Как ушедший год отразился на уровне жизни людей в Южной Осетии? В 2020-м в республике росли цены и падали реальные доходы населения. Югоосетинские эксперты, с которыми «Эхо Кавказа» подвело экономические итоги прошлого года, считают главным событием новые правила на российской таможне, которые перевернули жизнь в республике.
По мнению политолога Вячеслава Гобозова, начиная с 2009 года, власти Южной Осетии регулярно преподносят российскую помощь как экономические успехи республики и ставят их в заслугу действующему руководству – будь то повышение пенсий и заработных плат бюджетникам, или строительство социального жилья. Гобозов считает это лукавством. Например, указывает он, программа соцэкономразвития – это освоение российских грантов под российским контролем, в основном российскими же строительными компаниями. Согласитесь, говорит политолог, как-то неловко ставить это в заслуги югоосетинской бюрократии. Но при этом, отмечает Вячеслав Гобозов, хотелось бы увидеть и какие-то осмысленные действия республиканских властей, направленные на экономическое развитие Южной Осетии:
«Экономика – это, прежде всего, отношения между хозяйствующим субъектом и государством, установление правил, которые дают возможность хозяйствующим субъектам развиваться, появляться новым. К сожалению, этого в Южной Осетии пока не происходит. Конечно, у нас есть инвестпрограмма, строятся инфраструктурные объекты. Это очень хорошо, безусловно – нужны школы, дороги, больницы. Но, к сожалению, у нас не расширяется сфера производства, не появляются новые рабочие места. Поэтому говорить о каких-то экономических итогах не приходится».
По мнению Вячеслава Гобозова, заявления властей или околовластных экспертов по поводу экономического развития республики больше напоминают пламенные советские лозунги, чем осмысленные выводы: «мы – сельскохозяйственная республика» или «мы имеем туристический потенциал». Все это выглядит легковесно, несерьезно и оттого тревожит, считает Вячеслав Гобозов:
«Для того чтобы говорить, что сельскохозяйственная или туристическая республика, надо прежде оценить, проанализировать, что у тебя есть, и какие шаги тебе необходимо сделать, разработать некую дорожную карту. Естественно, необходимо понимать целесообразность предпринимаемых усилий, какие они сулят дивиденды. Ничего такого нет. Все остается на уровне маниловщины: у нас вот здесь потенциал, у нас там потенциал. При этом мы даже не знаем, чем реально располагаем, и что на основе этого можно предпринять. У нас было много программ развития – до 2017 года, до 2020 года, но, как мы видим, не развивая отношения, не определив приоритеты своего экономического развития, о каких-то положительных экономических итогах говорить трудно. В любом случае, хотим мы этого или нет, не сегодня, так завтра будет проводиться оптимизация бюджетной сферы. Согласитесь, она у нас излишне раздута в сравнении с той же Россией. И, наконец, если мы говорим о государстве, то государство должно уметь опираться на свои силы».
Главным экономическим событием 2020 года в Южной Осетии респонденты «Эха Кавказ» называют новые правила на российской таможне, которые перевернули жизнь в республике. Речь идет о «Соглашении об интеграции таможенных органов Республики Южная Осетия с таможенными органами Российской Федерации» от 19 апреля 2016 года, которое вступило в силу в январе 2020 года. Соглашение лоббировали партия власти «Единая Осетия» и лично Анатолий Бибилов, в ту пору спикер парламента. Они преподносили договор едва ли ни как инновацию, благодаря которой граница с Россией станет незаметной, легко пересекаемой для южных осетин.
Но на деле оно стало главной проблемой года.
По этому соглашению на «Нижнем Зарамаге» действуют правила Таможенного союза – более строгие, чем были раньше. Таможня больше не закрывает глаза на мелкие нарушения и требует полного оформления экспорта товаров, не допускает перегруза транспортных средств.
Между тем, югоосетинская коммерция не предполагает таких операций. По смыслу, это перемещение товара из мелкого опта на Северном Кавказе в югоосетинскую розницу. Каждая партия – это около сотни наименований, по нескольку штук или килограмм. Раньше товары перевозили как ручную кладь, оформленную на нескольких человек. Теперь от лавочников требуют оформления экспортной операции по каждой позиции, по каждому кульку конфет или ящику с маслом. Коммерсантам приходится обращаться к брокерам, говорит югоосетинский общественник Тимур Цхурбати:
«Для брокера нет разницы, оформлять десять тонн или десять килограммов, цена оформления практически одинаковая. В результате оформление каждой позиции в этой маленькой партии товара выливается в неподъемную для предпринимателей сумму».
