В Грузии завершился еще один этап судейской реформы, в результате которой был пополнен судейский корпус Верховного суда. Его итог подвела министр юстиции Тея Цулукиани.
Нужно быть слепым, чтобы не увидеть титаническую работу, которую проделало министерство, со свойственной ей категоричностью сообщила министр юстиции Тея Цулукиани, рассказывая журналистам Первого канала ОВГ поздно ночью 17 декабря о реформах в судейской системе, проведенных за время пребывания у власти «Грузинской мечты».
А за этим титаническим трудом стоит и она сама, с учетом того, что Цулукиани за эти семь лет бессменно руководит министерством. Она призналась, что порой чувствовала себя одинокой в попытках убедить партийных лидеров в том, что нужно проводить чистки и освободить судебную систему от тех, кто в годы правления «Нацдвижения» почти не принимал оправдательные вердикты, находясь под влиянием правящей силы. И тогда, по словам Цулукиани, все, кто сейчас критикует четвертую волну реформы, были против ее идеи. Политсовет «Мечты» принял решение дать шанс этим судьям, а систему реформировать по европейским стандартам, результаты чего будут не молниеносными. Но результаты все-таки уже есть, министр Цулукиани их перечисляет. Это новые правила допроса: человек во избежание давления со стороны следователей и прокуроров может потребовать, чтобы допрос прошел в суде магистрата, и еще:
«В шесть раз увеличилось число оправдательных вердиктов, граждане чаще стали обращаться в суд, что в 11 раз сократило число отправленных в Страсбургский суд исков и трижды сократило число предварительных заключений».
Your browser doesn’t support HTML5
Судейская реформа прошла по клану
Потому министр Цулукиани не приемлет критики как местных оппонентов и правозащитников, так и международных партнеров по поводу назначения 14 судей Верховного суда парламентом 12 ноября. Тогда представителям большинства пришлось отразить в зале чуть ли ни «химическую атаку», предпринятую противниками судейского списка, а на улице, у здания парламента, шло противостояние активистов и оппозиционеров с полицейскими. Министр Тея Цулукиани советует всем недовольным:
«Пусть соизволят наши друзья, партнеры уважать решение парламента нашей страны. Иначе это государство не состоится, если мы аплодисментами будем приглашать и позволять всем нас критиковать. Что же касается заявлений о самом процессе, критерии отбора должны быть улучшены в будущем, мы открыты и готовы принять абсолютно все виды критики и советы».
Не воспринимает министр всерьез и заявления о том, что символы кланового правления в судебной системе, тот же Георгий Микаутадзе и другие, избраны бессрочно:
Читайте также Микаутадзе навсегда«Давайте дадим время господину Георгию Микаутадзе, протестируем, что он будет делать в Верховном суде, когда его никто не контролирует, никто не вмешивается в его дела, министр юстиции разговаривает с ним почтительно и на «вы», в отличие от прежнего периода, когда министр юстиции давил на него, посмотрим, какие он примет решения. Но главное, чтобы мы имели, я это в первую очередь себе говорю, определенное чувство национального достоинства, и раз парламент утвердил этих людей, принять это».
И вообще, министр Цулукиани не понимает, при чем тут выражение, что судей выбрали бессрочно:
«Что значит бессрочно? Мы ведь их не из здания Верховного суда будем выносить? Бессрочно значит, что будут до пенсионного возраста. Я не вижу в этом никакой проблемы сегодня».
Зато правозащитники видят в этом проблему, и потому на второй день после утверждения судей,13 декабря, они символически водрузили у дверей Верховного суда погребальный венок, тем самым похоронив все надежды на то, чтобы в Верховном суде оказались достойные и квалифицированные профессионалы.
Эта борьба длилась больше года. Сначала попытке правящей силы протолкнуть в парламент угодных ей кандидатов воспротивилась депутат Эка Беселия. В конце прошлого года она оставила парламентское большинство, покинула затем и партию. Вслед за ней «мечту» покинули и другие депутаты – Гедеван Попхадзе, Звиад Квачантирадзе, Леван Гогичаишвили и Леван Коберидзе.
