На нынешней неделе в Абхазии не было зафиксировано ни одного случая заболевания коронавирусом. С 22 по 25 июня была открыта грузино-абхазская граница. Жители Абхазии, находившиеся на территории Грузии, смогли вернуться домой, за три дня границу пересекли более 600 человек. Минздрав организовал тестирование, люди пересекающие границу были предупреждены об обязательной самоизоляции.
Сухумский суд вынес на этой неделе приговор в отношении вора в законе Тенгиза Лакербая, который признан виновным в совершении трех преступлений, связанных с незаконным хранением и приобретением огнестрельного оружия, незаконным приобретением и хранением наркотических веществ без цели сбыта, и оправдан в совершении двух эпизодов преступлений, связанных с кражей. По совокупности преступлений ему назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы в колонии-поселения.
Верховный суд на этой неделе удивил общественность очередным проявлением гуманизма. Из зала суда отпущен Артур Анкваб, подозреваемый в похищении 24 ноября 2019 года абхазского предпринимателя Армена Григоряна, который позже был обнаружен правоохранителями в одном из сел Гудаутского района. Судья Зарина Габеева сочла доказательства вины подсудимого, представленные следствием, недостаточными и Артур Анкваб тут же в зале суда сменил статус подозреваемого на статус обвинителя. Он заявил, что данное дело было сфабриковано против него экс-президентом Раулем Хаджимба, которого он обвиняет в политическом преследовании.
Надо напомнить, что Артур Анкваб баллотировался в президенты на выборах 2019 года и набрал около 1,5% голосов избирателей. Он был первым кандидатом в президенты в истории Абхазии, в биографии которого есть судимость. В 2018 году Анкваб был осужден по статье 107 «причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта» и приговорен к двум годам колонии поселения. В том же году он был освобожден по амнистии.
А вот в отношении Бориса Ачба, арестованного по делу о мошенничестве, Верховный суд вынес половинчатое решение: бывший глава «Абхазавтодора» оставлен под стражей, но срок содержания сократили на один месяц.
Напомню: Бориса Ачба, по мнению следствия, возможно причастен к присвоению средств в размере 20 млн. рублей в 2017 году. Речь идет о деньгах, которые были перечислены Министерством финансов частной строительной кампании, которая не произвела работ, а директор «Абхазавтодора» выступал в качестве заказчика работ. Сам Ачба заявил на суде, что не имеет никакого отношения к этим деньгам и у следствия нет никаких доказательств его причастности к мошенничеству. В пользу изменения меры пресечения с заключения под стражу на домашний арест защита приводила следующие обстоятельства – возраст и состояние здоровья подозреваемого, воинские заслуги и боевые ранения. Гарантами Бориса Ачба выступили депутаты парламента, ветераны войны и даже бывший вице-президент Виталий Габния, который отметил, что «законы и правила должны работать одинаково для всех, а выборочным бывает только преследование по политическим мотивам».
Здесь, наверное, имеет смысл вспомнить, что для задержанного по подозрению в хищении денежных средств руководителя ГК «Абхазтоп» Беслана Авидзба судом избрана мера пресечения домашний арест. Между тем, по данным Контрольной палаты, проводившей проверку «Абхазтопа», в 2018 году этой ГК была выявлена недостача в размере 74 миллионов рублей.
Но выборочной гуманностью суда наше общество не удивишь – мы привыкли к тому, что решения суда напрямую зависят от политической позиции обвиняемого. Судьи с легкостью дают согласие на такую меру пресечения как домашний арест или подписка о невыезде рецидивистам, совершившим тяжкие преступления, в то время как в отношении политических оппонентов власти с гуманизмом возникают проблемы.
