– Как вы считаете, что нужно предпринять, чтобы искоренить коррупцию в нашей республике?
Марина, 49 лет: Я думаю, нужно поменять правительство. Это самое первое и самое главное. Я считаю, что это сделать очень сложно и трудно, потому что все, кто приходит к власти, начинают пользоваться средствами, положением, благами. Мне кажется, что во время предыдущего руководства было намного лучше в том плане, что коррупции было меньше. Сейчас намного больше стало коррупции. Люди стали жить беднее. Одни процветают, другие нищенствуют. Среднего класса как такового уже и нет.
Аза, 51 год: Я даже не знаю. Но одно точно: нужно предпринять жесткие меры. Все только и говорят коррупции, но я не слышала о наказаниях за это. Никого не наказывают, и все всем сходит с рук. Вот и процветает коррупция. Если бы наказали одного, двоих, троих, может, и начали бы немного бояться.
– Как вы считаете, что нужно предпринять, чтобы искоренить коррупцию в нашей республике?
Виталий, 43 года: Ой, не знаю, не знаю. Это, вообще, можно искоренить или нет, я не знаю… Здесь все насквозь пропитано коррупцией. Перестановка кадров не помогает, приходят новые, они начинают. Так что, не знаю…
Мадина, 20 лет: Думаю, ничего, потому что ее не искоренить, потому что все взаимосвязано. С верхами, с низами, все связано. Так что, эту цепочку оборвать нельзя. Нужно закон какой-нибудь придумать, штраф.
Виталий, 22 года: Я как-то слышал, что Южная Осетия – это маленькая Россия. Так что, я думаю, что пока в России так, у нас то же самое будет. В одной в Южной Осетии с этим не справиться. У нас нет своего бюджета, мы все деньги получаем от России. Уже первоначально половина всех денег остается там из-за той же самой коррупции.
Виолетта, 55 лет: Самое главное, чтобы народ сплотился, чтобы они начали понимать друг друга и помогать. И если все это будет, то и коррупция отступит. Мне так кажется.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Марина, 49 лет: Я думаю, нужно поменять правительство. Это самое первое и самое главное. Я считаю, что это сделать очень сложно и трудно, потому что все, кто приходит к власти, начинают пользоваться средствами, положением, благами. Мне кажется, что во время предыдущего руководства было намного лучше в том плане, что коррупции было меньше. Сейчас намного больше стало коррупции. Люди стали жить беднее. Одни процветают, другие нищенствуют. Среднего класса как такового уже и нет.
Аза, 51 год: Я даже не знаю. Но одно точно: нужно предпринять жесткие меры. Все только и говорят коррупции, но я не слышала о наказаниях за это. Никого не наказывают, и все всем сходит с рук. Вот и процветает коррупция. Если бы наказали одного, двоих, троих, может, и начали бы немного бояться.
– Как вы считаете, что нужно предпринять, чтобы искоренить коррупцию в нашей республике?
Виталий, 43 года: Ой, не знаю, не знаю. Это, вообще, можно искоренить или нет, я не знаю… Здесь все насквозь пропитано коррупцией. Перестановка кадров не помогает, приходят новые, они начинают. Так что, не знаю…
Мадина, 20 лет: Думаю, ничего, потому что ее не искоренить, потому что все взаимосвязано. С верхами, с низами, все связано. Так что, эту цепочку оборвать нельзя. Нужно закон какой-нибудь придумать, штраф.
Виталий, 22 года: Я как-то слышал, что Южная Осетия – это маленькая Россия. Так что, я думаю, что пока в России так, у нас то же самое будет. В одной в Южной Осетии с этим не справиться. У нас нет своего бюджета, мы все деньги получаем от России. Уже первоначально половина всех денег остается там из-за той же самой коррупции.
Виолетта, 55 лет: Самое главное, чтобы народ сплотился, чтобы они начали понимать друг друга и помогать. И если все это будет, то и коррупция отступит. Мне так кажется.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
