты предсказывали эту отставку еще в июне прошлого года, после того как в домах высокопоставленных чиновников КБР были проведены обыски, а Тверской суд Москвы дал санкцию на арест Владимира Жамборова, руководителя администрации главы республики. Тогда это было воспринято как некий сигнал из российского центра в Нальчик.
О роли Арсена Канокова много спорили и еще будут спорить. Само его вступление в должность (28 сентября 2005 года) оказалось практически зарифмованным с трагическим событием – вооруженной атакой на Нальчик, случившейся буквально через две недели, 13 октября. Это событие стало своеобразным водоразделом в жизни республики, которую в 1990-х годах называли "спящей красавицей" Северного Кавказа, а конфликты в ней именовали "тихими" в отличие от ситуации в Дагестане, Ингушетии и Чечне. За это время положение дел в КБР сильно изменилось и не в лучшую сторону. В первом полугодии 2011 года республика вообще выходила на второе место по количеству террористических инцидентов на российском Кавказе. И хотя в дальнейшем ситуация несколько улучшилась (хотя бы по чисто количественным показателям), в прошлом году 156 человек оказались жертвами терактов и диверсий. В последние несколько лет от вооруженного насилия погибли такие известные люди, как муфтий Анас Пшихачев, известный этнограф, один из ярких лидеров кабардинского движения Аслан Ципинов, ректор сельскохозяйственного института Борис Жеруков, журналист ВГРК КБР Казбек Геккиев. Яркими символами растущей нестабильности стали и атаки террористов на курортные объекты в Приэльбрусье.
Вместе с тем, признавая все приведенные выше факты, было бы большим упрощенчеством винить в дестабилизации ситуации уходящего главу республики. Очень многие проблемы достались ему в наследство, в особенности если вести речь о религиозной политике. Крайне жесткие и некорректные методы прежнего руководства, когда фактически главным проводником государственной политики на исламском направлении было МВД республики, привели к серьезному социальному конфликту, религиозной радикализации. Там, где она менее всего прогнозировалась, в отличие от восточной части Кавказа. Во многом схожий алгоритм мы видим и с так называемым земельным вопросом в связке с организацией местного самоуправления. В течение всех восьми лет пребывания у власти Канокова эта тема была одним из приоритетных вопросов республиканской повестки дня. Но стоило бы напомнить, что как минимум два спорных документа – "Об административно-территориальном устройстве КБР" и "О статусе и границах муниципальных образований в КБР" – были приняты в феврале 2005 года. То есть еще до его вступления в должность.
Но поскольку сами теракты, задержания и операции по ликвидации террористов, жаркие споры о "межселенных территориях" пришлись на период руководства Канокова, и в массовом сознании, и на высшем уровне российской власти именно он останется символом нестабильности. Нет уверенности, что будут произведены серьезные исследования, которые определили бы цену прежней "стабильности" 1990-х – начала 2000-х годов. Впрочем, одной из неразрешенных проблем для администрации уходящего главы стал вопрос о консолидации республиканской элиты. За восемь лет с этой задачей Каноков не справился. Слаживания "старых" и "новых" кадров не произошло. И это ослабляло эффективность власти. Естественно, следует сказать и о роли Москвы, которая уже не первый год действует на Кавказе в качестве пожарного, не решая годами накапливающиеся системные проблемы. Между тем схема "поддержим лояльных и сурово накажем нелояльных" в условиях не только КБР, но и всего региона не работает.
Сегодня, как и в дагестанском случае, центральная власть пытается использовать сценарий "возвращения московского кавказца". Президент России Владимир Путин, начиная свою встречу с временно исполняющим обязанности главы КБР Юрием Коковым, прямо заявил: "Я хотел вас просить вернуться в республику. Вы не просто родом оттуда, вы хорошо знаете, что там происходит, и имеете хороший опыт работы в федеральных органах власти". Перед своим "возвращением" Коков возглавлял Всероссийский Институт повышения квалификации сотрудников МВД. Таким образом, предлагается знакомая модель. Отчасти в соответствии с ней в 2005 году в Нальчик возвращался московский кабардинец Каноков. Сегодня в республику направляется полицейский генерал Юрий Коков, человек, знающий местную специфику, но имеющий опыт работы на общенациональном уровне. Он видится как эмиссар центра по наведению порядка и стабилизации. И не исключено, что скоро мы услышим о каких-нибудь историях, схожих с "делом Саида Амирова". Хочется пожелать новому главе КБР успехов и исправления просчетов и ошибок, допущенных его предшественником. Однако ясно и то, что без системных изменений российской политики на Северном Кавказе рассчитывать на серьезные подвижки не приходится.
