ПРАГА---Как в карантине сохранить экономику, какой она будет после кризиса, для кого он окажется фатален, а для кого, напротив, даже окажется благотворным, и каков предел экономической прочности для Грузии – обо всем этом за «Некруглым столом» говорим с нашими гостями – членом Академии естественных наук Грузии Александром Твалчрелидзе и профессором Тбилисского госуниверситета Иосифом Арчвадзе.
Вадим Дубнов: Батоно Сандро, я бы хотел начать нашу беседу с вопроса, который задает Александр Григорьевич Лукашенко из Белоруссии: мы карантин можем объявить хоть завтра, а что есть будем? Кажется, таким образом, в такой форме он выразил боль очень многих государственных руководителей, которые просто с такой прямотой не могут эту боль высказать. Насколько вообще справедлива и обоснована подобная постановка вопроса?
Поток продуктов в страну не прерывается. Наше правительство, как это ни странно, справляется весьма успешно
Александр Твалчрелидзе: Это, с моей точки зрения, вопрос, прежде всего, менеджмента. Я сейчас хорошо пообедал, до этого пошел в супермаркет, который заполнен абсолютно любыми продуктами. Дней 10-15 назад я был на своей даче, там как раз был снегопад, лавиноопасное место на перевале, и за два дня накопилось приходящих сюда больших фур больше тысячи. То есть поток продуктов в страну не прерывается, весь вопрос, еще раз повторю, менеджмента. Наше правительство, как это ни странно, справляется весьма успешно.
Вадим Дубнов: Батоно Сосо, как вы считаете, насколько правомерен этот вопрос, - без гуманистических аспектов, исключительно прагматично, исключительно из экономических соображений?
Иосиф Арчвадзе: У нынешнего кризиса имеется два аспекта – это биологический и медицинский, с одной стороны, и чисто экономический – с другой стороны. Между ними надо найти какое-то золотое сечение, чтобы, с одной стороны, обеспечить здоровье всего населения и его трудоспособность, а с другой стороны, не ущемлять экономические интересы в средне-долгосрочной перспективе.
Вадим Дубнов: Насколько это сообщающиеся сосуды? Это единая задача или это все-таки две разных задачи?
Иосиф Арчвадзе: Нет, это практически одна задача. Чем здоровее будет нация, тем будет выше эффективность и рост экономики.
Вадим Дубнов: Батоно Сандро, я видел ужасающие цифры будущей рецессии, по ним у кого-то ВВП упадет на 4%, где-то на 6%, где-то даже про 15%. На самом деле, от чего она будет зависеть?
Александр Твалчрелидзе: Она будет зависеть от продолжительности того периода, когда бизнесы не будут работать и не будет нормальной международной торговли, пока границы будут закрыты. Существуют несколько сценариев, разработанных как Всемирной организацией здравоохранения, так и Всемирным банком. По одной модели будет спад около 500 миллиардов долларов, Всемирный банк дает около одного триллиона долларов. Но если учесть, что Соединенные Штаты Америки мобилизуют два триллиона долларов, а Евросоюз собирается мобилизовать пять триллионов долларов, то я думаю, что волк не так страшен, как кажется.
С другой стороны, как это ни странно, коронавирус способствует развитию некоторых специфических областей промышленности. Вне всякого сомнения, это фармакология, медицина, в очень широком смысле слова, этот сектор имеет очень большое значение во всемирном ВВП; во-вторых, это производство продуктов питания; в-третьих, это производство всевозможных дезинфекционных средств, средств защиты; а в-четвертых, это производство тестов, т.е. все эти лаборатории, компании, которые связаны с производством тестов, имеют доход сейчас в 150-200 раз больше. То есть идет перераспределение долей разных типов бизнесов во внутриваловом продукте.
Есть какие-то внутренние резервы, чтобы в течение нескольких месяцев мы этот удар выдержали. Конечно, нас ждут серьезные сложности, но, как в том анекдоте, не катастрофа
Очень большой удар приняли на себя постиндустриальные страны, где основная доля во внутриваловом продукте приходится на сферу обслуживания, средний и малый бизнес – ресторанный, туристический бизнес. Не только у государств, хорошо развитых, но даже и у нашего государства. Конечно, есть какие-то внутренние резервы, чтобы в течение нескольких, скажем, двух месяцев (а я не думаю, что всемирный карантин продлится больше двух с половиной месяцев) мы этот удар выдержали. Да, конечно, нас ждут серьезные сложности, но, как в том анекдоте, не катастрофа.
Вадим Дубнов: Батоно Сосо, если больше всех пострадали самые развитые и постиндустриальные страны и постиндустриальные секторы экономики, может быть (мы сейчас переходим на Грузию), менее развитые страны и пострадают меньше?
Иосиф Арчвадзе: Пострадают меньше в абсолютном объеме, потому что их экономика значительно меньше по сравнению с большими экономиками, но чувствительными потери будут в не меньшей степени. Я думаю, что уязвимость малых экономик, к которым относится Грузия, очень высока. В ВВП Грузии последние годы 8% занимал туризм, и многие бизнесы, в том числе средний и малый, строили планы именно в надежде на его развитие. И теперь чувствуют себя не очень уютно, поэтому они нуждаются в помощи со стороны государства. Так же, как и само государство нуждается в помощи международных организаций.
