Завтра, 14 января, в Абхазии – праздничный выходной день, ставший таковым почти четверть века назад, при учреждении календаря праздничных и памятных дат независимой Абхазии. По-абхазски он называется «Ажьирныхуа» – день сотворения или обновления мира. А поскольку нынче этот праздник выпал на субботу, выходной день будет дополнительно и в понедельник 16 января. В ряде православных стран, как известно, 14 января отмечается как Старый Новый год.
Сегодня, когда уже опускались вечерние сумерки, я зарезал во дворе, в укромном месте у торца нашей пятиэтажки, петуха и курицу, которые были куплены вчера на Сухумском рынке и дожидались своей участи привязанные на балконе. Они, согласно установлениям традиционной абхазской религии, предназначались двум членам нашей семьи, носящим мою фамилию. Я же сегодня хочу остановиться на одной весьма любопытной истории, связанной с главным абхазским святилищем Дыдрыпш-ныха у села Ачандара и его жрецом Зауром Чичба.
Заур Давидович, худощавый ачандарский крестьянин, вот уже больше тридцати лет является жрецом (хранителем святилища), что, конечно, большой срок. Для сравнения скажу, что в святилище Лых-ных, где также после десятилетий советского воинствующего атеизма в начале 90-х годов прошлого века возобновились традиционные ежегодные моления и совершение других обрядов, два жреца за это время ушли из жизни и сейчас там третий. Почти двадцать лет назад, в октябре 1998-го, я в компании нескольких человек, среди которых были академик из Москвы Павел Флоренский, нынешний мэр Сухума Адгур Харазия, абхазский поэт и собиратель фольклора Игорь Хварцкия, посетил дом жреца в Ачандаре, и Заур Чичба рассказал нам много интересного, в том числе о своем общении во время грузино-абхазской войны с Владиславом Ардзинба. Рассказанное им легло потом в основу моей газетной публикации «У подножия Дыдрыпша». Не знаю, кто выложил вскоре после этого ее в интернет (у нас в Абхазии его тогда еще не было), но та публикация и по сию пору «висит» на ряде сайтов.
А лет десять назад в Абхазии распространился слух, что сюда приехала группа людей из Тбилиси и обратились к Зауру Чичба с просьбой снять с грузин проклятие, наложенное у святилища в начале войны. Многие восприняли этот слух, мягко говоря, с недоверием. Информация в обществе была достаточно противоречивой, и большинство, как мне кажется, не знало, как относиться к данному факту.
И вот в прошлом году в газете «Республика Абхазия» дважды (!), в июле и октябре, было напечатано большое интервью с Зауром Чичба под заголовком «Природные силы, наша духовность и жизнь». Случай перепечатки публикации в том же издании – хоть и не уникальный, но крайне редкий. В советские времена бы сказали: «по многочисленным просьбам трудящихся». Редакция же «РА» объяснила в октябре ситуацию так: «Интервью вызвало большой интерес, весь тираж газеты был раскуплен, а в редакции не осталось ни одного лишнего экземпляра. Более того, читатели все еще продолжают приходить к нам за газетой». Добавлю к этому, что интервью давалось на абхазском языке (вопросы задавали Заира Цвижба, Эсма Арджения и Энвер Ходжава), в газете же было опубликовано как на абхазском, так и в русском переводе.
Заур Чичба рассказал им, в частности, что в советские времена, в период коллективизации, люди поднялись к святилищу и поклялись, что не вступят в колхозы. И одновременно проклинали тех, кто не поднялся дать клятву. Поклялись, но затем в колхоз вступили. Действие этого проклятия и клятвы в святом месте по сей день отражается на некоторых. И потомки их приходят к нему очиститься, замолить грехи предков.
Наибольший интерес читателей, думается мне, вызвала именно та самая история с проклятием, о которой Заур Чичба в интервью рассказывает очень подробно и обстоятельно. Когда началась грузино-абхазская война, у многих в народе возникло желание провести моление. Но без согласования с Владиславом Ардзинба жрец не хотел этого делать. Группа ачандарцев, в которой были профессор Баджгур Сагария, долгожитель Виктор Джения и другие, поехала в Гудауту к Ардзинба, который дал добро. В назначенный день около сотни человек поднялись к священному месту. Закололи жертвенного быка, сварили. Необходимая для этого утварь там находится издревле. Заур Чичба произнес слова молитвы: «Всевышний! Мы не войной завоевали Апсны. Эта территория принадлежала Тебе, и Ты сам ее нам подарил. Народ абхазский по совести, достойно относился к своей земле. Но то, что Ты нам подарил, теперь, напав на нас, пытаются у нас отобрать, пытаются нас истребить. Если Ты верен своим словам, не позволь им у нас ее забрать, не передари ее другим. Если Ты нам оставишь эту землю, если позволишь нам одержать победу, будем ежегодно приносить в жертву быка в знак благодарности Тебе».