2013 год может войти в новейшую северокавказскую историю как год обновления руководящих кадров. Его начало было отмечено "рокировкой" в Дагестане, в результате которой во главе самой крупной республики Северного Кавказа оказался Рамазан Абдулатипов. В декабре же пост главы Кабардино-Балкарии (КБР) покидает (официально – по собственному желанию) Арсен Каноков. Назвать это событие неожиданностью или сюрпризом сложно. Многие эксперты и журналисты предсказывали эту отставку еще в июне прошлого года, после того как в домах высокопоставленных чиновников КБР были проведены обыски, а Тверской суд Москвы дал санкцию на арест Владимира Жамборова, руководителя администрации главы республики. Тогда это было воспринято как некий сигнал из российского центра в Нальчик.
О роли Арсена Канокова много спорили и еще будут спорить. Само его вступление в должность (28 сентября 2005 года) оказалось практически зарифмованным с трагическим событием – вооруженной атакой на Нальчик, случившейся буквально через две недели, 13 октября. Это событие стало своеобразным водоразделом в жизни республики, которую в 1990-х годах называли "спящей красавицей" Северного Кавказа, а конфликты в ней именовали "тихими" в отличие от ситуации в Дагестане, Ингушетии и Чечне. За это время положение дел в КБР сильно изменилось и не в лучшую сторону. В первом полугодии 2011 года республика вообще выходила на второе место по количеству террористических инцидентов на российском Кавказе. И хотя в дальнейшем ситуация несколько улучшилась (хотя бы по чисто количественным показателям), в прошлом году 156 человек оказались жертвами терактов и диверсий. В последние несколько лет от вооруженного насилия погибли такие известные люди, как муфтий Анас Пшихачев, известный этнограф, один из ярких лидеров кабардинского движения Аслан Ципинов, ректор сельскохозяйственного института Борис Жеруков, журналист ВГРК КБР Казбек Геккиев. Яркими символами растущей нестабильности стали и атаки террористов на курортные объекты в Приэльбрусье.
Вместе с тем, признавая все приведенные выше факты, было бы большим упрощенчеством винить в дестабилизации ситуации уходящего главу республики. Очень многие проблемы достались ему в наследство, в особенности если вести речь о религиозной политике. Крайне жесткие и некорректные методы прежнего руководства, когда фактически главным проводником государственной политики на исламском направлении было МВД республики, привели к серьезному социальному конфликту, религиозной радикализации. Там, где она менее всего прогнозировалась, в отличие от восточной части Кавказа. Во многом схожий алгоритм мы видим и с так называемым земельным вопросом в связке с организацией местного самоуправления. В течение всех восьми лет пребывания у власти Канокова эта тема была одним из приоритетных вопросов республиканской повестки дня. Но стоило бы напомнить, что как минимум два спорных документа – "Об административно-территориальном устройстве КБР" и "О статусе и границах муниципальных образований в КБР" – были приняты в феврале 2005 года. То есть еще до его вступления в должность.
Но поскольку сами теракты, задержания и операции по ликвидации террористов, жаркие споры о "межселенных территориях" пришлись на период руководства Канокова, и в массовом сознании, и на высшем уровне российской власти именно он останется символом нестабильности. Нет уверенности, что будут произведены серьезные исследования, которые определили бы цену прежней "стабильности" 1990-х – начала 2000-х годов. Впрочем, одной из неразрешенных проблем для администрации уходящего главы стал вопрос о консолидации республиканской элиты. За восемь лет с этой задачей Каноков не справился. Слаживания "старых" и "новых" кадров не произошло. И это ослабляло эффективность власти. Естественно, следует сказать и о роли Москвы, которая уже не первый год действует на Кавказе в качестве пожарного, не решая годами накапливающиеся системные проблемы. Между тем схема "поддержим лояльных и сурово накажем нелояльных" в условиях не только КБР, но и всего региона не работает.
Сегодня, как и в дагестанском случае, центральная власть пытается использовать сценарий "возвращения московского кавказца". Президент России Владимир Путин, начиная свою встречу с временно исполняющим обязанности главы КБР Юрием Коковым, прямо заявил: "Я хотел вас просить вернуться в республику. Вы не просто родом оттуда, вы хорошо знаете, что там происходит, и имеете хороший опыт работы в федеральных органах власти". Перед своим "возвращением" Коков возглавлял Всероссийский Институт повышения квалификации сотрудников МВД. Таким образом, предлагается знакомая модель. Отчасти в соответствии с ней в 2005 году в Нальчик возвращался московский кабардинец Каноков. Сегодня в республику направляется полицейский генерал Юрий Коков, человек, знающий местную специфику, но имеющий опыт работы на общенациональном уровне. Он видится как эмиссар центра по наведению порядка и стабилизации. И не исключено, что скоро мы услышим о каких-нибудь историях, схожих с "делом Саида Амирова". Хочется пожелать новому главе КБР успехов и исправления просчетов и ошибок, допущенных его предшественником. Однако ясно и то, что без системных изменений российской политики на Северном Кавказе рассчитывать на серьезные подвижки не приходится.
