ПРАГА---Наряду с «Грузинской мечтой» некоторые оппозиционные партии и объединения дали старт своей предвыборной кампании. Что сулит нынешний расклад политических сил, каким он видится наблюдателям? Несмотря на то, что расклад еще не определился до конца, контуры его кое о чем аналитикам все же говорят. Историк, профессор Института Ильи Бека Кобахидзе наблюдает за тем, как развиваются события за три с небольшим месяца до голосования.
— Батоно Бека, прежде всего хотелось бы спросить вас как историка, были в истории Грузии похожие тяжелые времена? С какими историческими событиями вы могли бы сравнить нынешний период в политике Грузии?
— Да, прямой копии в истории не бывает, конечно, но были сложные времена. Я называю то, что происходит сейчас, попыткой изоляции Грузии. Грузия в истории была изолирована три раза: в XIII веке, когда монголы завоевали страну, второй раз — когда пал Константинополь, а третий раз в 1921 году, когда Советская Россия оккупировала Грузию. Грузия оставалась изолированной от Запада, от прогресса и модернизации, общество не развивалось. Нынешнее положение Грузии обусловлено, я сказал бы как историк, оккупацией в 1921 году, когда в течение 70 лет страна, общество Грузии не имели доступа к внешнему миру.
Читайте также Отдаление от Европы. С кем остается Грузия?А то, что сейчас происходит, это попытка изоляции Грузии от Запада, от наших друзей, и в дополнение к этому — попытка устроить чистки в Грузии, как это произошло недавно в России, в Беларуси, то есть объявить неправительственные организации агентами внешнего влияния, чтобы эти люди стали экономическими мигрантами, чтобы они покинули страну, остались без дохода. Потом дело дойдет до свободных университетов... Наверное, после выборов, если «Грузинская мечта» выиграет выборы, они закроют грузинские университеты — те, которые они не контролируют. Потом мы ожидаем, что они примут закон о СМИ, чтобы закрыть свободное медиапространство, чтобы все инакомыслящие, как говорится, люди покинули страну. Это мы уже видели, это произошло и в России, и в Беларуси, и в Центральной Азии, и Грузия на этом пути.
Your browser doesn’t support HTML5
Бека Кобахидзе: «То, что происходит сейчас – попытка изоляции Грузии»
— Кому нужны эти попытки изоляции, мы знаем. Но для чего, почему поставлена такая цель?
Россия, конечно, старается, чтобы все, что останется к востоку от украинского фронта, было российским двором, так сказать, и чтобы Грузия надолго осталась под влиянием Российской Федерации
— Потому что устраивать авторитарный режим при наличии неправительственных организаций и университетов невозможно. Чтобы укрепиться во власти в течение десятилетия, обязательно, чтобы доход в стране был один, и его контролировало правительство. Для укрепления власти [Бидзины] Иванишвили и «Грузинской мечты» эти чистки обязательны, они нужны. С одной стороны. А с другой стороны, это имеет геополитические плоскости. Вот сейчас устраивается новый миропорядок, война идет в Украине, рано или поздно эта война закончится и железный занавес снова будет разделять Запад и Восток. И Россия, конечно, старается, чтобы все, что останется к востоку от украинского фронта, все это пространство было российским двором, так сказать, и чтобы Грузия надолго осталась под влиянием Российской Федерации.
Читайте также От Запада к российской западне— Насколько умелый политтехнолог, политик, я не знаю, управленец Бидзина Иванишвили, что вот так последовательно ведет к изоляции? Или ему кто-то помогает, кто-то ему советует?
— Я не могу спекулировать. Да, конечно, наверное, у них есть политтехнологи, это ощущается. Ну, например, месседж-бокс, который у них есть в наличии: разговор о «глобальной партии войны», который они начали, это очень похоже на российскую риторику о коллективном Западе. Иногда «Грузинская мечта» тоже использует этот термин «коллективный Запад». Риторика, которую они начали о грузинском нейтралитете, о НАТО, что Грузию затащили в войну в 2008 году, что в Грузии водили кукловоды в 2003 году, и так далее, и тому подобное. Пересмотрев заявления российского МИДа и разных чиновников Российской Федерации, [мы увидим, что] они очень схожи с заявлениями «Грузинской мечты». Так что я точно не могу спекулировать, не могу точно сказать, кто именно советует, но на поверхности видно, что отчуждения между «Грузинской мечтой» и русской властью нет.
— Батоно Бека, на данный момент образовались три оппозиционных центра, которые противостоят «Грузинской мечте» на выборах. Насколько удачными можно считать слияния тех сил, которые образовали вот эти три центра?
Есть опасность того, что будет четыре, пять, шесть центров, и это обернется катастрофой для оппозиции и всей Грузии
— Три оппозиционных центра, к сожалению, еще не образовались, есть опасность того, что будет четыре, пять, шесть центров, и это обернется катастрофой для оппозиции и всей Грузии, потому что три политических центра оппозиционных — это максимум, что может перейти через этот 5-процентный барьер. На данный момент точно есть два центра: «Единое национальное движение» вместе со «Стратегией Агмашенебели» — это один центр, второй центр — это «Ахлеби» («Новые»), которые включают в себя самих «Ахлеби» плюс «Гирчи», плюс «Дроа». А третий центр сейчас...
Читайте также Грузинская оппозиция определяет стартовый состав— «Лело», «За народ» и «Площадь свободы», да?
