В цхинвалськой тюрьме продолжается голодовка заключенных, которые требуют послабления режима содержания и принятия обещанного закона о льготном исчислении срока наказания, согласно которому им могли бы сократить сроки из-за чрезмерно суровых условий содержания.
Власти отреагировали на акцию заключенных. Президент Бибилов уволил начальника колонии Георгия Кабулова с формулировкой «из-за многочисленных выявленных фактов нарушений», пообещал провести капитальный ремонт в тюрьме и наладить жизнь заключенных. Что касается их требования о сокращении сроков, на это министр юстиции Залина Лалиева ответила, что законом подобное не предусмотрено.
По словам родственников объявивших голодовку, администрация тюрьмы ответила на их акцию ужесточением режима – их назвали злостными нарушителями внутреннего распорядка и сократили время прогулок до полутора часов в день. Заключенным якобы также объявили о сокращении количества свиданий, с двух раз в месяц до одного короткого свидания в полгода.
Your browser doesn’t support HTML5
На акцию заключенных ответили ужесточением режима
Голодовка не прекращается. По словам родственников заключенных, в субботу и воскресенье участникам акции дважды вызывали карету скорой помощи.
Правозащитник Фатима Маргиева, в прошлом узник цхинвальской тюрьмы, говорит, что для приведения в порядок этого учреждения одного ремонта мало. Даже если наконец построят колонию-поселение и решат оставить это здание лишь в качестве следственного изолятора, там необходимо будет провести дезинфекцию помещений. Дело в том, говорит Фатима, что в цхинвальской тюрьме на протяжении многих лет вместе содержались больные туберкулезом и здоровые люди. Фатима была свидетелем того, как у больного шла из горла кровь и ему вызывали скорую помощь. В этой тюрьме, говорит Фатима Маргиева, всегда царили голод, произвол начальства и болезни:
«В 2009 году, сразу после войны, в ту пору начальник тюрьмы Хугаев завез гнилые гречку и рис. Видимо, это была гуманитарная помощь, которую не раздали людям, и она загнила на складах. Из этой гнили зекам варили кашу на одной воде и раз в сутки кормили заключенных. Это продолжалось довольно долго. До этого, как мне рассказывали зеки, в тюрьме были случаи, когда заключенных забивали до смерти. В 2009 году в тюрьме было несколько самоубийств. Был один парень по фамилии Тваури, имени его не помню, он повесился, хотя в том году уже должен был выйти на свободу, отсидев 11 лет.
– После прихода к власти Тибилова ситуация в тюрьме изменилась?
– Мало что измелилось, там такой же произвол тюремного начальства. Там практически нет прогулочной зоны. Стоит тебе шагнуть туда, куда начальство считает, что нельзя заходить, и за этот шаг тебе могут дать дурную характеристику. Эту характеристику они могут и в суд послать, и тебя уже не выпустят условно-досрочно».
По словам бывшего председателя югоосетинского парламента Станислава Кочиева, власти всегда знали, что в этой тюрьме людей держать нельзя, поэтому вопросы о строительстве ИТК руководство республики поднимало еще в конце 90-х:
«Еще в конце девяностых и начале двухтысячных постоянно шел разговор о том, чтобы смягчить условия содержания в нашей тюрьме, ибо она не соответствует никаким элементарным требованиям содержания заключенных. Там же изначально был медвытрезвитель. У меня был разговор и с Эдуардом Кокойты, и с Леонидом Тибиловым. В обоих случаях мы приходили к выводу, что нам нужно строить колонию, отвечающую современным требованиям, чтобы это было лишением свободы, а не лишением всего, в том числе и здоровья. Определились и с местом – на левом берегу Лиахвы, севернее Цхинвала. Вот такие планы были, но руки не дошли».
Югоосетинские зеки, вне зависимости от строгости приговора (будь то строгий или общий режим), отбывают наказание в тюрьме.
Для сравнения, их российские «коллеги» отбывают срок в исправительно-трудовых колониях. Там есть промышленная зона, где расположены производственные помещения, возможность работать и зарабатывать. Есть жилая зона, где расположены общежития для заключенных, столовая, клуб, библиотека, школа, медицинская часть, баня, площадка для прогулок (т.н. локальная зона). Тоже не сахар, но югоосетинским зека, которые весь срок томятся в клетке, об этом можно только мечтать.
Узники цхинвальской тюрьмы требуют сократить им сроки заключения, учитывая несоизмеримо суровые условия содержания в сравнении с тем режимом, к которому их приговорили.
Начиная с 2012 года, после избрания президентом Леонида Тибилова, и вплоть до 2015 года тюрьму посещали специальные комиссии, в которые входили члены правительства, депутаты парламента. Они и пообещали принять закон «о льготном исчислении срока наказания осужденных» в качестве компенсации за чрезмерно жесткие условия содержания и сократить им сроки в полтора раза.
Потом это доброе начинание затерялось по инстанциям и забылось.
Алла Джиоева была среди тех, кто посещал тюрьму и поднимал проблемы сидельцев, вплоть до отставки правительства национального согласия в 2014 году, в котором она занимала пост вице-премьера. По ее словам, новое руководство республики вполне может вернуться к рассмотрению этих проблем, а парламент – приять закон о льготном исчислении срока:
«Мне было больно видеть, как много там пребывало молодых людей, чья жизнь не сложилась в силу каких-то определенных причин. И что бы ни говорили СМИ, ни пропагандировало телевидение, я говорю: условия пребывания в тюрьме Южной Осетии очень тяжелые, и каждый нормальный человек, я думаю, должен приложить усилия, чтобы это изменить. Прежде всего, вот эту тюрьму времен Очакова и покоренья Крыма и эти подвальные помещения, в которых пребывают заключенные. Много раз поднимался этот вопрос, но, к сожалению, никогда не находилось людей, которые бы его реализовали, потому что, естественно, для этого нужны средства. Но разве искалеченные судьбы молодых людей не стоят того, чтобы эти средства найти?»
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия