ПРАГА---Сегодня стало известно, что президентские выборы в Грузии состоятся 28 октября. При этом Георгий Маргвелашвили вновь не стал говорить о собственных политических амбициях на этот пост. О претендентах и политическом значении предстоящих президентских выборов в Грузии мы говорим с конституционалистом Вахтангом Хмаладзе и грузинским политологом Гией Нодиа.
Нана Плиева: Господин Хмаладзе, почему за в общем-то церемониальную фигуру президента развернулась такая ожесточенная борьба между властью и оппозицией и какую роль будет играть президент в новых условиях?
Вахтанг Хмаладзе: Как известно, после последних изменений, внесенных в Конституцию, которые войдут в действие после того, как новоизбранный президент принесет присягу, полномочия президента стали присущими классической парламентской республике. При такой модели устройства государства президент не обладает ни законодательными, ни исполнительными полномочиями. Его полномочия ограничены в основном представительством в международных делах – он имеет право представлять Грузию, – кроме того, он имеет право наложить вето на какой-нибудь законопроект.
Нана Плиева: Вы сейчас говорите о том, что президент в общем-то будет церемониальной фигурой. Тогда почему такая важность придается этим президентским выборам?
Интерес политиков или политических партий во время этих президентских выборов в основном заключается в том, чтобы создать для себя определенную платформу для будущих парламентских выборов
Вахтанг Хмаладзе: Я могу сказать так: фигура президента, несмотря на то, что его полномочия весьма ограничены, имеет политическое значение – его выражения, его оценка отдельных действий политической власти все-таки оказывает определенное влияние на общественное мнение, и это немаловажно. Но я больше думаю, что тот интерес, который возникает среди политиков или политических партий во время этих президентских выборов, в основном заключается в том, чтобы политические партии определили отношение к ним со стороны избирательного корпуса, со стороны граждан, как бы закрепить свою позицию и создать определенную платформу для будущих парламентских выборов, которые уже являются политически весьма важными.
Нана Плиева: Почему «Грузинская мечта» делает ставку на Саломе Зурабишвили и какой будет конфигурация власти в случае ее победы на выборах?
Вахтанг Хмаладзе: Тут можно сделать какие-то определенные выводы исходя из общей ситуации. Абсолютно точно сказать, почему так поступила «Грузинская мечта», вряд ли возможно, потому что нужно знать внутреннее кулуарное состояние вещей. Но я все-таки думаю, что, во-первых, рейтинг «Грузинской мечты» весьма низкий – он выше, чем у других партий, но объективно весьма низкий, и в случае поражения кандидата от «Грузинской мечты», это окажет весьма сильное влияние на последующие политические процессы и выставит ее в весьма неприглядном свете перед парламентскими выборами, которые должны состояться через два года. Во-вторых, согласно результатам опросов общественного мнения, «Грузинская мечта» имеет довольно низкий рейтинг, но все-таки этот рейтинг выше, чем рейтинг других политических партий.
Нана Плиева: Т.е. у ее кандидата больше шансов на победу, чем у оппонентов?
Наибольший шанс выйти на первое место будет иметь либо кандидат от «Грузинской мечты», либо тот кандидат, которого поддержит «Грузинская мечта»
Вахтанг Хмаладзе: Я сказал бы так: наибольший шанс выйти на первое место будет иметь, по моему мнению, либо кандидат от «Грузинской мечты», либо тот кандидат, которого поддержит «Грузинская мечта». В обоих случаях этот кандидат будет иметь наибольшую вероятность выхода на первое место. Если этот кандидат проиграет и он не будет назван кандидатом от «Грузинской мечты», все-таки как бы ущерб, который получит «Грузинская мечта», будет ниже, чем если бы кандидат был назван именно «Грузинской мечтой». Это как бы такие политические игры.
Нана Плиева: Это была инициатива Бидзины Иванишвили – поддержать независимого, скажем так, кандидата. Насколько независимой, на ваш взгляд, может быть Саломе Зурабишвили?
Вахтанг Хмаладзе: Я думаю, что эта независимость довольно призрачная. Зурабишвили победила на последних парламентских выборах при таком раскладе, что в том избирательном округе, в котором она баллотировалась, «Грузинская мечта» не выставила своего кандидата и поддержала Саломе Зурабишвили.
Нана Плиева: Т.е. она была фаворитов власти?