Это обещание после войны выполнялось, причем с помощью госбюджета, Ардзинба тоже не раз приезжал на моления. Но потом пошли «пропуски». Заур Чичба сказал об этом так: «Всевышний помог одержать Победу, а получилось, что мы об этом забыли. Поэтому и пошли всякие беды потом. По этой причине и погибает наша молодежь на дорогах».
Об истории с приездом грузин жрец рассказал следующее. Однажды ночью к нему приехали Шамиль Пилия и Павел Адзынба (ныне покойные), с ними были грузинские ученые из Тбилиси, просившие снять с грузинской стороны проклятие. Они привезли соответствующую бумагу с подписями большого количества представителей грузинского народа. Заур сказал, что такие вопросы сам не решает, и они поехали к президенту Сергею Багапшу. Тот решил посоветоваться с парламентариями, пришли также тогдашние вице-президент Александр Анкваб и премьер-министр Леонид Лакербая, руководитель администрации президента Валерий Аршба, который находился у Дыдрыпщ-ныха, когда в войну проводился обряд проклятия. Приехавшие из Тбилиси не присутствовали на этой встрече. «Я не хочу, может быть, снять с них проклятие, – сказал на ней Заур, – но если мы отправим их обратно, не сняв его, это будет нам во вред. С любого, если даже он убил моего отца, убил брата, я обязан снять проклятие, если он об этом просит. В служении у Аныха так установлено». И также сказал, что при обряде освобождения от проклятия грузины у святилища должны на коленях признать свою виновность.
Во время этой встречи некоторые ее участники стали утверждать, что проклятия как такового во время моления в 92-м не было. Но Заур заверил, что было: «Что же, мы с жертвенным сердцем в руках благословляли их?!»; есть, мол, и видеокассета. Багапш встал и сказал: «Мы тебя отправим на телевидение, и обо всем, что сегодня здесь рассказал, расскажешь нашему народу». Заур ходил на телевидение дважды, но до эфира его не допустили. Видно – это уже мое мнение, – в руководстве страны так и не пришли к решению, что делать. Приехавшие из Тбилиси вернулись к себе домой. Через месяц после этого Абхазия получила признание независимости Россией…
Вопрос «снятия проклятия» долго не возникал, но не так давно с Чичба говорил абхазский общественный деятель Беслан Кобахия, сообщивший, что тбилисских журналистов этот вопрос беспокоит. И они собираются прийти за покаянием. Чичба уже докладывал об этом Раулю Хаджимба. Тот согласен. Сказал, чтобы известили народ, потому что это всенародное дело. Если руководство Абхазии даст разрешение, они перейдут границу. Они должны иметь и выкуп, и все, что положено для проведения обряда. Присланные из Тбилиси деньги, сказал жрец, надо раздать нашим сыновьям-ветеранам или семьям погибших. Приехавшие должны извиниться на коленях. Если этого не сделают, проклятие не будет снято с них.
Не сомневаюсь, что если и в Абхазии ко всему этому отношение неоднозначное, то уж что тогда говорить о грузинском обществе! Наверняка многих возмутят даже такие разговоры. Но факт остается фактом: в Грузии есть, оказывается, люди, которые верят в сверхъестественную силу главного абхазского святилища и надеются с его помощью «жизнь повернуть назад».
Сегодня я позвонил упомянутому выше Игорю Харцкия. Услышав о теме данной публикации, он воскликнул: «Так я ведь стоял у истоков этой идеи!» И рассказал, что однажды у него с сухумцем Теймуразом Джишкариани, который был женат на абхазке Манане Маршания, возник разговор о проклятии военного времени у подножия горы Дыдрыпш. Джишкариани часто ездил в Грузию и вскоре у него были собраны подписи представителей ряда грузинских аристократических родов. Потом подключили к осуществлению этой идеи Шамиля Пилия… Джишкариани несколько лет назад принял монашество, а недавно умер.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
