Представители Грузинской православной церкви заговорили о необходимости национального примирения. Пользователи социальных сетей поделились с «Эхо Кавказа» тем, что они думают об этой идее и считают ли возможным воплотить ее в Грузии?
– Что, по вашему мнению, означает национальное примирение? Необходимо ли оно и возможно ли в Грузии? Как вы относитесь к разногласиям в обществе?
Михаил: Конечно, примирение – это хорошо. О нем заговорили после ареста Михаила Саакашвили, что именно имеют в виду под этой фразой те, кто об этом говорят, пусть сами и объяснят. Может, это означает лишь освобождение Саакашвили, а может – договор между политическими партиями о каких-то правилах игры, чтобы не закидывать друг друга грязью, не обвинять в наркомании и т.д. Во втором случае я поддерживаю эту идею. Но если власти согласятся отпустить Саакашвили, что взамен предложит «Национальное движение»? Пусть уточнят, что они могут дать взамен. Но просто говорить, что освобождение экс-президента способствует национальному примирению… я считаю это несерьезным. Вообще, еще с приходом к власти «Мечты» заходила речь о своего рода примирении – коабитации. Но к чему мы пришли? Общество совершенно поляризовано.
Като: У нас пандемия, а обе партии – «Единое национальное движение» и «Грузинская мечта» – собирают многотысячные акции протеста. Поэтому количество инфицированных растет, только началась пятая волна, а их уже за 4000. Поэтому, действительно, хватит политических баталий, нужно искать пути примирения.
Гоча: Я не знал, что духовные лица начали разговор о национальном примирении. Это странно, поскольку именно представители патриархии готовы к примирению меньше, чем народ и даже политики. Идея отличная, хорошо было бы, если бы политики пришли к общему согласию, однако сегодня я не могу представить, чтобы противоборствующие силы смогли прийти к компромиссу. В стране идет борьба за власть, о каком примирении можно говорить? Это немного абстрактное понятие, в Грузии была гражданская война, и если бы мы могли так просто прийти к единому мнению, то не хватались бы за автоматы каждый раз, когда кто-то с кем-то бывает не согласен. Даже мои друзья ругаются между собой из-за политических предпочтений. Я очень устал от этого, хочется жить в такой стране, как Швейцария.
Людмила: Гражданское примирение… я вообще даже не понимаю, что это значит. У нас нет никаких распрей, а если какие-то политические деятели друг друга не понимают, то это пара-тройка сотен человек. В масштабах страны это не назовешь национальным неприменением. Что касается политических баталий – надоело, раздражает и возмущает.
Георгий: Я согласен с тем, что есть необходимость в примирении и объединении нации. Но есть в стране силы, которые тянут Грузию в сторону России, и они достаточно сильны. Даже в самой патриархии есть разногласия на эту тему, духовенство само расколото на две части, и у них нет единства и желания примириться. Они и так оказывают большое влияние на жизнь в стране в целом, пытаются установить влияние и в политическом секторе государства. Мне кажется, это неправильно, и никакой речи о примирении не идет, поэтому пусть лучше следят за собой.
Каха: По моему мнению, национальное примирение совершенно не поможет делу. Все в стране уляжется, если будет проводиться нормальная, адекватная политика. Тот кризис, в условиях которого мы сегодня живем, – результат нездоровой политики. У меня уже нет сил наблюдать за перепалками властей с оппозицией, даже телевизор смотреть не хочу.