У нас в целом ВВП доля реального сектора меньше 40%, а остальное приходится на услуги, госуправление и другие отрасли, которые относятся к сфере услуг. Слишком мала доля промышленности, и степень самообеспеченности продовольствием и сельскохозяйственной продукцией у нас оставляет желать лучшего. У нас каждый год на несколько миллионов долларов отрицательное сальдо сельскохозяйственной продукции. Т.е. надо повысить самодостаточность продовольствием хотя бы до 60-65% вместо нынешних 40%.
Вадим Дубнов: Приходилось уже слышать, что, может быть, действительно было неправильно относиться к туризму как к локомотиву экономики. С другой стороны, В России говорят, что процентов 40, скажем, предприятий общепита тоже умрет. Это все говорит о том, что нам надо ждать какой-то новой переструктуризации экономики?
Сама философия развития экономики и человечества показывает, что со временем многие виды производства постепенно отходят на задний план и замещаются другими прогрессивными отраслями
Иосиф Арчвадзе: Тут надо учесть два фактора: во-первых, не надо делать ставку исключительно на какую-то отрасль, а во-вторых, сама философия развития экономики и человечества показывает, что со временем многие виды производства постепенно отходят на задний план и замещаются другими прогрессивными отраслями. Лет 30 тому назад, еще при Советском Союзе, никто не знал, что такое интернет, мобильная связь и другие прелести, связанные с информационными технологиями. Я думаю, что многие отрасли будут связаны с онлайн-обслуживанием, с информационными технологиями, дистанционным управлением и вовлечением в процессе обслуживания менеджмента на расстоянии. И в этом плане видится необходимость использования деловых площадок, и это не только в сфере бизнеса, но и в сфере учебных, вузовских программ.
Так что нас ожидают интересные изменения, которые можно, пожалуй, сравнить с достижениями начала XIX века, когда удалось создать швейные машины и многие десятки тысяч швей остались без работы, и возникло движение луддитов в Англии. И в начале XX века тоже с развитием технологий, вовлечением роботов в производство многие рабочие места стали ненужными. Так что надо смотреть на далекую перспективу, и это задача не только бизнесов, но и в целом государства, чтобы строить правильную стратегию и делать правильные акценты в этом направлении.
Вадим Дубнов: Батоно Сандро, насколько правильно планируется и менеджируется финансовая помощь правительства Грузии, тех небольших сумм, которыми пытается правительство помогать и бизнесу, и населению, и как вообще это можно сделать, как можно влить в экономику такие деньги без риска инфляции?
Александр Твалчрелидзе: Во-первых, то, что сказал мой оппонент про самодостаточность экономики, я с этим полностью согласен. Но хочу добавить следующее: я уже лет 15 кричу, бьюсь во все ворота, что в Грузии непременно надо развивать отрасли, которые основаны на национальных, внутренних природных ресурсах. Недавно премьер-министр вызвал представителей бизнеса и показал им список тех стратегически важных продуктов, которые Грузия импортирует, и предложил им развивать производство на месте. Не может страна жить за счет импорта. Только 15-20% процентов надо импортировать. И в этом отношении наряду с огромным негативом одну положительную черту эта пандемия для страны все-таки имеет, или даже две: первая – что правительство стало слушать профессионалов, а второе – что наконец-то стало понятно, что непременно надо развивать местное производство. И если мы такое производство будем развивать, причем в ускоренном темпе, и именно основанное на национальных природных ресурсах, минеральных ресурсах, все будет хорошо.
Ну, просто смешно, когда мы плохой кафель завозим из Турции, а хороший, скажем, из Италии, в то время как черепичная глина, из которой производится этот кафель, лучший в мире по качеству, здесь. Но для этого развития нужны и макро-методы, и микроэкономические методы, и законодательство надо менять, в правительстве непременно нужно какую-то протекционистскую политику проводить…
Вадим Дубнов: Батоно Сосо, некоторые вообще говорят, что после того, что случится, повысится роль государственного регулирования, государственного вмешательства в экономику, что близится звездный час экономистов, которые всегда предлагали стимулировать потребление, накачать экономику деньгами. Есть такая перспектива?
Иосиф Арчвадзе: Да, думаю, роль государства увеличится. Государство уже показало и доказало значение роли дирижера и первой скрипки в экономике. Увеличатся те направления деятельности, которые связаны с созданием общественного продукта, общественного товара, и это не только в сфере безопасности и обороны, но и в сфере медицины, страхования, в сфере обеспечения минимальных доходов и благосостояния, социальной политики для поддержки лиц, потерявших работу, и по многим другим направлениям. По всей вероятности, это общая тенденция и для стран с классической демократией, и новых государств – государство должно брать на себя эти функции, но не злоупотреблять этим.
Вадим Дубнов: Каков запас прочности грузинской экономики – сколько она еще выдержит этого карантина?
Александр Твалчрелидзе: Думаю, что 2-3 месяца мы выдержим, а потом настанут довольно сложные времена, и года два нам из этой ямы придется выбираться.
Вадим Дубнов: Батоно Сосо, каков ваш прогноз?
В экономике Грузии, несмотря на всякие просчеты и упущения, имеется определенная степень прочности и живучести
Иосиф Арчвадзе: В экономике имеется определенная инерция и в положительном, и в негативном аспекте. В экономике Грузии, несмотря на всякие просчеты и упущения, имеется определенная степень прочности и живучести, и это позволит ей устоять перед неблагоприятными условиями, но всему есть свой предел. Я тоже соглашусь с моим коллегой, что в течение нескольких месяцев уровень потребления и степень отношения к своему благосостоянию у населения не изменится, но за это время общество потребует более радикальных форм и методов перестройки экономики.
