19 мая в 14 избирательных округах состоялись промежуточные и внеочередные выборы – в пяти из них выбирали мэров, в восьми – депутатов местных законодательных собраний, а в столичном Мтацминдском округе кандидаты боролись за парламентский мандат. Там состоится второй тур; в остальных округах победу одержала правящая партия.
Поступающая с мест информация позволяет утверждать, что это были грязные выборы. «Грузинская мечта» отвергает обвинения и постоянно пытается напомнить, что давление на избирателей, мобилизация координаторов с пресловутыми списками, нападения на оппонентов и т. д. стали нормой в годы правления «Нацдвижения». Но из того, что оно нарушало правила, вовсе не следует, что партии Иванишвили позволено делать то же самое сегодня, тем более что в 2012-м она торжественно обещала прекратить это безобразие.
Экспертное сообщество время от времени обсуждает интересный вопрос, который можно сформулировать приблизительно так: «Почему правящая партия, располагая значительными ресурсами, раз за разом использует самые грубые и низкотехнологичные средства предвыборной борьбы?» Простой ответ – «Из-за глупости и непрофессионализма» – удовлетворяет не всех. Даже самый тупой партайгеноссе понимает, что сомнительные предвыборные манипуляции усиливают недовольство населения и критику международных организаций. Но вместо того чтобы с помощью зарубежных консультантов освоить новые, относительно чистые технологии, правящая партия вновь и вновь лезет в грязь так, словно не видит иных средств, кроме подкупа и шантажа, и иных исполнителей, кроме сотрудников районных управ и, скажем так, местных авторитетов.
Не исключено, что «Грузинская мечта» попала в ловушку, которой не удалось избежать многим партиям и даже народам. Дело в том, что, начиная с 2011 года, она конструировала свою идентичность через отрицание «Нацдвижения», ставшего для нее, если использовать известный (неуклюжий, но точный) термин «конституирующим Другим». На старте это было неизбежно, но после выборов 2012 года тенденция парадоксальным образом усилилась и все рассуждения лидеров «Грузинской мечты» о своей партии, по сути, свелись к констатации того, что она не является «Национальным движением», отличается от него в лучшую сторону и т.п. Мало кто пробовал описать «Мечту» вне системы координат, заданных этим отрицанием. В то же самое время, пройдя после поражения 2012 года через крайне болезненный процесс перестройки, «Нацдвижение» попало в аналогичную зависимость от партии Иванишвили. Они замкнулись друг на друге, как остроконечники и тупоконечники Свифта, и по большому счету свели политическое кредо к блистательной в своем скудоумии формуле: «Мы не они!», а программу к призыву «Долой!» К слову, «Грузинская мечта» выиграла второй тур президентских выборов под характерным лозунгом «Нет «националам»!» Значительная, а скорее всего – бóльшая часть избирателей уже давно голосует не «за», а «против».
Сторонники обеих партий могут относиться друг к другу как угодно, но очевидно, что они сформировали взаимозависимую пару, и это, несомненно, влияет на выбор инструментов борьбы. В таком состоянии они всегда будут стремиться войти в клинч, что делает постоянное использование самых гнусных приемов практически неизбежным. Электорат раздражен – соцопросы фиксируют стабильный рост недоверия к обеим партиям, а описывающая их фраза «Это одно дерьмо!» перед выборами распространяется в соцсетях со скоростью лесного пожара. Очевидно, что «борьба нанайских мальчиков» мешает рождению альтернативной, основанной на достижении позитивных целей политики, а за бурлением страстей и ежегодной имитацией Армагеддона скрывается пугающая пустота.
Благодаря насыщенной истории, грузины в целом (хоть и не без труда) избежали характерной для многих восстановивших или впервые получивших независимость народов зацикленности на бывшей империи и бесконечного, подчиняющего остальные мысли отрицания всего, что связано с ней, но тут же подорвались на аналогичной внутриполитической «мине».
В конце минувшей недели общественность внимательно наблюдала за предвыборными скандалами в Зугдиди, и мало кто заметил заявление политического секретаря «Грузинской мечты», бывшего премьер-министра Ираклия Гарибашвили: «Мы поставили точку в их правлении, основанном на насилии, использовав, разумеется, мирные пути. Но что мы получили сегодня? Оказалось, что одной из главных ошибок нашей власти была т.н. коабитация, и я не побоюсь этих слов. Все призывали нас – и партнеры, и мнимые партнеры внутри нашей команды [и утверждали], что это единственный правильный путь, и сегодня я говорю, что это была одна из самых больших ошибок. Эту ошибку следует исправить». Кстати, после неудачного для «Грузинской мечты» первого тура президентских выборов 2018 года мэр Тбилиси Каха Каладзе сказал: «Одной из допущенных ошибок была так называемая коабитация». Обе реплики прозвучат дико, если рассматривать термин в изначальном, «французском» смысле, в связи с периодом сосуществования президента и правительства, представляющих разные партии. Он начался осенью 2012-го, после победы «Грузинской мечты» на парламентских выборах, и завершился годом позже, когда Саакашвили покинул пост. Но его радикальные противники расширили значение термина и называют коабитацией нынешнее относительно мирное сосуществование, а по их мнению – симбиоз двух партий (точнее трех – после отделения от «Нацдвижения» «Европейской Грузии»). Заявление Гарибашвили об исправлении ошибки услышат, прежде всего, они и, скорее всего, воспримут его как обещание уничтожить «Нацдвижение» – они представляют кульминацию отрицания именно так. В то же время единомышленники Саакашвили описывают выборы 2020 года в эсхатологических тонах, предрекая окончательную аннигиляцию сил зла.
Похоже, что обе стороны стремятся сделать основой кампании 2020 года идею (чуть ли не ритуального) уничтожения главного оппонента, а отнюдь не судебную реформу, защиту прав человека, борьбу с безработицей или какие-то иные позитивные инициативы. Причем после выборов дело вряд ли дойдет до реальных действий, не только из-за вмешательства обеспокоенных зарубежных партнеров, но и потому, что уничтожение «конституирующего Другого» абсолютно нерационально с политической точки зрения. Наблюдая за этой игрой, осознавая, ну, или чувствуя ее суть, демократическая общественность может лишь повторять вслед за умирающим Меркуцио: «Пропал, погиб. Чума на оба ваши дома!»
Грузинские психологи неоднократно отмечали, что их пациенты часами говорят о том, чего они не хотят, но им очень трудно рассказать о своих желаниях и целях. Развивая тему, можно дойти до парадоксальных и очень интересных вопросов. Есть ли в нашей политике что-нибудь еще, кроме возгласа «Уходите вон!»? Грузинский консерватизм – это только отрицание либерализма (и наоборот) или что-то большее? Почему «нет» для нас важнее, чем «да»?
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
