МИД Южной Осетии прокомментировал заявление Зураба Абашидзе о том, что Грузия и Россия близки к достижению окончательных договоренностей по созданию торговых коридоров через Абхазию и Южную Осетию.
По заявлению МИД Южной Осетии, практическая реализация транзитного коридора по территории суверенного государства призрачна, поскольку соглашение не учитывает позиций и интересов Южной Осетии. Соответственно, говорится в заявлении, возможность реализации данного соглашения зависит от результатов прямых переговоров его участников – Москвы и Тбилиси – с официальными властями югоосетинской республики.
Что получается: вчера Зураб Абашидзе говорил, что Москва уже подписала контракт со швейцарской компанией, которая будет осуществлять мониторинг грузов, а сегодня Южная Осетия, сателлит России, ставит крест на этих оптимистических прогнозах?
Я попытался получить комментарий министра иностранных дел Дмитрия Медоева, но, увы, застал его во время посадки в самолет, поэтому прокомментировать заявление он не смог. После этого я обратился к экспертам, отслеживающим ситуацию в регионе.
Первый вопрос: это самостоятельный акт властей Южной Осетией или согласованный с Москвой? Я задал этот вопрос Модесту Колерову даже не столько как политологу, а как бывшему начальнику Управления президента России по межрегиональным и культурным связям, т.е. человеку, который знает, как и почему принимаются подобные решения. Говорит Модест Колеров:
«Зная политическую историю президента Южной Осетии, его происхождение в политике, я думаю, что, если он до сих пор не дезавуировал это заявление, безусловно, это по согласованию с Москвой.
– А если так, что это значит, что хотела сказать Москва?
– Это значит, что Абашидзе своим выступлением сильно подставил Карасина. Сейчас идет формирование нового правительства. Карасин уже давно работает по этой теме, по направлению СНГ. В сфере ответственности Карасина в стране очень много претензий – провал за провалом. В этой ситуации, конечно, Карасин предпочел бы спрятаться. Это первое. Второе – разговоры о смене Суркова тоже ставят ситуацию в положение, в котором заявление Абашидзе выглядит как давление на Москву в момент формирования новых кураторов».
То есть давление в том, что Абашидзе как бы указывает Москве: вот есть повестка дня, и кто бы ни был у вас назначен, – извольте выполнять соглашение Карасина. В то время как и сам российский дипломат, и этот переговорный формат подвергаются в Москве серьезной критике. Одни недовольны тем, что нельзя было начинать диалог с Грузией, пока та не извинилась за события 2008 года. Другие считают, что Грузия остается враждебным для России государством. Тогда зачем было открывать для нее российский рынок вина? Что касается самого соглашения «О механизме таможенного администрирования и мониторинга торговли товарами», то Модест Колеров считает его невыполнимым:
«В принципиальном смысле это соглашение противоречит признанию Россией независимости Абхазии и Южной Осетии. И Южная Осетия абсолютно права, протестуя против этого соглашения. Я думаю, что таким образом тестируется новая ситуация. Никакими конституциями ни Абхазии, ни Южной Осетии не предусмотрен внешний контроль за их двухсторонними таможенными отношениями – это прямо антиконституционное соглашение.
– По отношению к республикам?
– И по отношению к России тоже, потому что таможенные отношения – двухсторонние. И я думаю, что если кто-то подаст иск в Конституционный суд по поводу этого соглашения, то он обязательно победит».
Бывший министр иностранных дел РЮО Давид Санакоев называет другие проблемы, из-за которых данное соглашение нереализуемо без участия в нем Южной Осетии:
«Кто-то должен обеспечивать безопасность груза, транспортного средства и людей, которые везут этот груз. Грузия не может обеспечить эту безопасность на территории нашей республики. Российская Федерация также не может этого сделать, потому что Южная Осетия сама осуществляет контроль на своей территории. Поэтому Южная Осетия должна участвовать в этом соглашении – это логически выходит из тех вопросов, которые мы сейчас обозначили. И это только малая часть вопросов, есть и другие, связанные с инфраструктурой и другими составляющими, которые явно выходят на первый план при практическом применении этого проекта».
Если Россия возьмет на себя обязательства по обслуживанию инфраструктуры и безопасности дороги, это будет означать, что она осуществляет эффективный контроль на территории Южной Осетии, а это, в свою очередь, равносильно признанию в оккупации территории. Поэтому, считает Давид Санакоев, Южная Осетия должна быть задействована в соглашении, должна принять на себя определенные обязательства и обладать определенными правами.
Это даже не вопрос политики, а вопрос технической возможности реализации проекта «транзитный коридор».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
