– Четверть века прошло со дня начала грузино-абхазской войны. Вы часто вспоминаете те дни? Стала ли война неожиданностью или вы предчувствовали, что она возможна?
Даур Латария, ветеран Отечественной войны народа Абхазии, заместитель председателя общества слепых Абхазии: Для меня это не было неожиданностью, потому что я работал в аэропорту диспетчером. Мы часто видели, как вертолеты без опознавательных знаков залетали на территорию Абхазии, садились по селам. Когда мы спрашивали тогдашнее КГБ и начальников, никто не мог нам вразумительно объяснить, чем они занимаются, и шли уже слухи, что грузины раздают оружие по селам. Это подтвердилось в селе Атара абхазское: когда началась война, сваны, вооруженные карабинами, там 28 семей сванов жило, они уже все был вооружены карабинами и т.д. Конечно, часто вспоминаю войну, потому что я активный пользователь Интернета и там часто общаюсь с грузинами. И мы вместе вспоминаем все эти ситуации. Кое-кто нас понимает. Даже есть люди, которые покаялись передо мной за всю Грузию. Но за эти 25 лет я вижу, что никаких конкретных выводов Грузия не сделала. Мы пока находимся в состоянии войны, это очень плачевно.
Нелли Джинджия: Так, чтобы настоящая война началась, я никогда не могла подумать, что грузины могут нас так предать, просто не было семьи – или зять, или свекровь, или кто-то.
– 14 августа где вы были?
– Мы были в медучилище, я тогда там работала. Завхоз поехал в Минздрав и вдруг залетает к нам и говорит: «Ой, быстро, быстро идите домой!» А мы говорим: «Что случилось?» – «У Красного моста уже, идите домой». Мы быстро закрыли двери, быстро через железную дорогу пошли. Когда я пришла домой, где МВД, улица, на которой мы живем, уже с дубинками кто-то стоял. Уже невозможно было понять, кто это: наши, не наши. Это было ужасно.
Курайш Бугаев, кавалер ордена Леона, доброволец из Северного Кавказа: В 8 часов шла передача по грозненскому, выступал Шамиль Басаев, и он сказал, что началась война в Абхазии: беременную женщину разрезали, ребенка вытащили, порезали. Кто хочет помочь этому народу, собираемся в двенадцатом городке. Я у отца благословение взял и пришел в двенадцатый городок, потом мы все собрались, взяли автобусы до перевала, потом через перевал Псху мы сюда спустились. Мне было 23 года. Я с Северного Кавказа.
Виктория: Я была маленькая, помню своих родителей, ситуацию в общем. Были каникулы, была в деревне у бабушки. Дядя, дальний родственник, приезжает за нами, берет нас, куда-то везет, мы не знаем куда. Говорит, что к маме, а мамы нет там. Привезли к бабушке, только бабушка там. С сестрой не знаем, куда смотреть, куда идти. Этот дядя был мало знаком, сажает в машину большую, везет в какую-то горную деревню. Там нас оставляет, и тут вижу маму, остальных, все родственники. Там все прячутся, все сидят, напряжение, ни одного мужчины нет. Потом мужчины приезжают, и слезы мамы, все остальное. Даже плакать захотелось. Наверное, загоняем глубоко, стараемся не вспоминать, потому что, правда, тяжело было, особенно детские эмоции. Они, когда начинаешь говорить, выхлестывают. Потом всю войну мы были в Москве, нас на военном вертолете куда-то вывезли, через какие-то российские города. Я не помню, как, что. Приехали в Москву, в Москве находились. Каждый раз помню, как наши женщины садились у телевизора и все новости смотрели, они не отходили от него. И даже мы, дети, переставали играть и шуметь в этот момент.
Эдуард: Я был ребенком, мне было 10 лет. Я хорошо помню, у нас школа была русско-грузинская. У нас все ссоры происходили именно с грузинским сектором. Наверное, это можно было воспринимать как начальные сигналы. Нет, я не ожидал, не думал, что такое могло произойти, что могло привести к крупномасштабному противостоянию, убийствам и т.д. В день начала войны я был дома, у нас традиционно каждое лето дедушки собирали внуков и поднимались на Ауадхару, на две недели, отдыхать. Это был один из тех дней, когда мы уже были готовы, машины загружены. И приезжает дядя и говорит о том, что никуда не едем. Начались столкновения, на Красном мосту – танки, в этот день изменилось все, в прямом смысле слова.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
