ЧЕРКЕССК---В республике Южная Осетия говорят, что участившиеся в последнее время покушения на должностных лиц или их имитации становятся новой тенденцией внутриполитической конкуренции.
В Цхинвале говорят, что это не осетинское преступление. Если бы кто-то действительно хотел убить первого заместителя министра обороны Ибрагима Гассеева, сделали бы это привычным для воевавших людей способом – из автомата: наверняка и без мудреных механизмов с дистанционным управлением. Если смысл акции предупреждение, то предупредили бы как обычно – с глазу на глаз.
Югоосетинский эксперт Алан Парастаев говорит, что в Цхинвале после этого подрыва двери сразу вспомнили и другие случаи обстрелов и подрывов домов местных деятелей.
"У меня был сосед, бывший премьер-министр. Так он на каждые мало-мальски важные для него выборы стрелял по своему дому из гранатомета или автомата, в зависимости от уровня избирательной кампании. Надо же как-то сделать из себя героя. Это один из излюбленных местных способов создания героических мифов – на большее не хватило фантазии. Вот бывший генпрокурор тоже обстрелял свой дом из гранатомета, хотя вроде бы человек с высшим образованием… Не созрели они все пока, чтобы придумать что-нибудь серьезное".
С кем бы я ни разговаривал сегодня из осведомленных в области местных интриг цхинвальцев, никто не смог привести ни одного аргумента в пользу покушения: желать смерти первого заместителя министра обороны Ибрагима Гассеева было некому да и не за что. Зато политических мотивов для имитации покушения (причем не важно, знал об этом хозяин взорванной двери или нет) – предостаточно.
Например, одна из обсуждаемых версий, что цель провокации – дискредитация Дзамболата Тедеева. Мол, мстительный оппозиционер расправляется со своими противниками, и нужно срочно ограничить его влияние в республике, иначе – беда.
По мнению Алана Парастаева, вне зависимости от мотивов этого преступления (а имитация покушения с использованием бомбы – это тоже преступление), вкупе с убийством заместителя генпрокурора Роланда Читаева и сотрудника госохраны Ирбега Бетеева все это, в конечном счете, бьет по самому больному месту югоосетинского общества – по чувству безопасности, сеет хаос и ведет к дестабилизации ситуации в республике:
"Любой подобный акт – это удар по нынешней власти, удар по ее престижу, по доверию к ней. Власть пока не смогла показать кулак – т.е. способность жестко пресекать любые попытки действовать в нарушение закона и права. Это породило явления, которые мы наблюдали прошедшим летом: убийства, покушения и реваншистские настроения представителей бывшего режима - им есть что терять, а мягкотелость нынешней администрации провоцирует их на реванш".
По мнению председателя общественного движения "Твой выбор, Осетия!" Алана Джусоева, в Южной Осетии впору говорить о новой тенденции выяснять политические разногласия убийствами и подрывами:
"Любая смена власти влечет за собой ротацию чиновников – эти процессы неизбежны, их просто нужно повести в цивилизованном русле. Все эти закулисные разговоры, недовольство друг другом, взаимные претензии – чем раньше они перейдут в открытый диалог, в правовое поле, тем лучше, а если нет, то мы скатимся в начало 90-х годов прошлого века".
Насилия в республике хватало всегда, но после войны 2008 года оно вышло на некий особый уровень, став действенным инструментом внутренней политики. Многие в республике говорят, что власть, покинув осажденный Цхинвал, в значительной степени подорвала свой авторитет в военном, по сути, югоосетинском обществе, а послевоенное разворовывание российской помощи не оставило от былого пиетета к власти ничего, кроме разочарования и тихой ненависти.
Попытка реставрации авторитета проходила на волне призывов к консолидации общества вокруг власти для борьбы с внутренним врагом. На роль грузинских шпионов и прочих врагов югоосетинской государственности была назначена оппозиция, демонстрация ее "преступленной деятельности" не заставила себя долго ждать – она 2обстреливала из гранатометов" окна генпрокурора, "готовила госперевороты" и многое другое.
Кажется, эта практика продолжается до сих пор, как будто не имеет значения, что прежняя власть и ее оппоненты уже поменялись местами – новая администрация по-прежнему в положении преследуемой оппозиции.
Наверное, изменить эту ситуацию можно только одним способом – раскрыть громкие преступления и открыто заявить, кто и зачем их совершил.
