На этой неделе Рамзан Кадыров стал самым обсуждаемым российским чиновником в средствах массовой информации и на интернет-форумах. Поводом послужила скандальная выходка чеченского лидера во время футбольного матча в чеченской столице.
Рамзану Кадырову удалось привлечь к себе внимание значительной части российского общества. На минувшей неделе российские СМИ и интернет обсуждали инцидент, имевший место в прошлые выходные на футбольном стадионе в Грозном. Глава Чеченской республики во время матча между грозненским "Тереком" и казанским "Рубином" после удаления с поля капитана чеченской команды через громкоговоритель объявил, что судья – продажная тварь и козел. Российские любители футбола были изрядно обескуражены выходкой чеченского лидера, даже Владимир Путин в середине недели помянул недобрым словом горячих болельщиков из Грозного.
Можно было бы сказать, что вот оно, наконец, свершилось: поведение российского чиновника, который в течение долгих лет обвиняется правозащитниками в совершении тягчайших преступлений против личности, вызвало всеобщее возмущение. Российское общество в лице лучших своих представителей – любителей футбола – гневно порицает зарвавшегося хулигана и требует применить к нему меры дисциплинарного воздействия. Дурные манеры чеченского губернатора и должны были стать предметом общественного возмущения – хорошо известно, что человек, не овладевший сложнейшим искусством делать книксен или, к примеру, пользоваться специальными столовыми приборами для разделки рыбы, просто не имеет права занимать высокое кресло руководителя субъекта федерации. Ибо публичный образ России – это аристократизм, изысканность, вежливость и безупречный вкус.
Но меня почему-то совсем не радует реакция футбольного сообщества России. Я подозреваю, что выходка Кадырова на стадионе – это лишь детская шалость в сравнении с теми развлечениями, которым глава Чеченской республики предается уже долгие годы. В списке пристрастий чеченского политика значатся такие милые вещи, как личное участие в избиении заключенных, организация массовых похищений и убийств. Но это, видимо, дело привычное: осуждать кого-то за любовь к подобным вещам – дурной тон, поскольку мы ведь не должны плясать под дудку всяких там "всечеловеков", не понимающих, каких нечеловеческих усилий стоит России выполнение столь сложного акробатического трюка, как вставание с колен.
Общество, обратившее внимание на одного из самых, если не самого страшного человека в России только в связи с тем, что он неправильно высморкался, безнадежно больно. То, что он является беспощадным палачом собственного народа, никого не беспокоит – ни футбольных болельщиков, ни домохозяек, ни филателистов. То, что часть территории страны превращена в концлагерь, в котором ни жизнь человека, ни его достоинство не имеют никакой цены, всем кажется абсолютно приемлемым. "Так им и надо", – полагают граждане великой страны, будучи уверенными в том, что эти кровь, боль и слезы к их собственному существованию никакого отношения не имеют и иметь не будут.
На их месте я бы не был столь уверен в абсолютной изолированности кадыровской реальности, невозможности ее проникновения в повседневную жизнь каждого россиянина. Ведь если палача привечают на заднем дворе, оказывая ему всяческое уважение, нет никакой гарантии, что у хозяина не возникнет когда-нибудь нужда попросить его навести порядок уже в самом доме.
Рамзану Кадырову удалось привлечь к себе внимание значительной части российского общества. На минувшей неделе российские СМИ и интернет обсуждали инцидент, имевший место в прошлые выходные на футбольном стадионе в Грозном. Глава Чеченской республики во время матча между грозненским "Тереком" и казанским "Рубином" после удаления с поля капитана чеченской команды через громкоговоритель объявил, что судья – продажная тварь и козел. Российские любители футбола были изрядно обескуражены выходкой чеченского лидера, даже Владимир Путин в середине недели помянул недобрым словом горячих болельщиков из Грозного.
Можно было бы сказать, что вот оно, наконец, свершилось: поведение российского чиновника, который в течение долгих лет обвиняется правозащитниками в совершении тягчайших преступлений против личности, вызвало всеобщее возмущение. Российское общество в лице лучших своих представителей – любителей футбола – гневно порицает зарвавшегося хулигана и требует применить к нему меры дисциплинарного воздействия. Дурные манеры чеченского губернатора и должны были стать предметом общественного возмущения – хорошо известно, что человек, не овладевший сложнейшим искусством делать книксен или, к примеру, пользоваться специальными столовыми приборами для разделки рыбы, просто не имеет права занимать высокое кресло руководителя субъекта федерации. Ибо публичный образ России – это аристократизм, изысканность, вежливость и безупречный вкус.
Но меня почему-то совсем не радует реакция футбольного сообщества России. Я подозреваю, что выходка Кадырова на стадионе – это лишь детская шалость в сравнении с теми развлечениями, которым глава Чеченской республики предается уже долгие годы. В списке пристрастий чеченского политика значатся такие милые вещи, как личное участие в избиении заключенных, организация массовых похищений и убийств. Но это, видимо, дело привычное: осуждать кого-то за любовь к подобным вещам – дурной тон, поскольку мы ведь не должны плясать под дудку всяких там "всечеловеков", не понимающих, каких нечеловеческих усилий стоит России выполнение столь сложного акробатического трюка, как вставание с колен.
Общество, обратившее внимание на одного из самых, если не самого страшного человека в России только в связи с тем, что он неправильно высморкался, безнадежно больно. То, что он является беспощадным палачом собственного народа, никого не беспокоит – ни футбольных болельщиков, ни домохозяек, ни филателистов. То, что часть территории страны превращена в концлагерь, в котором ни жизнь человека, ни его достоинство не имеют никакой цены, всем кажется абсолютно приемлемым. "Так им и надо", – полагают граждане великой страны, будучи уверенными в том, что эти кровь, боль и слезы к их собственному существованию никакого отношения не имеют и иметь не будут.
На их месте я бы не был столь уверен в абсолютной изолированности кадыровской реальности, невозможности ее проникновения в повседневную жизнь каждого россиянина. Ведь если палача привечают на заднем дворе, оказывая ему всяческое уважение, нет никакой гарантии, что у хозяина не возникнет когда-нибудь нужда попросить его навести порядок уже в самом доме.