Например, оформление товара стоимостью в пять тысяч рублей может обойтись в семь тысяч или даже больше. Увеличение таможенных расходов не могло не отразиться на ценах, в прошедшем году они выросли на 20-40%.
Это самое непонятное событие не только года, но всего периода отношений после признания республики. Трудно представить, что Россия, которая содержит республику, и надо сказать, содержит щедро, вдруг решила устроить ей блокаду, задушить ее жителей дефицитом лекарств, непомерно высокими ценами на товары первой необходимости. Тогда зачем принимать соглашение, без преувеличения убийственное для республики?
Одна из версий – это чисто российское бюрократическое невнимание к деталям. Как будто увлеклись подготовкой к транзиту через Транскам: провели реконструкцию тоннеля, «зашили» югоосетинскую таможню в российскую и перевели на нормативы Таможенного союза «Нижний Зарамаг», а вот нужды маленькой республики не учли. Такое невнимание к деталям.
Те, кто считают версию транзита несостоятельной, указывают на то, что «Нижний Зарамаг» – это все-таки граница Таможенного союза. Россия дала Южной Осетии десять лет, чтобы подготовиться к взрослым отношениям на границе, она не может вечно пропускать через границу грузы по первичным документам, оформленным как ручная кладь.
В чем сходятся сторонники всех версий: Москва не станет отыгрывать назад. Поэтому надо что-то придумывать и предлагать Москве, а для этого нужны не только изобретательность, но и хорошие личные отношения руководства республики с российскими патронами.
А вот здесь, по всей видимости, тоже все непросто. В отличие от прежних времен, кода пресс-служба сообщала о каждом шаге Анатолия Ильича по Москве, теперь даже не обо всех поездках объявляют. Дефицит информации восполняют эксперты в Москве, или информированные товарищи в Цхинвале, по уверениям которых президента в первопрестольной более не жалуют. В качестве аргумента указывают, что за исключением непосредственных кураторов республики, президента в этом году не приняли на уровне выше заместителя министра.
В чем причина, я спросил руководителя Центра политической информации Алексей Мухина:
«Дело связано, конечно, с тратами трансфертов, которые выделяются из государственного бюджета. Я так понимаю, что Кремль не обрадовали отчеты Счетной Палаты и Генпрокуратуры, которые непосредственно наблюдают за процессом. Думаю, с этим связано и некоторое охлаждение в отношениях. Кроме этого, я это связываю еще и с тем, что сейчас не совсем определен порядок взаимодействия с федеральными органами власти и администрации президента, что называется, кто что курирует и кто что контролирует. В связи с реструктуризацией администрации президента и передачи части полномочий внутри ведомств, зависли решения некоторых вопросов. Это касается не только Южной Осетии, это касается работы и с другими регионами».
Судя по всему, неважно обстояли дела в Цхинвале и с предложениями по решению таможенной проблемы. Этот вывод напрашивается из итогов поездки Анатолия Бибилова и начальника Таможенного комитета Мурата Цховребова в Москву, где 18 ноября они встречались с Михаилом Бабичем – замминистра по экономическому развитию, курирующему северокавказское направление. По возвращении Анатолий Бибилов сделал заявление о достигнутых договоренностях. По его словам, таможенный пост Республики Южная Осетия перенесут в «Нижний Зарамаг», где югоосетинские и российские таможенники будут проводить совместный контроль товаров и транспортных средств.
«Проработана дорожная карта, по которой существующие сегодня таможенные барьеры будут минимизированы. По всем проблемам, возникающим с оформлением грузов и провозом товаров, теперь можно будет обращаться и к югоосетинским таможенникам», – заявил Анатолий Бибилов.
Это заявление вызвало недоумение, потому что оно ни о чем. Объединение таможенных постов было прописано в четвертом пункте соглашения еще в 2016 году. А в остальном, ничего не понятно. Что значит обращаться с проблемами к югоосетинским таможенникам? Они что, пропустят груз без надлежащего оформления? Они заменят брокеров и сами оформят товары в соответствии с требованиями Таможенного союза?
