14 июля в Тбилиси прошел «Грузинский марш», который протестовал против засилья иностранцев, в основном турок, иранцев и арабов. Основное требование – ужесточить иммиграционные законы, по которым слишком легко попасть в Грузию и получить вид на жительство. Количество участников оценили в пару тысяч человек: инициаторы, наверное, хотели гораздо большего, но и этого достаточно, чтобы привести в уныние либералов и стать всеобщей темой обсуждения в социальных сетях. Тем более что подобное действо было впервые.
Главный мотив в комментариях противников марша – инициаторы работают по российскому сценарию. В частности, их источником вдохновения и моделью для подражания, скорее всего, послужили «Русские марши», которые, начиная с 2005 года, ежегодно проходят в России. Сами лидеры марша, правда, предпочитали апеллировать к европейским образцам: там тоже, говорили они, протестуют против нелегальных мигрантов, почему же нам нельзя?
У меня тоже есть сильные подозрения, что организаторы таких действий как минимум учатся от российских коллег и, возможно, получают от них прямую идейную и материальную помощь. Враг у них общий – западный либерализм и проводники его ценностей в родной стране. Но объяснять все только этим фактором совершенно недостаточно.
В данном случае полезно спросить: почему такие марши не происходили до сих пор? Разве в Грузии недостаточно ксенофобов, которые считают слишком открытую экономическую и миграционную политику опасностью для страны? Чем они были хуже французских, английских или голландских единомышленников? Или до сих пор в России никто не догадывался их поддерживать? Что именно произошло сейчас?
Мне кажется, что люди, которые приняли участие в действе 14 июля на проспекте Давида Агмашенебели, до сих пор чувствовали себя мейнстримом, соответственно, они не видели никакой необходимости маршировать отдельно. Сама проблема возникла во время Саакашвили – до того почти не было желающих приезжать в Грузию и там надолго оставаться. Но тогда люди, которые возмущались тем, что правительство не просто широко открыло двери как иностранному капиталу, так и собственно иностранцам, но всячески поощряло их приезд, считали себя вполне органической частью оппозиции в целом. Для них главным мотивом было именно то, что своими реформами и открытостью правительство подрывает саму основу «грузинства» – что бы под этим не подразумевалось.
Англоязычные оппозиционеры, которые объясняли причины своего протеста западным политикам и журналистам, заостряли внимание на совсем других проблемах – в частности, авторитарном крене правления «Национального движения» и сопутствующих нарушениях прав человека. Подобный крен действительно существовал, и некоторые люди этим искренне возмущались. Однако я всегда сомневался, что большинство тех, кто собирался на многотысячные митинги и придавал протестам эмоциональный заряд, в первую очередь возмущались нарушениями прав человека.
Когда оппозицию возглавил Бидзина Иванишвили, он эту ситуацию вполне трезво оценил. Самого его вряд ли справедливо обвинять в ксенофобии или религиозном фанатизме. Но заподозрить его в принципиальности и верности либеральным европейским идеалам еще труднее. Он возглавил операцию по захвату власти демократическими методами и делал то, что для этого необходимо. Манипулирование этнонационалистической реакцией на либеральные и прозападные реформы Саакашвили было для него не только полезно, но и необходимо. Он привлек к себе либералов-западников в лице «республиканцев» и «свободных демократов», но одновременно культивировал поддержку ксенофобов, заверив, например, читателей самой черносотенной и второй по популярности грузинской газеты «Асавал-Дасавали», что полностью солидаризуется с ее позицией. Ему удалось убедить как либералов, так и ксенофобов, что он – именно их человек, но по тактическим соображениям вынужден привлекать и других.
Ныне и те и другие чувствуют себя обманутыми. Да, правительство Иванишвили сначала ужесточило миграционные правила, но, увидев пагубные экономические последствия, отступило и сейчас хвастается количеством иностранных инвестиций и наплывом туристов со всех сторон света ничуть не меньше, чем Саакашвили. Понадобилось несколько лет, чтобы факт обмана полностью дошел как до либеральной, так и черносотенной публики.
Поэтому последней приходится протестовать отдельно. Впрочем, сам факт таких протестов очень даже выгоден властям: он создает им выгодный фон и помогает представить себя умеренными либералами. Тем более что собравшиеся на митинг и сегодня ругали «Национальное движение» гораздо больше, чем «Мечту»: многие из них все равно за нее проголосуют.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