Но самой большой сенсацией недели стало интервью кандидата в президенты на выборах 2020 года Адгура Ардзинба государственному телеканалу. В котором он ответил на главный вопрос, интересующий общественность – о создании оппозиции. Как известно, после победы Аслана Бжания на выборах его главный конкурент Адгур Ардзинба, набравший чуть более 35% голосов избирателей, поздравил победителя сразу после объявления предварительных итогов выборов и исчез из поля зрения. Не осталось незамеченным, что он не присутствовал на инаугурации президента, не требовал должностей для себя и своих сторонников, и впервые появился в публичном пространстве спустя два месяца после вступления Аслана Бжания в должность президента. В своем интервью он объяснил, почему едет вместе с президентом на парад победы в Москву – он «не намерен раскачивать лодку», то есть дал понять, что в критической ситуации, в которой оказалась страна после выборов, он дает власти время вывести страну из экономической кризиса. Попутно он отметил, что удивлен бездействием правительства, у которого нет никакого плана по выходу страны из кризиса, посоветовал сконцентрировать имеющиеся скудные ресурсы на выплату социальных пособий, зарплат и оказание помощи населению, а не тратить их на популистские проекты по очередной реконструкции фонтанов, и выстраивать горизонтальные связи направленные на вывод страны из экономического коллапса как с руководителями соседних российских регионов, так и с высшим руководством России.
Новая модель поведения молодого абхазского политика вызвала бурную реакцию у главы столицы Беслан Эшба, у премьер-министра Александра Анкваб и у неизвестно кому принадлежащего анонимного ресурса на телеграмм-канале. Но если глава города ответил Адгуру Ардзинба от своего имени, то последовавший за этим гневный панегирик, который появился на сайте Кабинета министров и начинался словами «внимательно изучили интервью Адгура Ардзинба…», был обезличен. Кто эти внимательные человечки, изучавшие интервью, остается только догадываться – то ли это плод коллективного труда до сих пор не сформированного правительства, то ли автором был сам премьер. В пользу последней версии говорит неповторимый наставительно-оскорбительный тон. Комментарий, преподнесенный как коллективный труд членов правительства, изобилует выражениями, которые выдают высочайшую степень раздражения автора, обвиняющего Адгура Ардзинба в «дурном тоне», который, на его взгляд, «характерная черта» оппонента, в «недозрелости политдеятеля», «разглагольствованиях» и «никчемной работе» в качестве министра экономики.
Любопытно, что Адгуру Ардзинба приписываются действия, во-первых – не имеющие отношения к Министерству экономики, а во-вторых – совершенные после его ухода из правительства. Речь о 173 миллионах рублей, израсходованных из средств российской помощи. Такая неаккуратность в обращении с фактами говорит то ли о преднамеренной подтасовке с целью очернения оппонента, то ли о недостаточной информированности премьер-министра. А может, это такой способ доложить российской стороне о нецелевом использовании средств его предшественниками.
Но что же в высказываниях молодого политика Адгура Ардзинба так взвинтило умудренного опытом Александра Анкваб? Думаю, что, прежде всего, новый подход к решению проблем, осуждающий силовую смену власти и легкость, с которой политик давал советы по выходу из кризиса.
Судя по ответу «Кабмина», в котором дважды упоминается предложение Адгура Ардзинба выстраивать горизонтальные связи с Россией, именно здесь и содержится главная причина гнева. Похоже, что Ардзинба намерено или нет, но нащупал ахиллесову пяту Анкваба, прежняя деятельность которого и в качестве премьер-министра, а затем и президента, не отличалась умением выстраивать вот эти самые «горизонтальные отношения». В результате получилась классика: «Юпитер ты сердишься – значит ты не прав».
А вот администрация президента и сам президент Аслан Бжания никак не прореагировали на выступление Адгура Ардзинба. Более того, заявление «Кабмина» своей необоснованностью вызвало недоумение у отдельных членов правительства и администрации президента, особенно в части, касающейся обвинений в использовании средств российской помощи. И это уже информация к размышлению о единстве в исполнительной ветви власти, главой которой является не премьер-министр, а президент.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
