Бундестаг склоняется перед памятью армян и других христианских меньшинств, подвергнутых депортации и погромам 101 год назад, говорится в резолюции, принятой практически единогласно при одном голосе против и одном воздержавшемся.
«По приказу младотурецкого правительства 24 апреля 1915 года в османском Константинополе начались запланированные выселения и погромы более 1 млн армян. Их судьба – пример массового уничтожения, этнических чисток, выселений и геноцида, которыми так ужасно ознаменовался XX век».
В Германии вместо слова «геноцид» используется слово «völkermord». Что в данном случае актуально, поскольку авторы резолюции говорят и об ответственности самой Германии.
«Вместе с тем мы осознаем особенность холокоста, за который Германия несет вину и ответственность. Бундестаг сожалеет о печально известной роли Германского рейха, союзника Османской империи, который ничего не предпринял, чтобы остановить это преступление против человечества. Поминовение в Бундестаге – это и выражение особого уважения к старейшему христианскому народу мира. Бундестаг признает историческую ответственность Германии».
Принятие резолюции инициировало правящее большинство – христианские демократы и социал-демократы, а также «зеленые». Канцлер Германии Ангела Меркель, поддержавшая проект резолюции, на ее принятии не присутствовала.
Реакция Анкары была предсказуемо резкой. Турция отозвала посла из Берлина, приводя в действие угрозу серьезного осложнения двусторонних отношений. Причем не только с Германией, находящейся в авангарде переговоров всего Евросоюза о сделке с Турцией «перспективы безвизового режима в обмен на ее помощь в кризисе беженцев».
Впрочем, российский политолог Сергей Маркедонов не склонен драматизировать ситуацию:
«Ну, во-первых, я не считаю это сожжением мостов с Турцией, потому что многие страны принимали аналогичные резолюции, и после этого отношения, тем не менее, сохранялись. Можно вспомнить решение, которое принимали французские законодатели, можно вспомнить резолюцию Государственной Думы 1995 года, т.е. я бы не стал говорить, что сегодня произошла некая разделительная черта в отношениях между Турцией и Германией».
С другой стороны, полагает Маркедонов, не стоит в сегодняшнем решении видеть исключительно прагматическую сторону:
«Действительно, в европейской политике борются два направления: условно говоря, реал-политическое и направление, которое ориентировано на эмоциональную сторону, на, если угодно, романтизм, на признание ошибок прошлого, восстановление справедливости. Если говорить о Германии, то давайте не забывать другие решения, документы. Мы можем вспомнить, допустим, решение Бундестага июня 2005 года. Там, правда, слово «геноцид» не звучало, но оно было весьма критическим по отношению к практикам Османской империи – такие слова, как «массовые убийства», «изгнание» употреблялись. Можно вспомнить, допустим, заявления от 24 апреля 2015 года, к столетней годовщине тех трагических событий, когда немецкие политики слово «геноцид»-то произносили уже».
Тем не менее, конечно, по мнению политолога, реал-политическая составляющая тоже очевидна:
«То есть это, в общем, некая демонстрация того, что Турцией не очень довольны, притом и внутренней политикой Турции – это и права человека, и много других сюжетов, которые вызывают болезненную реакцию в Европе. И, в общем, это сигнал, что, «ребята, надо как-то немножко корректировать политику».
Между тем проблема объективна, полагает Маркедонов, и ее не стоит сводить к частностям, скажем, к одному сирийскому кризису или личности государственного лидера. Причем объективна как для Европы, так и для самой Турции.
«Как мне кажется, эти европейские перспективы Турции в очередной раз поставлены под сомнение, и вот здесь это довольно серьезно. Мне кажется, что, в общем, это ставит и ряд других вопросов, потому что, в сущности, европейские политики не очень понимают стратегию: а что делать с миграционным кризисом, а что делать вообще с Турцией – взять нельзя, просто указать на дверь тоже вроде бы нельзя. Мне кажется, нельзя иметь иллюзий. Да, Турция – это не один Эрдоган, есть некие системные консенсусные вещи, которые с исчезновением одного персонажа в общем-то не меняются. Есть определенные потребности в турецкой политической элите, очень разные, разнонаправленные, но играть роль чуть большую, чем младший брат США и старший брат Азербайджана. Вот, как это играть, как это конвертировать – большой вопрос», – размышляет политолог.
Вместе с тем, как напоминает Сергей Маркедонов, принятой резолюции еще предстоит пройти через сито верхней палаты – бундесрата.