Многое будет зависеть от того, как воспримут избиратели Зурабишвили – как ставленника «Грузинской мечты» или как независимого кандидата
Вахтанг Хмаладзе: Конечно. Это открыто было заявлено, и она победила. Сегодня «Грузинская мечта» и Саломе Зурабишвили, по моему мнению, пытаются использовать именно такой подход и еще раз разыграть эту карту, хотя при втором аналогичном розыгрыше таких же карт шансы меньше, чем два года назад. Но очень многое будет зависеть от того, какими будут другие кандидаты, как воспримут наши избиратели Зурабишвили – как ставленника «Грузинской мечты» или как независимого кандидата.
Нана Плиева: Вы говорили о других кандидатах, и я не могу вас не спросить о Георгии Маргвелашвили, о затянувшейся паузе: почему, как вы считаете, он не внес ясность в собственные политические планы на будущее?
Вахтанг Хмаладзе: Я не могу сказать точно, почему так произошло. Может быть, он решил как-то растянуть это, чтобы как-то увеличить степень политической интриги. Может быть, он до сих пор не определился для себя и пока не решил, выставлять свою кандидатуру или нет. Мне это неизвестно. Но я думаю, что шансы не очень высоки.
Нана Плиева: Вы говорили о других кандидатах. Как вы считаете, межу кем развернется основная борьба – ставленником «Грузинской мечты» и, например, ставленником Михаила Саакашвили – кандидатом от «Единого нацдвижения» или даже представителем «Европейской Грузии», – или серьезные шансы есть и у других политиков?
Вахтанг Хмаладзе: Тут многое будет зависеть от того, каковой будет поддержка со стороны общественного сектора – это очень важно. Поскольку «Грузинская мечта», как и «Национальное движение», имеет свой стабильный избирательный корпус, правда, процент невысокий, но это все-таки стабильный корпус. Количество этого стабильного избирательного корпуса у «Грузинской мечты» больше, чем у «Национального движения». Количество таких стабильных избирателей у других политических партий довольно низкое, и большая часть избирателей пока не выдает своего отношения к возможным кандидатам или уже представленным. Так что нас впереди еще ждут колебания, приоритеты одних будут уменьшаться, других – увеличиваться.
Нана Плиева: Господин Нодиа, почему «Грузинская мечта» делает ставку на Саломе Зурабишвили?
Гия Нодиа: Как видно, это решение лично Бидзины Иванишвили, и в партии многие даже осмеливаются его критиковать публично. Они, естественно, считают странным, что правящая партия не ставит на выборах своего кандидата. Почему это делает Иванишвили, мы можем только гадать, как часто бывает с его решениями. Одно дело, что он, возможно, хочет еще более принизить институт президентства, т.е. подчеркнуть, что президент этот – чисто церемониальная должность, и не имеет значения, кто занимает этот пост. Возможно, он субъективно несколько обозлен на свою команду, поскольку почти все его ставленники не оправдали его доверия – это не только президент Маргвелашвили, но и два премьера, с которыми ему пришлось расстаться. Т.е. он не уверен, что кто-то непосредственно из ставленников его партии станет президентом, что этот человек, он или она, сохранит верность лично ему за все время президентского срока в пять лет. Поэтому, видимо (мы можем опять-таки гадать), он решил как-то дистанцироваться от фигуры президента.
Нана Плиева: При этом Иванишвили заявил, что готов поддержать независимого кандидата. Насколько независимой может быть Саломе Зурабишвили, если она идет на выборы как фаворит «Мечты»? Состоит она в партии или нет – другой вопрос.
Если какой-то кандидат идет на выборы и рассчитывает на поддержку «Мечты», т.е. хочет победить с помощью «Грузинской мечты», то фактически – это кандидат «Грузинской мечты»
Гия Нодиа: Естественно, это само по себе несколько абсурдно. Если какой-то кандидат идет на выборы и рассчитывает на поддержку «Мечты», т.е. хочет победить с помощью «Грузинской мечты», то фактически – это кандидат «Грузинской мечты». Но, видимо, Иванишвили хочет как бы прецедент неформального правления распространить и на фигуру президента, т.е. мы все будем знать, что если действительно изберут Саломе Зурабишвили при поддержке «Грузинской мечты», что она – кандидат от «Грузинской мечты», но формально будет говориться, что нет, что это независимый кандидат, просто она нам больше нравилась, чем другие кандидаты. Ну, это в общем-то такой конституционный абсурд, но почему-то Бидзине Иванишвили понравился именно этот вариант.