Чтобы все-таки прояснить результаты поездки, Мурат Цховребов был приглашен в парламент. По словам депутата от партии «Ныхас» Давида Санакоева, на встрече присутствовали представители разных партий и одномандатники, и, «конечно же, всех интересовало, насколько принятые решения и подписанные документы, облегчат жизнь югоосетинских граждан»:
«Как нам объяснил представитель таможенного комитета, будут быстрее оформляться грузы, так как они будут находиться в одном месте, но это не повлияет на стоимость услуг: то есть как надо было до сих пор декларировать товары и платить за это брокерам и далее проводить все процедуры, так и останется все это в силе. Мы также спросили, не предпринимаются ли шаги по упрощению вот этих условий, так как здесь в большинстве своем проживают граждане Российской Федерации. И есть, я думаю, возможности для того, чтобы создать, скажем так, упрощенные меры. Нам было сказано, что сейчас рассматривается предложение югоосетинской стороны, где эти меры прописаны. Также мы попытались понять, как будет решаться вопрос временного ввоза автотранспорта с югоосетинскими номерами на территорию России – он тоже остается пока без движения. То есть действующие до сих пор правила не изменились».
Пока все указывает на то, что у Цхинвала нет внятных предложений для Москвы, как решить эту проблему. Это тем более странно, что в Осетии хватает людей, которые не только предлагают варианты решения, но и готовы взяться за их выполнение.
Эксперт в вопросах логистики Эдурад Тамаев еще в бытность президента Тибилова придумал, как решить проблему транзита через Россию в Южную Осетию. По его словам, эта же схема позволяет решить проблему и с оформлением российских товаров, поэтому он предлагает ее и нынешнему руководству:
«Я предлагал еще при Леониде Тибилове на территории, сопряженной с Южной Осетией, где угодно, например, в Алагире или во Владикавказе, выделить участок под терминал. На него распространяется принцип экстерриториальности: только для резидентов Южной Осетии и только для грузов, которые поступают из третьих стан. Грузы поступают на этот склад, а Россия все четко контролирует в режиме онлайн через интернет. Представьте, есть входной таможенный пост, допустим, на границе с Азербайджаном. Груз заходит, таможня отмечает его как транзитный, он попадает в интернет. Потом он доходит до Владикавказа и аккумулируется на складе. То есть это, по сути, такой хаб. Самое главное: все, что должно происходить на «Нижнем Зарамаге», тот же самый программный продукт должен оформляться на этом складе. И оттуда уже с пломбами североосетинской таможни он автоматически проходит таможенный пост на «Нижнем Зарамаге». А сейчас там терминал, куда может заехать машин пять, а когда собирается двадцать, уже все останавливается и наступает коллапс.
– Вы сказали, что этот же хаб можно использовать для оформления российских товаров?
– Без вопросов. Это универсальный алгоритм. Если груз заходит на склад из России, тогда югоосетинский резидент приходит, оформляет внешнеэкономическую сделку и вывозит груз. Относительно вывоза из России я им сказал, что нужно сделать так: одна контора работает и оформляет грузы на складе, и вся информация онлайн идет на таможенный пост «Нижний Зарамаг». То есть одна фирма аккумулирует и одним оптом вывозит – в результате югоосетинские резиденты экономят деньги и время. Я им предложил пойти дальше и сделать таможенного перевозчика. Бизнесмен заходит на сайт югоосетинской брокерской конторы и по прайсу набирает свой заказ, оплачивает и ему привозят. Человек человека не должен видеть, в удаленном режиме все должно происходить. Мы даже без государства можем это сделать, но вопрос в том, что на этот склад нужен паспорт технического сооружения. Нужно подать документы в разные инстанции, их там посмотрят, комиссия должна приехать, посмотреть, где склад, где сигнализация, охрана, интернет-контроль… То есть там есть определенная процедура. Но сейчас, вы же видите, какая ситуация, никто никуда не выезжает. Проходит очень большое время между практическим исполнением проекта и его юридическим оформлением. Вот эту проблем мы решить не можем, а так, это абсолютно техническая задача».
Есть еще одна возможность улучшить экономическую ситуацию в республике, снизить ущерб от ужесточения требований на «Нижнем Зарамаге» – возобновить работу таможенного поста на «Раздахане». Как меня уверяли и в Москве, и в Цхинвале, закрыть дрогу – это личное решение президента Бибилова. Москва от него этого не требовала. Для южных осетин это означало бы возврат к ценам 2018 года, по меньшей мере, на овощи, зелень, фрукты и медикаменты. Все так называемые «политические соображения», из-за которых закрыли «Раздахан» – абсурд. Десять послевоенных лет поставки с юга наполняли рынок Южной Осетии дешевой и качественной продукцией. Ее ели все, в том числе офицеры КГБ, президент, члены партии «Единая Осетия» – и никто не отравился.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
