Сегодня в Общественной палате Республики Абхазия состоялось обсуждение проблем репатриации. Выступивший с информацией министр по репатриации Беслан Дбар напомнил об основных этапах усилий по возвращению на историческую родину потомков абхазских махаджиров девятнадцатого века, начиная еще с попыток этого в двадцатые годы прошлого века Нестора Лакоба. И весьма примечательно, что основатель современного абхазского государства Владислав Ардзинба подписал указ о создании госкомитета по репатриации 23 марта 1993 года, вскоре после неудачной мартовской военной операции, в дни, когда «судьба абхазского народа висела на волоске».
Но и сейчас по-прежнему около 80% абхазов проживают за пределами исторической родины в 53 странах. Большая их часть находится в Турецкой Республике. Дбар отметил: «Репатриация – это не только возвращение в Абхазию людских ресурсов, но и капитала, бизнеса, специалистов, знаний и технологий. Поэтому мы должны выработать в Абхазии идеологию, основанную на том, что построение государства без репатриации соотечественников невозможно».
Дбар отметил, что есть понятие о статусе репатрианта; согласно ему в репатриантах числятся в течение пяти лет после возвращения на историческую родину, именно на них официально распространяются соответствующие льготы. Министерство по репатриации оказывает людям с этим статусом социальную поддержку, оплачивает им получение высшего образования, лечение, выплачиваются пособия по рождению ребенка. Таковых сегодня в Абхазии 1029. Но в обыденном сознании к репатриантам относят всех приехавших, «без срока давности», и их у нас, по словам министра, около 5,5 тысяч – в основном из Турции, Сирии, Иордании. 10 тысяч потомков махаджиров имеют гражданство Республики Абхазия. 2018 год оказался самым рекордным по числу получений абхазского гражданства соотечественниками из других стран - 543.
В качестве серьезной проблемы Дбар обозначил транспортное сообщение между Абхазией и лежащей на другом берегу Черного моря Турецкой Республикой, где проживает самая мощная абхазская диаспора – по экспертным оценкам от полумиллиона до миллиона человек. Парадокс: в первые послевоенные годы эта задача решалась проще. Дбар отметил:
«Мы говорим о своем стратегическом партнере (России). Я думаю, что в этих вопросах – опять мое мнение – ничего стесняться не надо. Нужно просто говорить открыто, что нам необходима помощь. В первую очередь – это транспортные коммуникации. Мы наладили связи со всей нашей диаспорой. В Турции нет такой семьи, которая не знала бы, что есть абхазское государство – со своими институтами власти, со своей армией и так далее, и так далее. Признанная великой державой, и так далее. То же самое сегодня и в Иордании, и в Сирии. Но чтобы из Турции попасть в Абхазию, в объезд, нужно минимум 1200 долларов. Может ли сегодня средняя абхазская семья в Турции – отец, мать, трое детей – приехать сюда и погостить хотя бы неделю? Нужно иметь большие деньги… До того, как не прекратили функционирование теплохода «Рица», я сам дважды ездил в Турцию. Но в этом «ковчеге» плыть по Черному морю один раз настолько страшно было, что я думал: мы все уйдем на дно этого Черного моря. Но как бы ни было, люди, благодаря этому теплоходу небольшому, столько связей наладили, столько челночников работало! И каждый зарабатывал деньги… Если у нас заработает аэропорт, если у нас морское сообщение хотя бы в месяц три-четыре раза будет… Уверяю вас, очень многие хотят побывать на своей исторической родине. Их предки 150 лет назад покинули эти земли, и, не увидев их, репатриироваться очень сложно».
Далее в ходе заседания один из членов Общественной палаты высказал мысль: а почему бы гражданам Турции, абхазам, желающим посетить историческую родину, не попытаться ездить на своих автомашинах через Батуми? Действительно, в Грузии действует закон «об оккупированных территориях», но, согласно ему, преследуются иностранцы, заехавшие в Абхазию и Южную Осетию из России. А какие претензии могут быть предъявлены к тем гражданам Турции, которые едут в Абхазию через Батуми?
Одна из важнейших задач, стоящих перед министерством, – обеспечение репатриантов жильем. Беслан Дбар сказал:
«В общей сложности ежемесячно из Фонда репатриации более 600 тысяч рублей мы выделяем репатриантам на аренду съемного жилья. В первой половине этого года мы сдаем в эксплуатацию два жилых дома. До конца этого года – еще два дома. В общей сложности, если вот так все вместе поставить, то получается 12 этажей, то есть на 98 семей».
Вместе с тем в очереди репатриантов на получение жилья стоит более пятисот семей. Для обеспечения их потребуется более 500 млн рублей. А бюджет министерства не превышает 150 млн рублей, то есть он слишком скудный, чтобы в ближайшее время удовлетворить эти потребности.
Член ОП Надежда Венедиктова рассказала о том, что недавно увидела в сухумском микрорайоне Синоп заброшенный, но вполне еще крепкий особняк, и таких по Абхазии много. Не пора ли государству начать борьбу с пресловутым «занято», чтобы, в частности, обеспечить жильем репатриантов? Ее эмоционально поддержала другой член ОП Манана Гургулия:
«Восемьдесят процентов жилого фонда города Очамчыра сегодня пустуют абсолютно. Я там родилась, выросла…
Б. Дбар: Мы ровно 25 лет занимаемся инвентаризацией… Ну, что мы сейчас Америку будем открывать?
– У нас не к вам претензии. Мы эту проблему постоянно озвучиваем. У нас огромное количество жилого массива, жилого фонда, который якобы кем-то занят. А мы пытаемся строить какие-то потом дома…
Б. Дбар: Мы с удовольствием взяли бы такое жилье на свой баланс, но туда, где имеются проблемные дома, ни один репатриант ногой не ступит, чтоб вы знали.
– Конечно».
В активном обсуждении проблем репатриации приняли участие члены Общественной палаты Низам Хапат (он сам приехал в Абхазию из Турции, и уже весьма давно), Отар Лакрба, Абесалом Кварчия, Геннадий Маргания, Сократ Джинджолия, Руслан Хашиг и другие.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