Нана Плиева: А чем Иванишвили не устроил, собственно, Маргвелашвили, если он делает ставку, как он говорит, на независимого кандидата, ведь Георгий Маргвелашвили и демонстрировал независимость во многих вопросах?
Гия Нодиа: Он не хочет, чтобы он был реально независимым, он не хочет, чтобы президент был независим от него, именно поэтому они рассорились с Маргвелашвили, что тот проявил независимость в достаточно второстепенных, на мой взгляд, вещах, но Иванишвили не потерпел даже этого минимального проявления независимости и публично от него отрекся. Но Иванишвили, как я уже сказал, видимо, боится того, что любой кандидат, который будет избран даже при поддержке «Мечты», все равно не сохранит ему верность, как не сохранил ему верность Маргвелашвили, и поэтому лучше для сохранения лица говорить, что это независимый кандидат, а не кандидат от «Мечты».
Нана Плиева: Почему так долго хранит молчание Георгий Маргвелашвили? Что это: стратегия или он уже принял решение и намеренно держит общество в некотором смятении, – с чем это связано, как вы это объясняете?
Маргвелашвили в общем-то случайный президент, он никогда не был политиком, просто почему-то он понравился Бидзине Иванишвили, который сначала назначил его министром образования, а потом президентом
Гия Нодиа: Я думаю, это связано с его личным характером. Мне кажется, что он действительно человек не очень решительный, и ему трудно принять решение. Если он примет участие в выборах, то он имеет некоторые шансы, по крайней мере, выйти во второй тур. Возможно, у него даже больше, чем у других шансы составить реальную угрозу кандидату, поддержанному «Грузинской мечтой», но, возможно, он играет с избирателями, с «Грузинской мечтой», хочет завязать некоторую интригу, тем самым привлечь к себе еще больше внимания. Возможно, это его игра, но, возможно, он действительно не хочет ввязываться в политическую борьбу. Он в общем-то случайный президент, он никогда не был политиком, просто почему-то он понравился Бидзине Иванишвили, который сначала назначил его министром образования, а потом президентом. Ну, ему как-то было приятно, он не смог от этого отказаться, но по своей природе, Маргвелашвили, человек недостаточно политический, недостаточно азартный с точки зрения политики, и, возможно, он просто не хочет этим дальше заниматься. Но он не хочет также, чтобы всем стало ясно слишком рано, хочет немного поиграть с публикой и с тем же Бидзиной Иванишвили.
Нана Плиева: Михаил Саакашвили написал в Facebook, что 28 октября «грузинский народ стряхнет с тела пиявок, выскользнет из лап чудовища (мы можем предполагать, о ком речь), а на Гиоргоба в президентский дворец войдет Григол Вашадзе». Каковы шансы его протеже – господина Вашадзе – как ставленника Михаила Саакашвили, составить серьезную конкуренцию кандидату «Мечты»?
Гия Нодиа: Ну, самое лучшее, на что может рассчитывать Григол Вашадзе, – это выйти во второй тур, т.е. быть номером два, но мне кажется, что именно потому, что это человек, явно связанный с Михаилом Саакашвили, т.е. личный ставленник Михаила Саакашвили, вряд ли он сможет окончательно победить.
Нана Плиева: Главная борьба развернется между «Грузинской мечтой» и кем?
Главная интрига будет состоять в том, будет ли второй тур, соответственно, различные кандидаты будут работать на различные сегменты избирателей, чтобы отнять как можно больше голосов у кандидата, поддержанного властью
Гия Нодиа: Пока мы не знаем всех кандидатов, еще окончательно Маргвелашвили не выявил свою позицию. Появился Алеко Элисашвили, который был вторым на выборах мэра Тбилиси, так что он тоже может повлиять на расклад сил. Я думаю, что главная интрига будет состоять в том, будет ли второй тур, соответственно, различные кандидаты будут работать на различные сегменты избирателей, чтобы отнять как можно больше голосов у кандидата, поддержанного властью, и затем уже думать о втором туре. Так что это не будет борьбой между двумя главными кандидатами, а будет борьбой нескольких основных кандидатов.
Нана Плиева: Условной третьей силой…
Гия Нодиа: На место третьей силы может претендовать Алеко Элисашвили, мог бы претендовать, если бы принял участие, Георгий Маргвелашвили, наверное, Давид Усупашвили тоже будет претендовать на то, чтобы стать главным кандидатом, так сказать, главным олицетворением третьей силы. Т.е. за место третьей силы тоже идет определенная конкуренция.
