Accessibility links

После драки, или Роль трех личностей в одной истории


Дмитрий Мониава
Дмитрий Мониава

Вот и закончились выборы, как драка в кафе на набережной, пропитанном запахом вина, шашлыка и моря, где пьяный студент вознамерился отбить девушку у боксера-разрядника. Да, было много шума и фаянсовых осколков, но люди бывалые наблюдали за схваткой вполглаза, поскольку ее исход не вызывал сомнений.

Утром, тщетно пытаясь прикрыть синяки солнцезащитными очками, можно долго убеждать себя в том, что это была победа, почти победа, немножечко победа или, на худой конец, боевая ничья перед неизбежным триумфом. Но боль и стыд, рано или поздно, заставят вспомнить все, что произошло на самом деле.

«Национальное движение» потерпело очередное, четвертое по счету (за четыре года) поражение на выборах. Принося долгосрочные интересы партии в жертву тактической выгоде, Михаил Саакашвили утверждал, что до его возвращения в Грузию и бегства Иванишвили остаются считанные дни, и довел своих сторонников до эмоционального перевозбуждения. Но когда выборы были проиграны и стало ясно, что за обещаниями вождя не стоит «ничего, кроме томления духа и суеты», люди, четыре года лелеявшие надежду на реванш и действительно поверившие в то, что он уже близок, испытали сильнейшее разочарование. И еще, им теперь каждый день приходится выслушивать издевательские вопросы о том, покинул ли Саакашвили Одессу, идет ли он по воде, аки посуху, или плывет на плоту, как Тур Хейердал.

После драки, или Роль трех личностей в одной истории
please wait

No media source currently available

0:00 0:06:41 0:00
Скачать

Все, что произошло внутри «Нацдвижения» на минувшей неделе, может быть попыткой минимизации имиджевых потерь. Саакашвили призвал сопартийцев отказаться от участия во втором туре, который пройдет в 50 мажоритарных округах, и бойкотировать новый парламент, но политсовет партии большинством голосов отверг его предложение. И Саакашвили получил возможность сказать, что он вел своих сторонников к неизбежной победе, но эти оппортунисты в ЦК ему помешали, «навалились гурьбой, стали руки вязать». Таким образом, вождь, чей имидж является наиболее ценным активом партии, выводится из-под удара и под него подставляются другие, не столь важные лидеры. Разумеется, рейтинг все равно пострадает, но, вероятно, в меньшей степени. Не исключено, что сюжет с разногласиями и чуть ли не расколом в партии лишь дымовая завеса, прикрывающая попытку отвести от Саакашвили гнев разочарованных сторонников. А он угаснет не скоро – нельзя вводить массы в революционный экстаз, когда для смены режима нет предпосылок, зная наперед, что возможности выплеснуть накопленную энергию не будет.

Сторонники «Грузинской мечты» успокоились и расслабились, и если лидеры не растормошат их перед вторым туром, у них возникнут проблемы в некоторых мажоритарных округах. Но в любом случае представительство правящей партии в новом парламенте по сравнению с предыдущим значительно увеличится, что опасно прежде всего для нее самой, так как грузинские политики, опьянев от избыточной власти, обычно стремятся превратить свое правление в бесконечный пир Валтасара. Если партия Иванишвили получит конституционное большинство, одним из первых будет рассмотрен вопрос о передаче депутатам права выбора президента и переходе к стандартной парламентской республике. Нынешняя гибридная модель со всенародными выборами бесправного главы государства никуда не годится и ведет к серьезному конфликту в будущем; первой на это указала Венецианская комиссия. Но, поскольку Бидзина Иванишвили с целеустремленностью парового катка подминает под себя все ветви власти, может возникнуть подозрение, что он попросту хочет утопить слабосильную грузинскую демократию, как Герасим Муму. И данная законодательная инициатива будет воспринята многими, как передача права назначения президента Грузии обществу с ограниченной ответственностью «Иванишвили и сыновья».

«Альянс патриотов» в парламенте в первую очередь потребует сурово наказать бывших высокопоставленных чиновников. Это, вероятно, привлечет внимание непримиримых противников старого режима и в то же время даст правительству возможность представить свою политику в отношении Саакашвили и его присных как весьма умеренную на фоне радикальных призывов Ирмы Инашвили – здесь интересы «Мечты» и «Альянса» совпадают.

Политические комментаторы размышляют о том, почему голоса распределились именно так и приписывают решающее влияние эмоциям, обещаниям и т.д. Но, кажется, следует копнуть немного глубже (как завещал Джон Сильвер). В 1958-м американский политолог Эдвард Банфилд описал жизнь жителей Южной Италии в замечательной книге «Моральные основы отсталого общества», и современная Грузия отражается в ней как в зеркале. Там говорится и о выборах, например, о том, что избирательный бюллетень рассматривается как инструмент получения выгоды для семьи, а ее материальное положение становится единственным критерием оценки работы правительства. Избиратель, описанный Банфилдом, всегда голосует против улучшений, которые принесут пользу всему обществу, но не ему лично, и за тех политиков, от которых его семья получила что-либо в прошлом. Вместе с тем он убежден, что «любая властная группа коррумпирована и работает на себя». Отталкиваясь от интересов семьи и клана, такой гражданин (а их в Грузии большинство) всегда будет ставить Cosa Nostra (Наше дело) выше, чем Res Publica (Общее дело).

Мераб Мамардашвили говорил об этом: «...каждый пытается выжить самостоятельно, оказавшись в отдельной лодке со своими знакомыми и родственниками. Отдельной от чего? От республики, от respublica, то есть общественного дела, общественного пространства... Почти как в Италии в XIX и даже XX веках». Но грузины тогда не слышали Мамардашвили.

Три непохожих друг на друга человека с разными биографиями и приоритетами могли очень помочь Грузии в 90-х. Мераб Костава мог воспрепятствовать расколу национально-освободительного движения, ставшему прелюдией к гражданской войне. Лидер НДП Гия Чантурия мог помешать укоренению отвратительных традиций новогрузинского авторитаризма. А Мераб Мамардашвили мог подтолкнуть общество к подлинной европеизации. Но смерть тройным крестом перечеркнула все эти возможности.

А теперь на развалинах часовни, на руинах экономики и культуры, вместо того чтобы с замиранием сердца следить за депутатской чехардой, вероятно, стоит задуматься о том, что все зло, которое принесли Грузии сменяющие друг друга режимы, является прямым следствием отсталости общества. «А отсталых бьют», – как справедливо отметил еще один грузин на первой Всесоюзной конференции хозяйственников 4 февраля 1931 года. Отсталых действительно бьют.

Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции

XS
SM
MD
LG