В условиях пандемии в Абхазии спорят о плюсах и минусах дистанционного обучения. В полемике участвуют в основном педагоги и родители, мнения самих студентов не слышно. О том, как оно работает на практике, рассказала Куейза Куджба, студентка III курса международно-правового факультета МГИМО. Сразу после объявления самоизоляции она приехала из Москвы домой, в Сухум. Все это время она занимается в режиме онлайн. Куейза Куджба подвела итоги и поделилась опытом.
Елена Заводская: Как только начался карантин, ты уехала из Москвы и до сегодняшнего дня находишься здесь. Расскажи, что произошло с учебным процессом и как он проходит?
Куейза Куджба: Первую неделю или две администрация университета не могла прийти к какому-то решению по поводу того, как продолжать учебный год. И первое время нам задавали только домашнее задание, но довольно быстро все кафедры пришли к решению восстановить полностью расписание и просто перейти на онлайн-обучение. Все занятия, которые у нас проходили в вузе, перешли на онлайн-платформу. Если у нас стояла в расписании первая пара, то мы вставали в девять утра для того, чтобы успеть на нее. Она длилась точно так же – один час двадцать минут. Нам давали те же 15 минут на перерыв или час обеденного перерыва. Они восстановили абсолютно все, что было при нормальном обучении, просто на онлайн-платформе.
Е.З.: Как это дистанционное обучение происходило?
К.К.: Мы подключаемся к паре. Преподаватель создает онлайн-конференцию на платформе Zoom. И на этой же платформе есть разные способы взаимодействия: например, поднять руку или написать какой-то комментарий. За счет того, что ты поднимаешь руку, преподаватель сразу же видит, что у тебя есть желание ответить, и он следит за тем, чтобы все, кто присутствует на паре, были всегда активны. В целом все происходило как на обычных парах.
Е.З.: Какие занятия у вас проходили в программе Zoom?
К.К.: Именно в Zoom у нас проходили только семинары, в которых участвуют до 25 человек. Дело в том, что, в частности, в моем вузе есть деление внутри каждой академической группы, в которую входит 25 человек, на более маленькие языковые группы. Соответственно, участвовало либо семь человек из языковой группы, либо 25 из академической. Но лекции проходили немного в другом формате, поскольку в Zoom нет возможности подключать слишком большое количество участников. Лекции у нас обычно слушают до 200 студентов. И лекции проходили либо на платформе Webinar, где преподаватель делает прямую трансляцию и мы все подключаемся и слушаем его, либо он записывает лекцию на аудио и мы можем прослушать ее, когда удобно, либо выкладывает запись на YouTube, и мы тоже можем просмотреть это, когда нам будет удобно.
Е.З.: Во время семинарского занятия была возможность установить камеру, изобразить, что ты присутствуешь, и уйти, занявшись какими-то своими делами?
К.К.: Есть возможность сделать вид, что ты присутствуешь на паре. Но преподаватель лично следил за тем, чтобы никто такого сделать не мог. То есть преподаватель периодически спрашивал, допустим: «Куейза, а вы здесь? Вы могли бы ответить на вопрос?» И часто случалось такое, что если какие-то одногруппники не присутствовали по факту, то им сразу же ставили «нб».
Е.З.: Насколько комфортно для тебя психологически было отсутствие контакта с педагогом и твоими друзьями, одногруппниками?
К.К.: Если речь идет именно о семинарских занятиях, то контакт с преподавателем был такой же, как на обычных занятиях. Возможно, даже присутствие чувствовалось в каком-то смысле больше, поскольку преподаватель видел каждого из нас. Нет никаких рядов, нет возможности скрываться за кем-то, выходить из аудитории, поэтому присутствие преподавателя на семинаре и этот контакт ощущается даже несколько сильнее, чем при обычных семинарских занятиях. Что касается лекций, то действительно есть разница, поскольку мы не присутствуем на лекции, как на семинаре. Нас слишком много человек, и у преподавателя чисто технически нет возможности видеть всех нас. Иногда возникает ощущение, что ты вовсе не присутствуешь на лекции, нет возможности концентрироваться, если та или иная тема не особенно тебя интересует. А что касается контакта с одногруппниками, то разница тоже чувствуется, когда нет необходимости, мы больше общаемся с теми, с кем мы ближе всего знакомы. Если с другими одногруппниками у нас такого тесного контакта нет, то это теряется.
