ТБИЛИСИ---Неправительственные организации Грузии сегодня обратились с просьбой к действующему и будущему прокурорам Международного уголовного суда приступить к расследованию преступлений, совершенных во время августовской войны 2008 года. В обращении говорится, что власти Грузии и России не прилагают достаточных усилий для того, чтобы довести расследование до конца.
За почти четыре года, прошедших после российско-грузинской войны, власти обеих стран так и не завершили расследование преступлений, совершенных в ходе вооруженного конфликта.
Прошло достаточно времени, считает глава Ассоциации молодых юристов Тамар Чугошвили, чтобы правозащитники предъявили счет властям. С этой целью они и обратились в Международный уголовный суд, в компетенцию которого входит расследование военных преступлений и преступлений против человечности:
«Мы просим прокурора и суд требовать расследования на переговорах с властями этих стран более настойчиво. А если суд убедится, что расследования на национальном уровне проходят неэффективно, пусть сам приступит к этому процессу».
Международный уголовный суд может взяться за расследование в том случае, если получит доказательства, что действия национальных следственных органов неэффективны. К такому выводу Международный суд пока не пришел, однако уже опубликовал результаты предварительного расследования. Представитель молодых юристов Натия Кацитадзе утверждает, что в них говорится о конкретных преступлениях против человечности:
«Суд выделил несколько вопросов. Это уничтожение имущества, насильственное перемещение лиц и нападение на российских миротворцев».
Как говорит Кацитадзе, если суд приступит к расследованию, то он будет изучать именно эти преступления. В ходе расследования может встать вопрос об ответственности конкретных высокопоставленных чиновников как с российской, так и с грузинской стороны.
Приступить к расследованию, как считает глава Центра по правам человека Уча Нануашвили, необходимо не только для того, чтобы восстановить справедливость, но и для того, чтобы преодолеть «синдром безнаказанности»:
«Речь идет не только о войне 2008 года. Были еще две войны на территории Грузии, война в Нагорном Карабахе, две войны в Чечне. На Кавказе совершались серьезные военные преступления, которые до сих пор, к сожалению, не расследованы. Пока что ни один человек не наказан за эти преступления».
Нануашвили подчеркивает, что провести расследование – это не добрая воля власти, а ее обязанность. В отличие от России, Грузия ратифицировала Римский статут – документ, обязывающий проводить подобные следственные мероприятия. При этом правозащитник отмечает, что если с самого начала расследование было открытым, то теперь власть придала ему закрытый характер. Более того, не были допрошены важные свидетели.
За расследованием военных преступлений 2008 года следит и Норвежский Хельсинский комитет. Представитель этой влиятельной организации Симон Папуашвили говорит, что власти России и Грузии изо всех сил пытаются убедить Международный уголовный суд в том, что расследования на национальном уровне ведутся эффективно. Однако до их окончательного завершения еще далеко, поскольку задача слишком масштабна и сложна. Папуашвили считает, что местные неправительственные организации могут и должны доказать несостоятельность аргументов властей.
За почти четыре года, прошедших после российско-грузинской войны, власти обеих стран так и не завершили расследование преступлений, совершенных в ходе вооруженного конфликта.
Прошло достаточно времени, считает глава Ассоциации молодых юристов Тамар Чугошвили, чтобы правозащитники предъявили счет властям. С этой целью они и обратились в Международный уголовный суд, в компетенцию которого входит расследование военных преступлений и преступлений против человечности:
«Мы просим прокурора и суд требовать расследования на переговорах с властями этих стран более настойчиво. А если суд убедится, что расследования на национальном уровне проходят неэффективно, пусть сам приступит к этому процессу».
Международный уголовный суд может взяться за расследование в том случае, если получит доказательства, что действия национальных следственных органов неэффективны. К такому выводу Международный суд пока не пришел, однако уже опубликовал результаты предварительного расследования. Представитель молодых юристов Натия Кацитадзе утверждает, что в них говорится о конкретных преступлениях против человечности:
«Суд выделил несколько вопросов. Это уничтожение имущества, насильственное перемещение лиц и нападение на российских миротворцев».
Как говорит Кацитадзе, если суд приступит к расследованию, то он будет изучать именно эти преступления. В ходе расследования может встать вопрос об ответственности конкретных высокопоставленных чиновников как с российской, так и с грузинской стороны.
Приступить к расследованию, как считает глава Центра по правам человека Уча Нануашвили, необходимо не только для того, чтобы восстановить справедливость, но и для того, чтобы преодолеть «синдром безнаказанности»:
«Речь идет не только о войне 2008 года. Были еще две войны на территории Грузии, война в Нагорном Карабахе, две войны в Чечне. На Кавказе совершались серьезные военные преступления, которые до сих пор, к сожалению, не расследованы. Пока что ни один человек не наказан за эти преступления».
Нануашвили подчеркивает, что провести расследование – это не добрая воля власти, а ее обязанность. В отличие от России, Грузия ратифицировала Римский статут – документ, обязывающий проводить подобные следственные мероприятия. При этом правозащитник отмечает, что если с самого начала расследование было открытым, то теперь власть придала ему закрытый характер. Более того, не были допрошены важные свидетели.
За расследованием военных преступлений 2008 года следит и Норвежский Хельсинский комитет. Представитель этой влиятельной организации Симон Папуашвили говорит, что власти России и Грузии изо всех сил пытаются убедить Международный уголовный суд в том, что расследования на национальном уровне ведутся эффективно. Однако до их окончательного завершения еще далеко, поскольку задача слишком масштабна и сложна. Папуашвили считает, что местные неправительственные организации могут и должны доказать несостоятельность аргументов властей.