А пока, чем больше проходит времени, тем более создается впечатление, что власть напугана результатами следствия и не решается их озвучить.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
В Цхинвале говорят, что это не осетинское преступление. Если бы кто-то действительно хотел убить первого заместителя министра обороны Ибрагима Гассеева, сделали бы это привычным для воевавших людей способом – из автомата: наверняка и без мудреных механизмов с дистанционным управлением. Если смысл акции предупреждение, то предупредили бы как обычно – с глазу на глаз.
Югоосетинский эксперт Алан Парастаев говорит, что в Цхинвале после этого подрыва двери сразу вспомнили и другие случаи обстрелов и подрывов домов местных деятелей.
"У меня был сосед, бывший премьер-министр. Так он на каждые мало-мальски важные для него выборы стрелял по своему дому из гранатомета или автомата, в зависимости от уровня избирательной кампании. Надо же как-то сделать из себя героя. Это один из излюбленных местных способов создания героических мифов – на большее не хватило фантазии. Вот бывший генпрокурор тоже обстрелял свой дом из гранатомета, хотя вроде бы человек с высшим образованием… Не созрели они все пока, чтобы придумать что-нибудь серьезное".
С кем бы я ни разговаривал сегодня из осведомленных в области местных интриг цхинвальцев, никто не смог привести ни одного аргумента в пользу покушения: желать смерти первого заместителя министра обороны Ибрагима Гассеева было некому да и не за что. Зато политических мотивов для имитации покушения (причем не важно, знал об этом хозяин взорванной двери или нет) – предостаточно.
Например, одна из обсуждаемых версий, что цель провокации – дискредитация Дзамболата Тедеева. Мол, мстительный оппозиционер расправляется со своими противниками, и нужно срочно ограничить его влияние в республике, иначе – беда.
По мнению Алана Парастаева, вне зависимости от мотивов этого преступления (а имитация покушения с использованием бомбы – это тоже преступление), вкупе с убийством заместителя генпрокурора Роланда Читаева и сотрудника госохраны Ирбега Бетеева все это, в конечном счете, бьет по самому больному месту югоосетинского общества – по чувству безопасности, сеет хаос и ведет к дестабилизации ситуации в республике:
"Любой подобный акт – это удар по нынешней власти, удар по ее престижу, по доверию к ней. Власть пока не смогла показать кулак – т.е. способность жестко пресекать любые попытки действовать в нарушение закона и права. Это породило явления, которые мы наблюдали прошедшим летом: убийства, покушения и реваншистские настроения представителей бывшего режима - им есть что терять, а мягкотелость нынешней администрации провоцирует их на реванш".
По мнению председателя общественного движения "Твой выбор, Осетия!" Алана Джусоева, в Южной Осетии впору говорить о новой тенденции выяснять политические разногласия убийствами и подрывами:
"Любая смена власти влечет за собой ротацию чиновников – эти процессы неизбежны, их просто нужно повести в цивилизованном русле. Все эти закулисные разговоры, недовольство друг другом, взаимные претензии – чем раньше они перейдут в открытый диалог, в правовое поле, тем лучше, а если нет, то мы скатимся в начало 90-х годов прошлого века".
Насилия в республике хватало всегда, но после войны 2008 года оно вышло на некий особый уровень, став действенным инструментом внутренней политики. Многие в республике говорят, что власть, покинув осажденный Цхинвал, в значительной степени подорвала свой авторитет в военном, по сути, югоосетинском обществе, а послевоенное разворовывание российской помощи не оставило от былого пиетета к власти ничего, кроме разочарования и тихой ненависти.
Попытка реставрации авторитета проходила на волне призывов к консолидации общества вокруг власти для борьбы с внутренним врагом. На роль грузинских шпионов и прочих врагов югоосетинской государственности была назначена оппозиция, демонстрация ее "преступленной деятельности" не заставила себя долго ждать – она 2обстреливала из гранатометов" окна генпрокурора, "готовила госперевороты" и многое другое.
Кажется, эта практика продолжается до сих пор, как будто не имеет значения, что прежняя власть и ее оппоненты уже поменялись местами – новая администрация по-прежнему в положении преследуемой оппозиции.
Наверное, изменить эту ситуацию можно только одним способом – раскрыть громкие преступления и открыто заявить, кто и зачем их совершил.
А пока, чем больше проходит времени, тем более создается впечатление, что власть напугана результатами следствия и не решается их озвучить.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
