Грузинские СМИ ранее распространили информацию о том, что правительство страны планирует упразднить созданную в 2007 году Временную администрацию Южной Осетии. Ее руководитель – бывший министр обороны и премьер-министр республики Дмитрий Санакоев, перешедший на сторону Тбилиси, опроверг эту информацию. В Цхинвале также не верят, что грузинские власти откажутся от структуры, так как считают, что это стало бы признанием Тбилиси собственных ошибок.
Временная администрация под руководством Дмитрия Санакоева была создана президентом Грузии Михаилом Саакашвили в 2007 году и курировалась грузинскими спецслужбами. До 2008-го она размещалась на территории Южной Осетии в селении Курта, подконтрольном Тбилиси. В канун августовской войны Дмитрий Санакоев выступил с телеобращением, в котором призвал народ Южной Осетии перейти на сторону грузинского правительства, однако во время боевых действий не смог обеспечить эвакуацию даже населения грузинского анклава. После восстановления власти Южной Осетии над всей территорией республики так называемая администрация Санакоева перебралась в Грузию.
Дмитрий Санакоев опровергает информацию о том, что грузинские власти собираются распустить его администрацию:
«Как таковой деятельностью нашей администрации в правительстве Грузии никто не занимается, закрытием деятельности администрации. Вообще деятельность администрации правительством Грузии приветствуется, и она продолжит работать. Что касается слухов, то изначально, в бытность в оппозиции, Паата Закареишвили считал, что в том виде, в котором была создана администрация, было неправильным решением. Поэтому журналисты ухватились за его тогдашние слова и спросили у Вольского (Георгий Вольский – руководитель парламентской фракции правящей коалиции «Грузинская мечта»), почему администрация работает, если раньше Паата Закареишвили выступал за то, чтобы ее не было. Им ответили, что это личное мнение Закареишвили, оно у него и сейчас не поменялось. Это было до войны, а после войны обстоятельства поменялись и задачи администрации изменились, поэтому ее деятельность будет поддержана».
Дмитрий Санакоев пояснил, что в год из бюджета временной администрации выделяется три миллиона лари, на которые финансируются социальные, медицинские и культурные программы:
«Почему наша деятельность по здравоохранению критикуется? Когда-нибудь кем-то было зафиксировано, что мы призываем устраивать массовые беспорядки? Кто-нибудь такое зафиксировал?»
Санакоев не видит серьезной угрозы в политико-правовой оценке деятельности временной административной единицы, данной парламентом Южной Осетии 30 апреля. Депутаты признали, что эта структура является соучастником геноцида осетинского народа, а ее руководство повинно в измене родине, попытке насильственного захвата власти, экстремисткой деятельности, терроризме, шпионаже и создании незаконных вооруженных формирований. Согласно югоосетинскому законодательству, все это тяжкие и особо тяжкие преступления. Впрочем, Дмитрий Санакоев не считает, что совершил преступление против республики Южная Осетия.
Иначе думают в Цхинвале. По мнению председателя парламента Южной Осетии Анатолия Бибилова, предательство уголовно наказуемо и не имеет срока давности:
«Предательство и государственная измена срока давности не имеют. Мы прекрасно понимаем, для чего была создана эта организация. Руководитель этой временной администрации, я даже не хочу называть его по имени, влияния здесь не имеет. Действия были предприняты руководством Южной Осетии, чтобы исключить любую деятельность временной административной единицы в республике. Эта администрация является абсолютно враждебной и террористической, руководство этой администрации осуществляло на территории Южной Осетии теракты. Что касается самого руководителя этой организации и его сотрудников, то они буду преследоваться по законам, действующим в республике, и рано или поздно понесут наказание, как бы они не пытались себя успокоить там, опять же на территории враждебной Южной Осетии Грузии. А если он не считает себя предателем и считает себя патриотом, то пусть приезжает в Южную Осетию, и тогда народ оценит его «патриотическую деятельность» и определит, является ли он патриотом или все-таки предателем».
В Южной Осетии скептически отнеслись и к информации об упразднении санакоевской администрации. Югоосетинский политолог Юрий Вазагов говорит, что структура эта, хоть и бесполезная, но грузинские власти вряд ли публично признают, что ее создание было ошибкой:
«Вероятно, речь идет о реструктуризации или преобразовании в нечто другое. И западные спонсоры, и грузинские власти убедились в неэффективности этой администрации, хотя грузинские власти стремятся всучить нашим гражданам, кто едет туда лечиться, грузинские паспорта, но в целом КПД санакоевской администрации стремится к нулю. В Южной Осетии правоохранительные органы получили все рычаги для того, чтобы максимально закрыть доступ членам этой организации и блокировать их действия на территории республики… Что касается степени влияния на наше общество, то периодически они предпринимают попытки напомнить о себе акциями по вовлечению населения – это медицинская помощь попавшим в беду гражданам. Это и напоминает нам о существовании этой муляжной конторы. Влияния на внешнюю и внутреннюю политику она никогда не оказывала и не оказывает. Что касается мнений о необходимости упразднения временной администрации, это информационный вброс и подтверждение того, что эта марионеточная структура себя исчерпала».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
