В середине февраля Министерство внутренних дел Южной Осетии направило в парламент проект нового закона «Об оружии». В республиканской прессе промелькнула новость о том, что проект закона рассматривался на совместном заседании Комитета по законодательству, законности и местному самоуправлению и Комитета по обороне и безопасности. Как тогда сообщало информагентство «РЕС», у депутатов тогда возник ряд претензий, из-за чего законопроект вернули на доработку.
Проект закона не был опубликован, поэтому трудно было разобраться, что конкретно не понравилось парламентариям. Мне удалось получить текст проекта, поэтому теперь есть о чем поговорить.
Его главное отличие от действующего закона в том, что он наделяет сотрудников Совместного информационно-координационного центра органов внутренних дел Южной Осетии и России правом на ношение, хранение и применение служебного оружия в соответствии с законом «О милиции».
Создание ИКЦ было прописано отдельным пунктом в новом интеграционном договоре России и Южной Осетии от 2015 года. Этот пункт в свое время вызвал массу споров. Многие в республике говорили, что деятельность иностранных силовиков (пусть и союзников) на территории Южной Осетии нарушает ее суверенитет. На это власти ответили, что это будут эксперты-консультанты в области криминалистки, и их задача – повысить уровень квалификации местных сотрудников. Было также сказано, что через прикомандированных россиян будет осуществляться доступ к базам данных МВД России и координация действий российских и югоосетинских ведомств.
Но уже в следующем году, когда было ратифицировано и опубликовано соглашение «О порядке формирования и деятельности Совместного информационно-координационного центра», стало ясно, что власти рассказали избирателю не все.
Согласно статьям 8-й и 9-й данного документа, российские представители наделяются дипломатическим иммунитетом. Но при этом некоторые сотрудники ИКЦ могут наделяться правом ношения и применения табельного огнестрельного оружия и спецсредств на территории республики, а также правом на оперативно-розыскные, следственные и иные действия.
О ком конкретно идет речь в соглашении, не указывается. Перечень должностных лиц и категорий сотрудников, наделенных этим правом, устанавливается Южной Осетией. Иными словами, ими могут оказаться и «дипломаты-консультанты».
Первое явление ИКЦ народу состоялось в 2017 году. По заключению графологов Центра, от парламентских выборов отстраняли неугодных кандидатов. Отстраняли якобы за то, что в их подписных листах все даты были внесены одной рукой.
Многие в Южной Осетии отметили, что привлекать межгосударственные структуры к работе Избиркома – незаконно. По Конституции этим могут заниматься только республиканские власти. Местные юристы указали, что само графологическое исследование не оформлено должным образом – не было ни номера, ни даты. Специалист не установил процент записей, которые не соответствуют действительности, не указал метод исследования, который он применил в данном случае, и т.д.
В считанные дни из инструмента по оказанию российской экспертной помощи ИКЦ, в глазах общества, превратился в инструмент политического давления. Вероятно, теперь российским «консультантам» выдадут оружие и наделят российских полицейских чрезмерными полномочиями. В противном случае, не было нужды расписывать эту «историю» в двух законах. Местные милиционеры и без межгосударственных соглашений имеют право проводить оперативные мероприятия, задерживать подозреваемых, носить и применять оружие.
Но есть ли в этом необходимость? В Южной Осетии не так много преступников, чтобы ставить под ружье «консультантов».
Единственное рациональное объяснение – подготовка к транзиту. Причем этот транспортный коридор предполагает перевозчиков из государств, не признавших РЮО. То есть, с одной стороны, перевозчики не верят в гарантии безопасности, исходящие от местных силовиков, а с другой – они не готовы платить пошлину в казну Южной Осетии.
Надо признать, работа по удовлетворению этих запросов уже ведется. Границу с Грузией охраняют российские пограничники. От Транскама уже убрали югоосетинскую таможню, ее как бы «зашили» в российскую, на «Нижнем Зарамаге». Но вопрос: «кто будет патрулировать трассу?» остается открытым, и участие российских сотрудников ИКЦ вполне вероятно. Соглашение о порядке формирования и деятельности Центра фактически позволяет любые изменения – от перечня задач до штатного расписания.
Статья 11 документа гласит: «По взаимному согласию Сторон в настоящее Соглашение могут вноситься изменения, которые оформляются отдельными протоколами и являются его неотъемлемой частью».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
