Южная Осетия поздравила сегодня Сергея Лаврова с переназначением на пост министра иностранных дел РФ. В поздравительном послании глава югоосетинского МИД Дмитрий Медоев выразил надежду:
«При Вашем личном участии поступательное взаимодействие между внешнеполитическими ведомствами наших стран будет и дальше способствовать расширению и углублению двустороннего партнерства и интеграции, решению ключевых проблем обеспечения региональной безопасности и противодействия новым вызовам современного мира в интересах народов Республики Южная Осетия и Российской Федерации».
Надо сказать, что обычно внимательные ко всему, что говорит и делает Сергей Лавров, югоосетинские официальные лица и пресса как будто не заметили его недавнюю оценку событий вокруг селения Цнелис. На этот раз они решили не комментировать и не публиковать заявление Сергея Лаврова. А между тем это было первое официальное заявление руководства России по поводу цнелисского кризиса, начиная с августа прошлого года, когда грузинские полицейские выставили пост на югоосетинской территории у селения Цнелис.
Чтобы прояснить, в чем причина игнорирования мнения Сергея Лаврова, приведу цитату из ответов Министерства иностранных дел Российской Федерации на вопросы СМИ, полученные к пресс-конференции по итогам деятельности российской дипломатии в 2019 году:
«Непростая обстановка в прошлом году сложилась в грузино-югоосетинском приграничье. Дестабилизирующим фактором стало размещение вблизи югоосетинского села Цнелис поста грузинских силовиков. Отмечаем и чрезмерную ответную реакцию Цхинвала. Призываем обе стороны к сдержанности и конструктивному обсуждению спорных вопросов в рамках Женевских дискуссий и механизма предотвращения и реагирования на инциденты. Цнелисский кризис стал подтверждением необходимости начала диалога по делимитации и демаркации границы между Грузией и Южной Осетией, о чем постоянно напоминают российская и югоосетинская делегации».
То есть Сергей Лавров отметил реакцию как чрезмерную.
По мнению российского политолога Николая Силаева, под чрезмерной ответной реакцией Цхинвала Сергей Лавров имел в виду, прежде всего, санкции в отношении мирного населения Ленингорского района, которое никоим образом не связано с приграничным конфликтом, не принимало в нем участие и не несет за него ответственности. В результате ограничения свободы передвижения через югоосетино-грузинскую границу в районе сложилась тяжелая гуманитарная ситуация. Говорит Николай Силаев:
«На мой взгляд, пожалуй, это первый случай публичного дистанцирования позиций Цхинвала и Москвы. Это не значит, что их позиции противоречат. Это значит, что Южная Осетия сама принимает решения и несет за них ответственность, и возможна ситуация, когда Москва не будет эти решения полностью разделять, соглашаться с ними. Это заявление может быть истолковано как попытка позиционировать себя в этой ситуации в качестве посредника, а не как однозначного и безусловного пропонента одной из сторон».
Югоосетинский политолог Дина Алборова – противник санкций в отношении жителей Ленингорского района, делающих, по ее определению, из них политических заложников. Но при этом, по ее мнению, говоря о слишком острой реакции, Сергей Лавров имел в виду не только закрытие границ с Грузией, но реакцию Цхинвала в целом на цнелисский инцидент.
Здесь и попытка ультиматума, и алармистские заявления президента Бибилова и КГБ о вторжении, о готовящихся масштабных провокациях и диверсиях со стороны Грузии в приграничных территориях, и прочие проявления тревоги, на фоне которых Москва явно не выглядела как гарант безопасности, но как безучастный наблюдатель. Говорит Дина Алборова:
«По договору безопасность Южной Осетии – это ответственность Российской Федерации. И мы свою армию практически уничтожили собственными руками – все передано во владение России. И когда случился Цнелис, встал вопрос: насколько же Южная Осетия находится в безопасности? Общественность четко задала этот вопрос, когда к границе потащили Госохрану, КГБ, т.е. тех, кто, в принципе, не должен стоять на границе, когда они копали там окопы и мерзли, как в 90-х, по колено в воде. А реакция (Москвы) – ноль. И опять воспоминания 2008 года, люди в стрессовой ситуации: как это случилось, кто охраняет границы? Кому задавать вопросы? Вывод был один: вопросы задавать надо нашему стратегическому партнеру.
– По вашему мнению, партнер недоволен тем, что его выставили безучастным или даже нерешительным, ненадежным?
– Я думаю, это даже немножко обида, в этом смысле. Может быть, мы действительно по-разному видим угрозу? Может российская сторона в этом угрозы и не видит, но югоосетинская узрела там прямую угрозу своей национальной безопасности. Тем более что по сей день они там и находятся. А почему они должны внедряться вглубь нашей территории?»
Заявление Лаврова звучит как призыв к Цхинвалу открыть пункт пропуска «Раздахан». Для югоосетинских и российских наблюдателей уже не секрет, что Цхинвал находится под давлением Москвы, которая требует открыть границу с Грузией и нормализовать гуманитарную ситуацию.
Как я слышал, настойчивые рекомендации приходят, в том числе, и из ведомства Суркова, куда еще с прошлой осени начали поступать жалобы на ограничения в отношении ленингорцев. Уступит Цхинвал этому давлению или настоит на своем? Я спросил бывшего министра иностранных дел, депутата югоосетинского парламента Давида Санакоева, как он оценивает возможность открытия границы в ближайшее время:
«Я уверен, что руководство республики не могло не заметить призыва министра иностранных дел Сергей Лаврова к Тбилиси и Цхинвалу снизить градус напряженности в приграничной зоне. Очевидно, что в случае с Тбилиси это означает убрать пост с нашей территории над селением Цнелис, а в случае с Цхинвалом – возобновить работу пункта пропуска «Раздахан». Граница рано или поздно откроется, но для того чтобы это произошло сейчас, Цхинвалу нужен благоприятный повод. Такой, чтобы можно было открыть «Раздахан», не потеряв при этом лицо».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