— Да, но там еще остается партия, у которой есть определенный рейтинг в районе 5%, — бывшего премьера Георгия Гахария. И если он сам пойдет на выборы, без всякой коалиции, он может остаться за бортом. Плюс есть такая партия, «Граждане» Алеко Элисашвили, и еще неясно, что будет делать президент Саломе Зурабишвили, у которой есть свой собственный рейтинг. Так что этот третий центр еще должен образоваться…
Читайте также Георгий Гахария заявил, что пойдет на выборы самостоятельно— И если центров будет больше, как вы сказали, то это будет катастрофой…
— Да, это обрушится катастрофой, потому что, например, те люди, которые голосуют за Гахария и за «Лело» — это более или менее одинаковая группа, то есть те избиратели, которые не хотят ни «Единое национальное движение», ни «Грузинскую мечту»…
— Простите, я вас перебью. Как раз хотела у вас спросить, почему не получается присоединение Гахария к Мамуке Хазарадзе? У них так много схожего в предвыборной программе…
— У них есть непростое прошлое, непростой бэкграунд отношений, непростая история отношений, они в течение прошедших лет кучу довольно серьезных обвинений друг другу предъявляли. Сейчас им трудно договориться, потому что много личного тут есть. Но надеюсь, что они в конце концов договорятся.
Читайте также Оппозиция определилась с противниками, но не предвыборной стратегией— В чем вообще беда грузин как политиков? Что им мешает состояться при таком богатом историческом опыте? Как можно в такие тяжелые времена не забыть о личных обидах?
Гражданский контроль — это обязательно. На политиков нужен постоянный нажим со стороны общества, который в ряде случаев отсутствует
— Грузия — это страна с древнейшей историей, трех тысяч лет. Ну вот как грузины, как современное общество и современная нация — это новое влияние. Тогда, в середине XIX века, в Грузии было Средневековье, потом в течение 60 лет был грузинский ренессанс, так сказать, но потом из феодализма грузины вошли в социализм сразу. То есть свободного общества в Грузии за последние два века практически не было, понимаете? И гражданское общество в Грузии не такое сильное, как в западных странах, и гражданский контроль над политиками не такой степени, которого хотелось бы. То есть гражданский контроль — это обязательно. На политиков нужен постоянный нажим со стороны общества, который, по-моему, в ряде случаев отсутствует. И эти политики — тоже части этого общества, из этого общества они идут, конечно, и у них, собственно, эго большое, они считают, что в этот момент они могут добиться какого-то выгодного договора между собой, и забывают, что нам грозит в октябре.
Читайте также Грузия за 100 дней до победы и поражения— Фигура президента, вы говорили о ней, какую роль Саломе Зурабишвили может сыграть в предвыборной кампании? Как она должна себя повести, что может еще предложить? Вообще, вы исключаете, что она является каким-то связующим звеном между оппозицией и Западом? Тогда почему не получилось объединение вокруг ее идеи, которую сначала, в общем, оппозиция поддержала?
— У президента тоже свое непростое прошлое. Она была ставленницей Иванишвили в свое время, и у нее были враждебные отношения с «Единым национальным движением» и с «Ахлеби» тоже, то есть с теми людьми, которые сейчас представляют «Ахлеби». Есть часть общества, которая ей доверяет, и я тоже думаю, что сейчас, в данный момент в истории она играет очень хорошую, позитивную историческую роль. Но, честно говоря, я думаю, важнее в данный момент усиливать третью группу оппозиции. Потому что у «Единого национального движения» есть свои избиратели, они в любом случае пройдут в парламент, у «Ахлеби» то же самое, но сейчас надо собирать эту третью группу: Гахария, Хазарадзе, Элисашвили, [Анна] Долидзе. И к этому, если она [Саломе Зурабишвили] добавится, и если сыграет собирательную роль, по-моему, она увеличит шанс на победу оппозиции в 10 раз.
Читайте также «Декларация единства» оппозиции против «Грузинской мечты»— «Площадь свободы», которая присоединилась к «Лело» и «За народ», — это в основном аналитики, наблюдатели. Как вы объясните это объединение, и какая от него может быть польза в том же блоке?
— Если честно сказать, я этого не понял, потому что нам в данный момент не нужна была эта дополнительная партия, потому что даже те партии, которые сейчас существуют, не могут разделить между собой эти разные мандаты, позиции в будущем и так далее. Там очень умные люди, там хорошие эксперты, я многих из них знаю, я думаю, что в будущем они станут госслужащими — в будущем, когда оппозиция победит, но у них электорального веса нет. И почему они так решили? Они работали в неправительственных организациях, в разных министерствах в разное время, то есть они хорошие люди, но широкое общество их не знает. И в чем была цель, почему они так решили? Не знаю.
— Частично вы уже сказали, что нужно сделать для того, чтобы приблизить победу оппозиции. А что еще? Что может, но не делает оппозиция, и почему? Например, мне кажется, что она все-таки мало работает с регионами…
Все три группы должны договариваться между собой на основных принципах, что они не нападают друг на друга, что сейчас происходит, между прочим
— Ну первое, обязательное: третья группа должна объединиться. Если там будет четыре, пять, шесть групп или центров, вероятность того, что они проиграют, как я уже говорил, очень большая. Это первое, что они должны сделать. Второе: все три группы должны договариваться между собой на основных принципах, что они не нападают друг на друга, что сейчас происходит, между прочим. Оппозиционеры сейчас дерутся между собой, как они будут координировать свои действия против фальсификации выборов, против насилия со стороны власти, и там есть другие, разные вопросы. А потом они должны стучать в каждую дверь, объехать все регионы, поговорить с людьми, открыть региональные офисы. У множества партий таких офисов нет, но надеюсь, что будет, так как больше трех месяцев еще остается до выборов.