Югоосетинский генпрокурор Мераб Чигоев, вступивший в должность три года назад, в феврале отметил 65-летний юбилей. А это значит, что чиновник достиг предельного возраста нахождения на службе. Теперь, согласно закону, главный прокурор республики должен уйти в отставку, либо с ним должны заключить новый трудовой договор.
Вот уже четыре месяца, как истек срок нахождения на службе генпрокурора Южной Осетии Мераба Чигоева. Все это время он занимает должность вопреки требованиям закона. Влиятельному чиновнику нужно специальное разрешение президента, чтобы он смог сохранить пост. Кандидатуру генпрокурора вносит на утверждение в парламент глава государства. Впрочем, Леонид Тибилов пока не выступал с соответствующей инициативой.
Югоосетинские эксперты ссылаются на российский опыт, где также действует возрастной ценз для генпрокурора. Сейчас, согласно российскому законодательству, предельный возраст нахождения на службе составляет 65 лет. Действующему генпрокурору Юрию Чайке 21 мая исполнилось 64 года. Впрочем, ему можно не волноваться. На прошлой неделе в Госдуму внесли законопроект, снимающий возрастные ограничения для генерального прокурора РФ.
Последуют ли примеру российских коллег в Южной Осетии? Большинство моих собеседников отказались обсуждать этот вопрос, опасаясь ненароком обидеть влиятельного чиновника. Воздерживаются от комментариев и представители всех парламентских партий, пояснив, что этот вопрос пока не обсуждался депутатами. Впрочем, один из них на условиях анонимности заявил, что «введение в республике пожизненной должности генпрокурора неприемлемо».
Мераб Чигоев входит в ближний круг президента Леонида Тибилова. Глава государства не спешит с отставкой своего фаворита, несмотря на то, что чиновник провалил объявленную главой государства борьбу с коррупцией. Уголовные дела в основном возбуждались против чиновников правительства Вадима Бровцева, однако к самому экс-премьеру и бывшему исполняющему обязанности президента вопросов у нынешних властей не было. В декабре 2013 года, комментируя информацию о том, что Бровцев якобы объявлен в розыск, Мераб Чигоев поспешил заверить, что у его ведомства нет оснований подозревать бывшего председателя правительства в причастности к преступлениям коррупционного характера в Южной Осетии. Генпрокуратура нередко подходит к борьбе с коррупцией избирательно: уголовному преследованию не подвергаются чиновники, лояльные к нынешней власти.
Всего ведомство Мераба Чигоева возбудило около 80 уголовных дел коррупционного характера, впрочем, процессуальные сроки по ним давно истекли, до суда они так и не дошли. Эксперты обращают внимание и на то, что даже единичные дела, рассматриваемые в судах, развалились из-за слабой доказательной базы. Говорит бывший судья Верховного суда, преподаватель ЮОГУ Юрий Кокоев:
«Чигоев объясняет ситуацию так: мол, высылаем в Россию материалы, собранные в отношении бывших функционеров, расхитивших деньги, направивших их не по назначению. Но люди не видят, город маленький, я тоже не вижу, чтобы суд рассмотрел и принял решение в отношении этих коррупционеров, принял меры по возращению бюджетных средств, чтобы заставить вернуть хотя бы эти деньги. Тут дело уже даже не в том, чтобы они отсидели срок в тюрьме, а вернули то, что они расхитили».
Известно, что многие фигуранты уголовных дел вольготно проводят время в Северной Осетии, скупают квартиры в элитных новостройках и гектары земли в курортных местах. По словам моих источников, подведомственные Мераба Чигоева пытаются договориться с этими людьми неофициально.
По словам Юрия Кокоева, в республике по-прежнему действует телефонное право:
«По понятиям разбираются, я бы так сказал. Не по закону рассматривают, а по звонкам, по указке сверху, по близким родственным отношениям… Вот такое состояние законности у нас. Люди видят, что не соблюдаются законы. Не нужно это, поэтому и не видно дел, поэтому и не продвигается следствие. Когда законы не действуют, тогда демократия спит, образно говоря. Когда люди не чувствуют ответственности, ничего к лучшему не меняется».
Кокоев говорит, что общественность не спрашивает с генпрокурора, потому что люди сами опасаются давления:
«Трудно высказывать свое мнение. Что-то такое скажешь, и тобой уже занимаются правоохранительные органы, и ничего нельзя сказать открыто».
Общественный деятель Руслан Магкаев считает, что не стоит ожидать смены генпрокурора при нынешнем президенте:
«Конечно, ему в феврале исполнилось 65 лет, и он обязан подать в отставку, но не сделает этого, потому что законы у них существуют сами по себе, а они живут сами по себе. У них крепко сколоченная компания из старых системных грузинских чиновников (сделавших карьеры в ГССР). Новых они в свой круг брать не хотят. И Чигоев будет занимать кресло генпрокурора, пока вот эта когорта правящих чиновников во главе с Тибиловым будет у власти. Никаких достижений у него нет. По моим представлениям, генпрокурор – это второй человек после президента, который должен следовать букве закона, следить за исполнением конституции. Ни малейшего признака, что он следит за соблюдением конституции и закона в Южной Осетии, вообще нет».
С именем Мераба Чигоева также связано несколько скандалов. Три года назад сразу после вступления в должность он неожиданно выступил с предложением возобновить деятельность Эргнетского рынка. Заявление генпрокурора о восстановлении торговых связей с Грузией, не признающей независимость Южной Осетии и отказывающейся подписывать мирный договор, многих в Цхинвале повергло в шок. Не добавило чиновнику популярности и скандальное разбирательство, затеянное его братом Важей Чигоевым с жителем Ленингора Джабой Беридзе. В результате семью Беридзе выставили на улицу, а Чигоевы вернули особняк, проданный их отцом Джабе Беридзе 25 лет назад.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
