В Цхинвальском городском суде продолжается судебное разбирательство по делу Инала Джабиева, умершего во время допроса в стенах криминальной милиции МВД Южной Осетии в августе 2020 года. Семеро сотрудников милиции, участвовавших в допросе, обвиняются в превышении полномочий. Сегодня суд заслушал показания потерпевшей стороны.
Инал Джабиев погиб 28 августа 2020 года после допроса в здании криминальной милиции. Югоосетинский судмедэксперт Зарина Дзагоева установила, что смерть наступила в результате «острой сердечной недостаточности, развившейся вследствие полученной им травмы».
Читайте также «Они хотят показать, что единственным виновным в смерти Джабиева является он сам»Задержанные вместе с Джабиевым Герсан Кулумбегов и Николай Цховребов также заявили о пытках на допросе, у Цховребова от побоев даже отнялись ноги. По показаниям пострадавших в суде, задержанных принуждали к самооговору, будто они совершили покушение на министра внутренних дел Игоря Наниева.
Читайте также Как развалилось дело о покушении на Игоря Наниева?Обвиняемыми по делу проходят восемь сотрудников криминальной милиции: Ацамаз Наниев, Алан Багаев (им избрана мера пресечения – содержание под стражей), Сергей Козонов, Ирбег Сланов, Марат Хугаев, Заур Гогичаев, Андрей Джиоев и Артур Тадтаев (эти шестеро ждут решение суда дома).
Your browser doesn’t support HTML5
Дело Джабиева: потерпевшие назвали палачей поименно
Ни один из обвиняемых своей вины не признает. Сегодня суд заслушал показания потерпевшей стороны. Интересы Инала Джабиева представляла его вдова Оксана Сотиева:
«Я рассказала о событиях 23 августа, когда у нас дома провели обыск и когда был задержан Инал. Еще я рассказала суду, как на протяжении последующих шести суток его разыскивал и не мог найти брат Инала Ацамаз. Они говорили, будто он находится в ИВС, другим вообще ничего не было известно. У Ацамаза есть знакомые в правоохранительных органах. Он просил их что-нибудь разузнать о своем брате. Но ему отвечали, что это секретная информация. Одному из сотрудников даже дали выговор за то, что он попытался разузнать о Джабиеве.
– Выходит, дело бы секретным?
– О задержании подозреваемых в покушении на Наниева знали только те, кто непосредственно участвовал в расследовании.
– По-вашему, отчего такая секретность?
– В милиции служит более тысячи сотрудников. Среди них есть и родственники, и друзья, и соседи… Если бы всплыло хотя бы незадолго до убийства Инала, что ребят пытают, конечно, все было бы по-другому. Мы бы ни за что не допустили такие трагические последствия».
Читайте также «Думаю, они хотят что-то скрыть»Обвиняемыми по делу Инала Джабиева проходят Ацамаз Наниев и Алан Багаев. Два года судебных слушаний пока не дали результата. Интересы Николая Цховребова в суде представляла адвокат Фатима Гатагонова:
«Выступил Кулумбегов. Он подтвердил все свои показания. Рассказал, как после удара в пах с него сползла маска и он увидел стоящего перед ним Багаева. Цховребов подтвердил свои показания о том, что его избивал Наниев в подвале КГБ, один раз даже с использованием резиновой дубинки. Все свои показания они подтвердили.
– Как обвиняемые восприняли эти показания?
– Конечно, им сильно не понравилось, начались перепалки… Они говорили: «Если вас били, почему вы не жаловались прокурору, почему не жаловались в ИВС?»
Николай Цховребов на это ответил: «А кто нам дал такую возможность?»
Читайте также «Не видел, не слышал, не помню»Парней похитили 23 августа, никаких оснований для их задержания не было. Их похищение скрывали от коллег, к ним не допускали адвокатов, оттого и перевозили из подвала в подвал. Потерпевших пытали шесть суток. Неизвестно, сколько бы еще продолжались истязания, если бы не скончался один из них – Инал Джабиев. Как позже скажет Николай Цховребов: «Своей смертью он меня спас».
Читайте также Дело Джабиева обросло похищениями
На прошлой неделе, в пятницу, Генпрокуратура отказалась от обвинений по делу о покушении на бывшего министра внутренних дел и признала, что нет оснований считать, что преступление было совершено. То есть парней принуждали к самооговору по сфальсифицированному делу, состряпанному из политических соображений – чтобы обвинить оппозицию в покушении на государственного деятеля.
Зверское убийство Джабиева вызвало колоссальный общественный резонанс – люди вышли на площадь и потребовали отставки генпрокурора Джагаева и президента Бибилова. Премьер-министр Эрик Пухаев добровольно сложил полномочия.
Читайте также К Бибилову пришла площадьАнатолий Бибилов требования отставки генпрокурора отклонил, но пообещал объективное расследование обстоятельств гибели Джабиева и взял расследование дела под личный контроль. Но на деле Бибилов руководил развалом уголовного дела. Генпрокуратура заказала еще две экспертизы о причинах смерти Джабиева в российских исследовательских центрах с сомнительной репутацией. По одной из них Джабиев умер от наркоманской ломки, по другой, причина преждевременной смерти – слишком изношенный организм.
Читайте также Хроника кризисов и скандалов президентаЗарину Дзагоеву, установившую смерть от пыток, Генпрокуратура обвинила в подлоге медицинской справки и пригрозила ей уголовным преследованием. Оксана Сотиева говорит, что не смирится с клеветой на мужа:
«Сегодня меня в суде спрашивали, когда Инала забирали из дому, не было ли на его теле каких-то ссадин, гематом. Я ответила, что ничего такого не было. Он вообще никогда не жаловался на свое здоровье, и сердце у него было крепкое, и органы все были целые, и никогда у него ничего не болело. Он служил в армии, был участником боевых действий в 2008 году, удостоен ордена «Во славу Отечества». В Северной Осетии его награждал сам Мамсуров. Он никогда не был наркоманом, и я никогда не смирюсь с этой клеветой».
Единственное, в чем упрекает силовиков проведенное под личным контролем Бибилова следствие, – в превышении должностных полномочий, ч.1, ст. 286 УК РФ. Статья предполагает наказание от штрафа в восемьдесят тысяч рублей до четырех лет лишения свободы.
Наряду с делом Арчила Татунашвили дело Инала Джабиева в республике называют «убитым», в том смысле, что следствие выхолостило из него все, что могло бы указывать на совершенные силовиками тяжкие преступления.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия