На прошедшем недавно съезде политической партии «Амцахара» бывший премьер-министр Абхазии, а ныне один из лидеров оппозиции Леонид Лакербая раскритиковал, в частности, экономическую политику команды Рауля Хаджимба. На претензии оппозиции на вопросы «Эхо Кавказа» отвечает министр финансов и вице-премьер правительства Дмитрий Сериков.
Елена Заводская: В своем выступлении на съезде «Амцахары» Леонид Лакербая советует российским кураторам абхазской власти объяснить ей, что уменьшение бюджета с целью его выполнения – это преступление. Он говорил о том, что бюджет 2015 года был подкорректирован на 5 млрд рублей, а бюджет текущего 2016 года власть успела уменьшить в ноябре. И он советует спросить у нынешней власти, почему в 2015 году не были освоены почти 5 млрд рублей, а в 2016 году – 2,5 млрд рублей безвозмездных поступлений из Российской Федерации. Что вы можете на это сказать?
Дмитрий Сериков: Финансовая помощь Российской Федерации состоит из двух частей. Первая – это текущая помощь в целях социально-экономического развития Республики Абхазия. Это текущие деньги, базовые, она состоит из 2 млрд 109 млн рублей. И она осваивается в полном объеме каждый год. Вторая часть финансовой помощи – это так называемые бюджетные инвестиции. Помощь оказывается в рамках отдельного договора, который называется «Бюджетные инвестиции на социально-экономическое развитие Республики Абхазия». Договор между Абхазией и Россией был подписан на три года: 2015, 2016, 2017. Надо напомнить, что сам договор вступил в действие в первой половине 2015 года, соответственно, на эти три года бюджетные инвестиции в совокупности составляют 9,3 млрд рублей на три года, где 9,3 млрд рублей были расписаны приблизительно пропорционально по 3 млрд рублей в год.
То есть соглашение было подписано только в первом полугодии 2015 года, и в полном объеме освоить предполагаемые 3 млрд рублей не представлялось возможным по одной простой причине: в рамках реализации договора было необходимо разработать перечень мероприятий, которые необходимо реализовать за эти деньги. Помимо этого, в отличие от предыдущих годов, любое мероприятие, которое строится в рамках бюджетных инвестиций, проходит двойную разработку проектно-сметной документации, а потом проходит двойной контроль. То есть вся проектно-сметная документация сначала проходит экспертизу в наших местных органах власти, отвечающих за эти функции, а потом проходит аналогичную проверку в сочинской экспертизе.
Е.З.: Скажите, а почему так усложнили для нас этот процесс?
Д.С.: Усложнили его благодаря нашей деятельности в предыдущие годы. Когда по аналогичной схеме нам поступали деньги, то со стороны Республики Абхазия они расходовались по своему усмотрению без подтверждающих документов, без заключения соответствующих договоров, без проведения экспертизы и, самое главное, без соблюдения того, что подписывалось в рамках перечня мероприятий. Одним словом, мы брали на себя обязательства построить, условно говоря, на 3 млрд рублей 100 объектов, а начинали строить 200 объектов, которые изначально в договоренность с российской стороной не входили.
При этом распоряжались мы этими средствами самостоятельно без какого-либо контроля со стороны Российской Федерации, без дополнительной экспертизы со стороны сочинского представительства. В результате проверок нашей деятельности за многие годы Счетная палата РФ неоднократно нам указывала на наши нарушения действующих договоренностей, и в итоге они нам закрутили гайки. И заставили проводить дополнительную экспертизу в Сочи. Если раньше схема была следующая: деньги переводились без каких-либо дополнительных документов и мы, соответственно, в былые годы могли их расходовать на свое усмотрение. У нас была такая техническая возможность. То теперь, последние два года, у нас нет этой технической возможности. Мы сначала утверждаем перечень мероприятий: какие садики, школы, дороги мы строим или ремонтируем. Потом под каждый объект мы разрабатываем проектно-сметную документацию. После этого проектно-сметная документация проходит экспертизу в органе государственной власти в Абхазии. После того как она прошла здесь экспертизу, она отправляется на экспертизу в Россию. После этого возвращается к нам, мы оформляем все документы и делаем заявку в определенном размере, а не как это было раньше, когда скопом все деньги приходили. Выделяется только тот аванс, который прописан в контракте. Нам переводят эти средства, и мы их перечисляем уже исполнителю контрактов. То есть процедура за последние два года ужесточилась в несколько раз.
Е.З.: Давайте вернемся к тому, что говорит Леонид Лакербая и что имеет отношение к уменьшению бюджета с целью его выполнения, он называет это преступлением…
Д.С.: Комментировать здесь можно только одной фразой: Российская Федерация за последние два года уже два раза секвестировала свой бюджет, поэтому делать такие громкие выводы, на мой взгляд, как минимум некорректно. Все мы прекрасно знаем, в какой ситуации находится РФ, мы все знаем, в какой ситуации находимся мы, так как мы являемся составной частью рублевой зоны. Мы не можем жить сами по себе, мы очень тесно связаны со многими происходящими процессами. Поэтому делать такие выводы о преступлении некорректно.
В 2016 году ситуация с освоением российских средств качественно улучшилась, в этом году мы освоим порядка 2,5 млрд рублей. Неосвоенные деньги мы переносим на более поздние периоды, опять же при условии подписания соответствующих нормативных актов между Российской Федерацией и Республикой Абхазия. Понятно, что можно освоить и 10 млрд рублей за один год, но вопрос в том, как их осваивать. Если в былые годы нам просто выдавали деньги и мы делали с ними, что хотели, то теперь на каждый рубль мы подготавливаем полный пакет документов до начала финансирования. А потом, прежде чем получить оставшиеся деньги по контракту, мы должны сдать полный пакет документов по выполненным работам, чтобы открыть дальнейшее финансирование. Таким образом, мы пожинаем плоды того, что у нас происходило в прошлые годы.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