Е.З.: Ты впервые столкнулась с такой формой обучения?
К.К.: Да, и я думаю, что очень многие впервые столкнулись. Но мы, будучи поколением, которое практически с детства общается в интернете в той или иной форме, мы восприняли это более легко, мы можем себе представить любое общение в виртуальном мире. Что касается преподавателей, для многих это представляло определенную трудность и до сих пор, хотя прошло уже два или три месяца, многие преподаватели не смогли привыкнуть к этой платформе. Им казалось, что не создается должная атмосфера, что не создается должный контакт, хотя мы не чувствовали какой-то напряженности или особой разницы.
Е.З.: Куейза, дай оценку дистанционному обучению, насколько оно, с твоей точки зрения, позитивно или негативно?
К.К.: В течение первых недель нам самим было тяжело понять, что происходит. Но сейчас уже, когда прошло два с половиной месяца, мы настолько привыкли к такому формату обучения, что я нашла очень много плюсов. И, когда закончится карантин, я бы с удовольствием продолжила хотя бы частично этот формат обучения. Плюсы, например, заключаются в том, что для некоторых встреч с преподавателями, таких как консультации, не хочется тратить время на поездку до университета. Это может занимать иногда очень много времени, а сама консультация продлится 15-20 минут. Для таких случаев этот формат кажется очень удобным и не отвлекающим от важного. Этот формат оказался очень удобным, поскольку я могу в любой момент, когда закончится пара, оказаться дома и сразу взяться за домашнее задание, которое мне нужно подготовить к следующим парам. Освобождается очень много времени, которое обычно мы тратим на дорогу в университет и обратно. В целом я могу дать именно позитивную оценку.
Е.З.: Как тебе кажется, многие ли студенты хотят имитировать обучение и уходить от реальной работы?
К.К.: Желающие всегда есть, но они могут то же самое сделать и в обычном формате. У меня есть одногруппники, которые могут во время обычной пары уйти, и преподаватель не особо замечает, что их уже нет. Во время дистанционного обучения, наоборот, такой возможности нет, потому что преподаватель следит за каждым, кто заходит, если кто-то отключается, ему приходит уведомление, что кто-то не присутствует.
Е.З.: Видишь ли ты возможность полностью заменить обучение дистанционным или все-таки надо сочетать традиционную и дистанционную формы обучения?
К.К.: Мне кажется, что заменять полностью нет необходимости. Если мы будем сочетать обычный и онлайн-формат, это будет гораздо полезнее для студентов и для преподавателей. На самом деле, тот факт, что человеку не нужно покидать свой дом для того, чтобы сделать какие-то необходимые задания, пройти семинар и так далее, это дает человеку возможность отдохнуть. Я вижу смысл в том, чтобы частично перейти на формат онлайн-обучения.
Е.З.: Дистанционное обучение не делает вас асоциальными, оно не снижает ваши коммуникативные способности?
К.К.: Мы начали намного больше общаться с одногруппниками, мы гораздо чаще переписываемся, гораздо чаще делимся впечатлениями о том, как прошел семинар, нежели если бы мы были в обычном формате обучения. Я не могу пока предсказывать, что произойдет, если формат онлайн-обучения продлится слишком долго, но пока я не могу сказать, что мы стали асоциальными или необщительными. В каком-то смысле мы стали даже чуточку ближе.
Е.З.: Ты сейчас говоришь о том, что виртуальные контакты стали, может быть, даже более интенсивными. Но опять-таки это говорит о том, что все-таки страдают живые контакты, непосредственное общение, глаза в глаза. Вот с этой точки зрения как ты смотришь на дистанционное обучение?
К.К.: Действительно, есть в этом некоторая проблема, потому что для меня все еще очень важен зрительный контакт и живое общение, но, если в целом смотреть на картину, мои ровесники, по крайней мере, пришли к тому, что мы гораздо больше общаемся в интернете, чем вживую, даже когда нет никакого вируса, даже когда нет никакого карантина. Я не могу сказать, что наша жизнь кардинально изменилась от этого. Я не чувствую большой разницы.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
