Если бы Кремль умел улыбаться, у него был бы повод. В самом деле, как и кому, как не Кремлю, улыбаться, наблюдая за шоу под названием «Абхазская полемика о суверенитете»?
Стиль операции прикрытия в Москве чтим традиционно. Настолько, что уже как-то и не принято задумываться о его востребованности. Для Абхазии важен суверенитет? Пожалуйста. За бурей в Сухуми никто, кажется, и не обратил внимания на пикантную деталь: Кремль и не думал ни на чем всерьез настаивать. Сухуми не нравится первоначальный вариант договора? Ради бога, пишите свой. Компромисс, в котором будут учтены чаяния Сухуми? Сколько угодно. Ничего не жалко.
Москве нужен договор. Как факт. Без углубления в содержание. Что там про комплектование группировки войск, про гражданство? Что хотите. Только подписывайте.
Подписали.
К слову, в Абхазии тема независимости вообще и отношений с Россией тоже разновидность лукавого диссонанса. И дело даже не в том, что мечта о независимости органично уживается с усталым согласием ею поступиться, но все равно выйти за эту независимость на площадь. Поэтому обвинение в готовности сдать страну России – любимый аргумент любой абхазской оппозиции, которая от него же отбивалась точно так же, будучи властью. Потому накал полемики в Абхазии, по крайней мере, понятен.
Но зачем этот договор России? Кто-то в самом деле опасается наступления грузинской армии? Или на сухумскую набережную готовится высадиться натовский десант? Или без объединения в единую рать невозможно залатать дыры на границе в Гальском районе?
Что в этом договоре этакого, чего Москва не могла бы добиться в Абхазии в рабочем порядке и без такого оглушительного дипломатического перформанса? Что здесь было такого эпохального, ради чего, как принято считать, Сурков свергал Анкваба?
Ничего. Кроме одного. Договор будто настоящий. Заключенный с настоящим государством. О настоящем союзе. И неважно, что в нем прочитывается между строк, пусть хоть и в самом деле фактический аншлюс при полном уважении территориальной целостности.
На самом же деле поэтика независимости Москву интересует ничуть не больше, чем грезы об инвестициях, которые теперь непременно должны хлынуть в Абхазию. Для Москвы договор – чисто инфраструктурный. Такой и должна заключать страна, которая планирует стратегическое влияние в своем, по-солженицынски говоря, подбрюшье. И сам президент не дает в этом усомниться. Он произносит на церемонии подписания то, что и ждут услышать стратеги и любители: железная дорога, которая теперь уж точно станет реальностью. И эта реальность, как давно знают стратеги, должна в корне изменить всю конфигурацию Южного Кавказа. При этом железнодорожный триумф венчает планы поистине тектонического масштаба. Дорог-то практически целая сеть – тут и Аваро-Кахетинская трасса, и большие планы на Транскам, и про Военно-Грузинскую не стоит забывать. Давно, правда, не слышно, про Военно-Осетинскую, а то ведь блистательный горнолыжный Мамисон тоже наполнял изрядным вдохновением на эту тему.
В общем, Москва мастерски изображает операцию «Большое возвращение». Некоторые, правда, обратили внимание, что абхазским прорывом она, наоборот, поставила жирный крест на своих эпохальных проектах. Дескать, теперь Тбилиси после такого оскорбления уж точно не пойдет навстречу Москве в начинании, которое ему и так особых бонусов не сулило.
Все так. Но это заключение надо дополнить одним нюансом. Москва, судя по всему, и не собиралась ничего строить. По крайней мере, сейчас. Или в обозримом будущем. А это важно. Это политика требует всемерного и тщательного учета временных ритмов и их политического наполнения.
А политтехнология не требует ровным счетом ничего. Это ремесло для счастливых, которые не любят считать на несколько ходов и не обязаны добиваться реальных результатов. Все здесь и сейчас. Москва в изоляции. Предыдущая затея с евразийской интеграцией саморазоблачается даже быстрее, чем предрекали злые скептики. Боковой сюжет евразийства с Арменией становится вдруг одним из основных. Заодно можно потревожить Азербайджан и заставить поволноваться грузин. И, наконец, все равно отношения с Сухуми и Цхинвали как-то надо формализовать. Все сходится идеальным образом. Брошенная с политтехнологической небрежностью фраза рождает бурю в Тбилиси, что Москве само по себе приятно. Круги расходятся до Баку и Анкары, что тоже неплохо. Профессиональные оптимисты говорят о возвращении и рисках, потому что уже никто ни от чего не может отмахнуться. И все это – совершенно бесплатно, потому что 25 миллиардов Абхазии все равно бы пришлось обещать.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