С января гражданский сектор устраивал шумные акции протеста, добиваясь роспуска совета юстиции, а от парламента – упорядочивания процедур выбора и назначения бессрочных судей.
Представители профильных НПО протестовали и в самом здании парламента, настаивая на том, что грузинское правосудие нужно спасти, а судейский клан должен уйти. В середине года оппоненты власти даже праздновали промежуточную победу, когда Венецианская комиссия поддержала правозащитников. Но власть отступала, но не уступала, в результате среди 20 кандидатов в судьи оказались те же лица, которые больше всех ассоциировались с клановым правлением. Если что и можно считать относительной победой оппонентов, так это то, что из 20 кандидатов парламентское большинство утвердило 14.
Собеседование с кандидатами транслировалось в прямом эфире. То, что правящая сила называет беспрецедентной прозрачностью, критики считают доказательством того, что в мантиях судей Верховного суда оказались недостойные этой должности люди.
В грузинских соцсетях долго обсуждали собеседование с кандидатом Мерабом Габинашвили и независимого депутата Гедевана Попхадзе. Депутат попросил кандидата охарактеризовать режим Саакашвили, тот отказался, сказав, что это будет политическая оценка.
«Хорошо, упрощу вам задачу, – ответил депутат Попхадзе. – Какой режим был в Германской демократической республике?
– Фашистский, – убежденно сказал будущий судья. Поняв, что попал впросак, обиделся, – я ведь вам не историю Германии должен сдавать?»
А Гедеван Попхадзе все добивался узнать от Габинашвили, может ли он оценить степень демократического правления. Вот в Советском Союзе какой политический режим был: демократический, авторитарный или была диктатура?
«Это был режим коммунистической партии, социализм был», – ответил Мераб Габинашвили. При этом Габинашвили – действующий судья, и наверняка он должен был знать, что в Грузии запрещена коммунистическая партия, как и советская символика именно за тоталитаризм советского режима. Мераб Габинашвили был утвержден судьей Верховного суда, и он уже приступил к своим полномочиям. Несудейский член Совета юстиции, административного органа судебной системы, Нази Джанезашвили не без иронии отмечает:
«Я не знаю, какие ценности у этих избранных судей. Задаваться вопросом, какого толка они – либерального и консервативного, – думаю, излишне. Во время собеседования ни от кого о каких-то ценностях разговор я не слышала. Думаю, они полностью продемонстрировали лишь одно направление, на котором стоит их мораль, – это покорность клану, близость к тем, у кого власть. Я не знаю, какие они решения будут принимать, очень часто они настолько технически подходили к законам и настолько зазубрено их цитировали, что порой у меня складывалось впечатление, что большинство из них просто не вникают в суть».
Нази Джанезашвили, как и другие правозащитники, указывает и на тот факт, что среди новых судей нет ни одного представителя академических или профильных профессиональных кругов. 12 из них действующие судьи, то есть представители клана, а двое – бывший генпрокурор Шалва Тадумадзе и бывший заместитель генпрокурора Мамука Васадзе – приближенные к лидеру правящей силы Бидзине Иванишвили.
Тревожные знаки закрытости новых судей появились очень быстро. 16 декабря на пленуме судей Верховного суда новоиспеченный бессрочный судья Тадумадзе потребовал закрыть заседание, в результате представители Народного защитника и Ассоциации молодых юристов вынуждены были покинуть заседание, хотя это не предусмотрено законом.
В пресс-релизе Верховного суда об итогах пленума отмечается, что до утверждения судей в Верховном суде работали только 10 судей, сейчас их стало 22. Соответственно, выражается надежда, что делопроизводство пойдет быстрее. На рассмотрении у Верховного суда 3 379 дел. Верховный суд – последняя инстанция правосудия в Грузии. Она состоит из трех палат по административным, гражданским и уголовным делам. Предусмотрено, что в Верховном суде должно быть не менее 28 судей. Именно малочисленностью судей и множеством дел правящая партия объясняла свои попытки в спешном порядке и без учета рекомендации правозащитников утвердить новых судей.
Судейский вопрос останется актуальным и в 2020 году. Совет юстиции должен представить еще шестерых кандидатов. За ходом их отбора правозащитники и оппозиционеры обещают следить пристально.